Ян Бадевский - Мастер ножей Страница 37

– Идем, – сказал я.

Покинув дом, мы двинулись по тропе, ведущей вниз. Девочка шла первой, рлок замыкал нашу процессию. Долго идти не пришлось. В нескольких метрах под нашим жилищем пристроилась крохотная деревянная терраса с однокомнатным строением. Эта коробка пробудила во мне дремлющие воспоминания об аскетичных домах гильдии.

Мы остановились у развилки. Передо мной начиналась лестница, сложенная из неровных гранитных блоков. Эта дорога вела прямиком к террасе отшельника.

– Я подожду здесь, – сказала Навсикая. – Он так попросил.

Чего-то подобного стоило ожидать.

Кивнув, я направился к лестнице. Не покидало ощущение чего-то знакомого. Словно за дверью меня ждал родной человек. Рлок был спокоен. Мысленно я поинтересовался, знает ли он, что таится за дверью. В ответ прилетел образ запечатанного замка. Тот, кто находился внутри, умел скрывать свои секреты.

Мы оказались на террасе.

«Отдыхай».

Рык неспешно приблизился к ветхой постройке и улегся напротив входа. Дремлющая сила, готовая в любой момент снести хлипкую преграду и освободить хозяина.

Улыбнувшись, я толкнул дверь.

Сразу признаюсь: я не был готов к встрече. Глаза быстро привыкли к полумраку. Голые стены, чаша очага. В дальнем углу расстелена циновка. Скрестив ноги, на ней сидел человек. Силуэт показался мне смутно знакомым. Да, эти контуры намертво врезались в мою память. Долгие годы совместных медитаций и бесед, затрагивающих философию гильдии.

Передо мной сидел брат Круга.

Наставник Вячеслав.

Я замер. Прошло мгновение, казавшееся вечностью. Когда я осознал увиденное, почтительно склонился перед человеком, превратившим меня в то, что я есть.

Вячеслав сделал приглашающий жест:

– Садись, Ольгерд.

Перед ним была расстелена вторая циновка. Возле очага дымились две чашки с травяным отваром. Наставник никуда не спешил, но умел подчинять себе время. Он знал, что чай не успеет остыть.

Я опустился на доски в трех шагах перед старейшиной гильдии. Вячеслав добродушно смотрел на меня. Я ожидал всего, но только не этой радости от встречи старых друзей. Учитель и ученик. Вячеслав не презирал меня за проступок в Ламморе. Но знал ли он о моем настоящем?

Доски террасы слегка поскрипывали на ветру.

Вячеслав взял чашку.

Я последовал его примеру. Старый и простой ритуал. Ученик принимает приглашение, но учитель должен испить отвар первым. Усы Наставника коснулись чашки. Я повторил движение.

Формальности соблюдены.

– Далеко же занесло тебя, мастер.

Я невольно вздрогнул.

Вячеслав поднял руку, останавливая предсказуемую реплику:

– Ты все еще мастер. Формально гильдия отвергла тебя, но это неправильно. Иногда стоит пересматривать старые догматы. Хотя бы раз в столетие.

Он издал сухой смешок.

Я мысленно послал рлоку сигнал: все в порядке. Вячеслав вскользь коснулся этого импульса – он умел перехватывать незащищенные мысли учеников.

– Как поживает старина Рык?

– Здоров и познает мир.

Я смотрел на своего учителя и понимал, что время не щадит никого. Вячеслав постарел. Борода стала полностью седой, но кольца по-прежнему сияли, а черные и красные нити были новыми. Крест Знающего-на-Перекрестках почти сросся с сетью морщин. Череп долговязый мастер идеально выбрил. Такие люди находятся вне времени. Постороннему сложно определить возраст Вячеслава, но я ощущал неуловимые перемены. Патриарх ступил на порог осени. Впрочем, я не думаю, что возраст ухудшил его боевые навыки.

– Ты редко выбираешься из Трордора, – сказал я. – Ищешь нового ученика?

Наставник медленно кивнул. Сделал глоток из кружки. После непродолжительного молчания он вновь заговорил:

– Уже нашел.

Меня поразила внезапная догадка.

– Навсикая?

Старик кивнул:

– Когда я встретил ее, девочка хорошо владела бытовыми рунами. Обращал внимание, как она моет посуду?

Я отрицательно покачал головой.

– Ты невнимателен, – упрекнул меня Вячеслав. – Она пользуется десятком рун, которые помогают ей выживать в одиночестве. Мне не доводилось прежде сталкиваться с чем-то подобным.

Это высшая степень похвалы. Вячеслав обучил несколько десятков мастеров, так что он всякого насмотрелся. Видимо, у девочки особенный дар, раз он явился на летающий Скит и поселился на краю обрыва, чтобы учить ее.

– Опять ошибаешься, – сказал Вячеслав. – Я просто наблюдаю. Сейчас мне интересно, в каком направлении будет развиваться девочка. Но учить ее будет другой.

Я вопросительно поднял бровь:

– Ты серьезно? Но кто способен лучше обучить Навсикаю, чем ты?

Наставник спрятал улыбку в разноцветной бороде.

– Сейчас – никто. Но вскоре все изменится.

Он любил говорить загадками. Мне стоило к этому привыкнуть со времен наших философских диспутов. Вытянуть из Вячеслава прямой ответ невозможно. Всякий, кого он брался обучать, должен сам проникать в суть вещей.

– Ты ей помогаешь, – вспомнил я. – Это не наблюдение.

– Верно. Это человечность.

Мне вспомнились дни скитаний по прибрежным территориям Трордора. Мы с Наставником забрели в рыбацкую деревушку и остановились на ночлег у старухи, потерявшей в пиратских войнах двоих сыновей. Утром я проснулся от звука топора – Вячеслав поднялся с первыми лучами солнца, чтобы нарубить дров одинокой женщине. Вы скажете, это смешно. Показная добродетель, демонстрация правильного пути перед учеником. Я всегда думал иначе. Потому что помню много подобных случаев, причем Наставник не заботился о том, чтобы кто-то видел и оценивал его поступки.

Сделал глоток.

– Вкусный отвар.

На террасах гильдии эта фраза означает, что гостю пора уходить. Я был рад встрече, но прошло много времени с той поры, когда я учился у этого человека. Нам не о чем было разговаривать.

Вячеслав грустно улыбнулся:

– Не спеши. – Он сделал медленный глоток. – Я хотел поговорить с тобой не о девочке.

– Тогда о чем?

Вячеслав посмотрел мне в глаза:

– Давно ты служишь Коэну?

Я вздрогнул.

– Откуда…

– Знаю, – перебил он. – Давно?

– Несколько месяцев.

– И ты уже сталкивался с Посторонними?

Вячеслав всегда мог удивлять. Осведомленность этого человека поражала даже братьев Круга.

– Да.

Он вздохнул:

– Послушай меня и постарайся запомнить одну вещь. Коэн на правильном пути. Близятся сложные времена для всех нас. Возможно, мы снова встретимся. Но не вздумай недооценивать силу Посторонних. Они действуют гораздо тоньше, чем тебе кажется. Все эти драки во сне – ничто. Тебя ждет противостояние более серьезное, чем все бои, которые довелось пережить. Это может тебя убить. Или научить чему-то новому. Я бы не хотел оказаться на твоем месте.

Он отставил чашку.

– Вкусный отвар.

Теперь все.

Разговор закончил не я.

Встав, я поклонился и вышел. Рык бесшумно поднялся и последовал за мной. Лапы полярного рлока бесшумно ступали по террасе. Весь обратный путь меня не отпускало ощущение, что Наставник Вячеслав не попрощался.

Глава 9

Ветряные потоки Вертериса

Коэн вернулся через неделю.

За это время мы сблизились с Мерт. Виделись каждый день, бродили по Атоллу, подолгу сидели у гостеприимного хозяина «Гром-птицы». Мерт впервые поцеловала меня на третий день после памятной полуночной прогулки. Это произошло на Овальной площади, рядом с гостиницей «Пирамида». Мы сидели на кованой скамейке под старым тополем. «До завтра», – сказала она. Быстро поднялась и зашагала прочь. У нее была особенная походка – скользящая, словно у кошки, подкрадывающейся к добыче. На моих губах остывало ее дыхание.

С той поры мы проводили вместе все свободное время. Иногда я брал с собой Рыка – он вел себя прилично, держался чуть в стороне и никого не пытался съесть. В переулках верхнего города мы сталкивались с самыми невообразимыми существами. Мерт сказала, что это торговые представители из других миров.

Я понимал, что каникулы близятся к концу. Неотвратимо наступала развязка этой истории. Сейчас я не знаю, как объяснить мое настроение тех дней. Что-то надвигалось, мы все это чувствовали.

А потом приехал Коэн.

Посредник не стал тратить время, разыскивая нас по отдельности. Он попросту нанял гонцов. В одно прекрасное утро мы получили послания с приказом срочно возвращаться на «Мемфис».

Скит незаметно погрузился в осень.

Рахитичные деревья, карабкавшиеся по склонам Утеса, оделись в желтую листву. Холодные порывы ветра прогуливались по деревянным террасам. В нашей кухне постоянно горел очаг. Атолл дрейфовал в умеренных широтах – за это проголосовала большая часть населения. Спасибо тебе, Коэн. Теперь я знаю, что такое «умеренные широты».

Ранним утром я неслышно проник на кухню и увидел, как Навсикая пользуется рунами. И невольно восхитился. Девочка могла мгновенно вскипятить воду, уничтожить мусор, разжечь огонь. Тяжелые кастрюли перелетали с тумбы на стол, а затем на плиту. Я не стал ей мешать и отправился на террасу. Брин еще спал.