Елена Ершова - Царство медное Страница 46

Мужчины переглянулись.

– А вы не слышали? – очень вежливо и осторожно спросил агент Динку. – Выгжела больше не существует. Вчера на город сошла лавина. Восемьдесят процентов населения уничтожено…

Стало не по себе. Меньше всего инспектору хотелось выглядеть глупо – и перед начальством, и перед выхолощенными типами из правительства. Но, кажется, Тышкевич сам был не в курсе происшествия.

– Мы послали запрос более двух дней назад, – сухо парировал он. – Может, вернемся к делу и поскорее с этим покончим?

Майра не первый год знала шефа, чтобы понять – вся эта процедура очень и очень ему неприятна. И неприятно не только вмешательство в дело правительственных агентов, но и невозможность установить личность таинственного убийцы.

Человека, в одиночку расправившегося с пятью полицейскими.

– А что случилось со свидетелем? – спросил второй агент, Баэр.

До этого он молчал и вообще выглядел куда скромнее своего старшего товарища.

– Подозреваемый напал на него, – ответила Майра. – Свидетель получил множественные ушибы и переломы. Сейчас он находится в госпитале.

– Как и сам подозреваемый, – отметил Динку.

Майра согласно кивнула.

Была версия, что свидетель и не свидетель вовсе, а соучастник. Иначе откуда бы взяться одинаковым крестообразным шрамам на ладонях и настолько полной осведомленности обо всех похождениях убийцы? В этом деле было слишком много совпадений, чтобы поверить в их случайность. Но, конечно, агентов не заботили умозаключения штатного инспектора. Их заботил только «человек ниоткуда» – Ян Вереск.

А ведь он действительно вошел в Дербенд, будто пришелец из иного мира. Майра даже не была уверена, настоящее ли у него имя: не было ни документов, ни каких-либо фактов, подтверждающих личность. Только голые, ничем не подкрепленные слова самого подозреваемого.

Майра снова раскрыла папку, но сухие слова рапортов меркли по сравнению с рассказом патрульного, оказавшегося в ту ночь на трассе К-48…

…Свет фар полицейских автомобилей растворялся в чернильной густой жиже, и поэтому патрульные не сразу увидели вынырнувшую из мрака красную машину.

Она ехала с выключенными фарами, будто водителю было наплевать на темноту. И полицейские определили приближение автомобиля только по реву двигателя и отражению фар их собственных автомобилей на лобовом стекле.

Человек за рулем был или слепым, или сумасшедшим. Или тем и другим вместе взятым. Все произошло мгновенно.

На полном ходу красный автомобиль протаранил заслон из патрульных машин. От удара его круто развернуло. Шины прочертили на асфальте черные полосы. Машина еще раз ударилась боком, затем бампером. Брызнули осколки фар. Наконец автомобиль дернулся в последний раз и заглох. Из-под решетки радиатора валил белый пар.

Три патрульные машины также находились в плачевном состоянии. Оставшийся за рулем нерасторопный полицейский теперь сидел, упершись разбитым лбом в кнопку гудка. Воздух разрывали резкие, тревожные звуки. Один из патрульных бросился помогать товарищу. Четверо других кинулись к красной машине.

– Полиция! Не двигаться!

На их удивление, за рулем не оказалось никого. Кто-то сунулся в салон, подсвечивая себе фонариком. Слишком поспешное решение, как оказалось.

Потому что в следующую секунду прямо в его яремную впадину вошло лезвие ножа. Полицейский выкатил глаза, приоткрыл почерневший от крови рот. Из горла вырвались булькающие звуки. Фонарик выпал из обессилевших пальцев, а сам мужчина начал заваливаться на бок.

Кто-то выматерился. Сразу же заскользили взад-вперед затворы. Серия пуль вошла в пахнущую топливом и перегоревшей проводкой тьму салона. Раненый патрульный, все еще хрипя, взмахнул руками на манер марионетки. Несколько пуль вошли в его грудь, одна прошила щеку.

– Не стреляйте! – взвизгнул самый молодой из полицейских.

Человек, находившийся за рулем красного автомобиля, использовал тело мертвого патрульного, будто щит. Перекатившись, он отпрыгнул за колесо и тоже выстрелил. Вторая пуля попала молодому патрульному в шею – подозреваемый учитывал снаряжение полицейских, поэтому стрелял в незащищенные участки. И стрелял на удивление точно. Еще две пули вошли вслед за первой, и парень упал с коротким всхлипом.

Полицейские рассредоточились. Используя собственные машины как щиты, они открыли огонь. Двое начали короткими перебежками обходить с другой стороны.

Несколько пуль ушли с короткими тихими хлопками. Силуэт за красной машиной дернулся и скрылся снова.

– Попали?

Если и так, подозреваемый ничем не обозначил свое ранение: он не издал ни звука, ни лишнего шороха. За красной машиной установилась тишина.

– Патроны кончились? – шепнул кто-то.

На вопрос никто не ответил, но вместо этого крикнули:

– Вы окружены! Сдавайтесь!

Ответом была все та же тишина. Полицейские, отбежавшие к другой стороне дороги, подняли большие пальцы.

Вперед рванул самый нетерпеливый.

Из-за красной машины полыхнуло огнем. Патрульный замер, будто его дернули за невидимые нити, и повалился лицом на асфальт без единого вскрика.

Полицейские снова открыли огонь. С асфальта взвились фонтанчики пыли. Лопнули пробитые шины. Стекла разлетелись крошевом…

– Как вам удалось его взять? – перебил Динку.

– Его подстрелили, – пояснила Майра, сверилась с записями в досье и зачитала по пунктам: – Поступил в госпиталь в тяжелом состоянии, с выраженным цианозом, одышкой. Пульс сто десять ударов в минуту, ритмичный. Далее показатели давления, температуры… Так. Вот: ранение средостения, без повреждения крупных сосудов и органов. Отека окружающих тканей нет. Приложена рентгенограмма. Инородное тело (пуля) удалено хирургическим путем. Сейчас состояние стабилизировалось. Температура в норме…

– Сколько он в госпитале? – снова поинтересовался Динку.

– Дней пять.

Агенты многозначительно переглянулись.

– Передайте нам результаты анализов, пожалуйста, – очень вежливо попросил Баэр.

Майра молча отдала ему папку.

Это было ее головной болью. С того момента, как медицинский эксперт впервые получил образцы крови, Майре казалось, что будет гораздо легче, если она просто примет это как данность и не станет задавать лишних вопросов. Уж правительство определенно знает, что делать с монстром, только выглядящим как человек.

– Что ж, господа, – поднялся с кресла Динку и кивнул в сторону Майры, – и дамы. С этого момента мы берем дело в свои руки. Полагаю, капитан не будет против, если рапорт окажется несколько видоизмененным?

Тышкевич неопределенно качнул головой, и Майра поняла, что теперь от его желания не зависит, по сути, ничего. Монстр появился в городе. И за монстром пришли спецслужбы. И ни она, ни ее начальство, ни кто-либо еще не может помешать этому.

– Постойте, – заволновалась она. – А как же убийство Полгар?

– У вас был подозреваемый и до Вереска, разве нет? – спокойно отозвался Динку.

– Кто? Муж Карины? – Майра задохнулась от возмущения. – Но если Вереск настоящий убийца!

– Тогда найдите кого-то еще, – раздраженно отмахнулся Динку.

Он аккуратно сложил досье и убрал его в кожаный портфель. Щелкнули полированные замки, будто сомкнулись железные зубы. Так исчезло последнее доказательство существования монстра.

– Вы проводите нас? – спросил агент.

На самом деле он не нуждался в ответе. Это был последнее, что должна была сделать Майра перед тем, как положить дело об убийстве Полгар в картотеку нераскрытых.

– Я провожу, – ответила она.

В западном крыле госпиталя, где обычно держали всех преступников, было тихо. Шаги посетителей гулким эхом отдавались от стен, и Майра видела, как возбужденно подрагивают пальцы агентов и дергаются губы Динку в усмешке, навеваемой какими-то ведомыми ему одному мыслями.

Конечно, они волновались. Кто бы не стал?

– Как он выглядит? – шепотом спросил Баэр.

Его вопрос был очевиден: к делу не было приложено фото.

– Увидите, – кратко ответила Майра.

Охрана у дверей посторонилась, искоса посматривая на агентов. Динку сделал глубокий вздох – будто перед прыжком в воду.

Майра понимала его возбуждение. Она сама видела подозреваемого только однажды, когда его везли на каталке, опутанного проводами капельниц. Но и теперь перед глазами пронеслись сумбурные картины…

«…Пылающие глаза… двигающиеся челюсти-жвалы… капли яда на гладком жале…»

Они отбросили предрассудки и вошли в палату.

Ничего этого не было. Чуда не случилось. Монстр не сошел с картинок фантастических книг.

На кровати лежал человек, опутанный проводами и бандажами, из-за чего он походил на древнюю мумию. В свете люминесцентных ламп поблескивали хромированные сочленения капельниц. Мерно попискивала система жизнеобеспечения, заставляя сердце Майры биться в том же ритме.