Виктор Ятаганов - Хроники Вергилии. Изгой Страница 77

Нелл тут же отскочил назад, снова выходя за пределы досягаемости альва.

– Ну что, эльф, лишился своего перышка? – усмехнулся Талака и, сделав несколько шагов в сторону, наступил ногой на упавшее оружие Нелла.

Эльф сдавленно выругался и чуть наклонился вперед, выставив перед собой напряженные, широко расставленные руки, как будто готовился в случае нападения перехватить оружие самого альва. Видимо, Талака разгадал его намерение, потому как сменил горизонтальный хват топора, которым так удобно наносить сильные размашистые удары под углом от плеча, на вертикальный хват «дровосека».

Нелл снова выругался, а вождь альвов начал наступать на застывшего эльфа, держа топор высоко над головой.

Талака шел, широко расставляя ноги, как моряк по палубе корабля во время качки. И эльф тут же воспользовался прекрасной возможностью. Не дожидаясь, пока альв добредет до него, Нелл бросился спиною на землю. Рыбкой скользнув по прелой листве, эльф стрелою пронесся между ног альва и оказался прямиком у своего кваддака. Когда эльф проскальзывал меж широко расставленных ног вождя, он резко выбросил вверх ногу и со всей силы ударил его по самому дорогому.

Талака взвыл от боли и, выронив топор, который снова вонзился лезвием в землю, согнулся в три погибели и схватился обеими руками за поврежденное место. Казалось, он забыл про все на свете – и про бой, и про окружавших его альвов, и про подкрадывавшегося к нему сзади с кваддаком на изготовку эльфа…

Я весь напрягся и даже, кажется, перестал дышать. Нелл занес кваддак высоко над головой, собираясь пронзить им спину стонавшего альва. И ра-а-аз!..

Глава 64

Поединок

Зачастую удача важнее таланта.

Я застыл, в ужасе глядя на поле боя. Нелл замер с расширившимися от удивления глазами, кваддак выпал из его так и не успевших опуститься рук. А из живота эльфа торчал топор.

Талака, тяжело дыша и по-прежнему не разгибаясь, снизу вверх смотрел на стоявшего над ним поверженного противника. Я понял, что Нелл еще держится на ногах только благодаря торчавшему у него из живота топору, рукоять которого сжимал в руках вождь альвов.

Что ж, Талака оказался не так уж беспечен, как это могло показаться со стороны, когда он, согнувшись, корчился от боли в отбитом достоинстве. Каким-то немыслимым усилием воли альв заставил себя не обращать внимания на боль и намеренно подставил эльфу спину. И Нелл, естественно, тут же попытался воспользоваться подвернувшейся возможностью.

Боевой опыт подсказал хитрому альву, когда следует схватить воткнувшийся в землю топор, рукоять которого торчала всего в несколько макроузлах от его рук. Талака, не разгибаясь, резко крутнулся на месте и, пользуясь силой разворота, вонзил лезвие топора в незащищенный живот приготовившегося к атаке Нелла.

Вождь альвов распрямился и резким движением руки высвободил топор из тела эльфа, второй рукой оттолкнув его от себя, чтобы падающее тело не заляпало его кровью.

– Не-э-э-эт!!! – отчаянно закричала Аликсия и принялась биться в руках удерживавших ее альвов. – Нет! Нет! Нет! Нелл!!!

Я опустил глаза, стараясь не смотреть на истекавшего кровью эльфа с развороченным животом. Впрочем, у него еще был шанс остаться в живых. Какой бы сильной ни была нанесенная эльфу рана, врожденный дар волшебства поможет ему исцелиться. Если альв не решит его добить…

Словно прочитав мои мысли, Талака ухмыльнулся и, с ненавистью прошептав: «Ну вот и все, птички!» – одним ударом снес Неллу голову.

Альвы радостно зашумели, приветствуя победу своего вождя. Внезапно сквозь весь этот шум и гвалт до меня донеся тихий горький голос Аликсии:

– Ты забыл про меня.

Талака развернулся к эльфийке и поднял вверх руку, призывая своих воинов к тишине.

– Ну что ж, синекрылка, раз тебе так уж не терпится умереть… – Он развел руками, а потом нагло ухмыльнулся и, окинув Аликсию похотливым, оценивающим взглядом, добавил: – Хотя ты вполне могла бы остаться в живых. Зачем тебе следовать примеру этой мертвой пташки? – Талака небрежно ткнул топором в сторону тела Нелла.

– Да лучше умереть, чем принадлежать такому животному, как ты! – с вызовом бросила Аликсия и харкнула альву под ноги.

Проводив задумчивым взглядом плевок, лишь немного не долетевший до его грязных лап, Талака пожал плечами и, злобно сощурив глаза, угрожающе произнес:

– Вот сейчас ты и умрешь…

Эльфийка вышла в центр импровизированной боевой площадки и встала в уже знакомую мне боевую стойку.

Шаг в сторону. Потом еще. Противники стали медленно кружить по поляне, и никто из них не решался напасть. Талака не выдержал первым. Хакнув, он размахнулся своим устрашающим оружием и попытался разрубить Аликсию сверху вниз. Однако эльфийка плавно утекла в сторону и резко выкинула левую руку вбок, пытаясь достать кваддаком открывшуюся спину противника. Но Талака стремительно развернулся после неудачной атаки и в ответ в горизонтальном выпаде попробовал достать бок Аликсии.

Эльфийка ударила кваддаком по древку топора, отбивая оружие противника вниз, и тут же атаковала поверх вторым мечом, метя в шею альва. Талака резко отшатнулся назад, чтобы избежать прямого укола клинка Аликсии. При этом он инстинктивно дернул топор на себя и наугад им отмахнулся. Эта атака была вдвойне неожиданной.

Обычно воины (если они профессионалы) по собственному опыту во время боя могли в какой-то степени предсказать действия своего противника и, основываясь на этом, строили собственную атаку. Но это при условии, что действия обоих воинов были продуманы и заранее рассчитаны. В итоге битва превращалась в некий завораживающий танец смерти, где одно движение цеплялось за другое, и так до бесконечности, до первой ошибки одного из сражавшихся.

Но Талака отмахнулся от Аликсии, не целясь – то есть, куда полетит лезвие топора, а точнее, в какой плоскости проляжет его атака, было неизвестно не только эльфийке, но и самому альву. Это первая неожиданность. Вторая заключалась в том, что Аликсия попросту не предполагала, что Талака решится напасть, не успев даже полностью восстановить равновесие. Я закрыл глаза, не в силах смотреть на то, что случится сейчас на поляне.

Тса-а-анг! Услышав мелодичный перезвон столкнувшегося металла, я рискнул открыть глаза. Моему взгляду открылась странная картина: скрещенные кваддаки встретились с топором и зажали его в клещи. Талака замер и удивленно посмотрел на сцепившееся друг с другом оружие.

По лицу альва расползлась гаденькая ухмылочка, и он начал медленно тянуть топор на себя. Аликсия, то ли от испуга, то ли по какой-то еще причине, вместо того чтобы высвободить свое оружие, начала медленно подступать к нему.

Талака, с искаженным звериной гримасой лицом, тянул топор на себя, напрягшаяся от усилий Аликсия вцепилась в рукояти сведенных кваддаков и неохотно поддавалась давлению, раз за разом делая шажочек по направлению к альву. Вот тут-то это и произошло: эльфийка чересчур увлеклась тем, чтобы не дать огромному альву свалить себя на землю, и поэтому оказалась не готова к резкой смене его тактики.

Талака вдруг перестал тянуть топор на себя и резко подал его вперед. Аликсия получила сильнейший удар в лицо и, умываясь кровью, рухнула на землю. Ей очень повезло, что навершие топора не было украшено какой-нибудь острой штуковиной…

Талака прыгнул вперед и занес топор над беспомощно распластавшейся фигурой. Аликсия, все еще не пришедшая в себя после предыдущего удара, в смятении лежала на земле с разведенными в сторону кваддаками. Кровь заливала ее лицо, мешая следить за противником, а боль заглушала крики разума, призывавшего защититься от несущегося на нее топора альва.

– Аликсия!! Шевелись!!! – снова заорал я, презрев опасность получить новый удар от своего пленителя. Но стоявший рядом альв был настолько захвачен боем, что даже забыл меня пихнуть.

Эльфийка вздрогнула и в самый последний момент стремительно откатилась вбок. Я закрыл глаза и с облегчением перевел дыхание.

Всеобщий вздох толпы альвов заставил меня вновь посмотреть на поле боя. Талака «ударом лесоруба» постарался достать растянувшуюся на земле эльфийку, но Аликсия успела перекатиться в сторону, и топор встретился лишь с прелой листвой, уже в третий раз за сегодня по середину лезвия войдя в землю. Но теперь эльфийка осталась без оружия – ее кваддаки остались лежать там, где она их обронила, когда упала на землю.

Талака размахнулся и поудобнее перехватил топор, собираясь нанести последний, решающий удар. Аликсия зажмурилась и прикрыла лицо руками, приготовившись принять неминуемую смерть. Но Талака вдруг замер и, так и не опустив топора, удивленно повернул голову вбок. Следом за ним один за другим в эту же сторону повернулись и все остальные альвы. На их лицах застыли испуганные, растерянные выражения. Минуту ничего не происходило, потом Талака вдруг дико взревел: