Татьяна Бочкова - Обратная сторона луны Страница 9

Дверь скрипнула и зашла Настасья. На секунду она замерла, но улыбнулась и сказала:

– Все хорошо.

Ольга бросилась к ней в объятия.

– Вы спасли меня, спасли, – повторяла она снова и снова.

– Это не все, – Настасья сделала шаг в сторону и за ее плечом Оля увидела Максима.

– На перевале появились спасатели…

Ольга почувствовала, как что-то внутри нее оборвалось. Весь день ее тело словно жило своей жизнью, а она только покорно внимала его капризам. Ей должно было стать легче, она должна прыгать от счастья. Она понимала это разумом, но сердце отказывалось ликовать. Вопреки ему, она улыбнулась.

– Когда?

Максим обменялся взглядом с матерью, потом снова посмотрел на нее:

– Завтра утром. Выспись хорошенько.

7– Свобода выбора

Настасья разбудила Ольгу задолго до рассвета. На мгновение девушке показалось, что она дома, в своей мягкой постели, и это ее собственная мама не дает ей насладиться сном.

– У меня каникулы, – протянула Ольга и перевернулась на другой бок.

Настасья усмехнулась:

– У тебя долгое и опасное путешествие. Вставай, соня, – и она скинула одеяло.

– Почему так рано? – девушка все еще сопротивлялась.

– Чтобы не красоваться по деревне с рюкзаком на спине. Вставай, кому говорю.

Ольга открыла глаза и, наконец-то, сообразила, где находится, и зачем ее так рано разбудили. «Надо собираться, и никаких левых мыслей!» Еще с вечера она почувствовала сильнейшую тоску. В груди буквально ныло, и Оля пыталась убедить себя, что это волнение. Ее родители наверняка сходят с ума: папа хватается за сердце, а мама, как обычно это бывает, если она жутко нервничает, за сигарету. И отец опять ворчит на нее. А сам сидит у телефона и вздрагивает при каждом шорохе. Ольга так ясно видела эту картину, но еще четче она ощущала, как побежит им навстречу, как окажется в крепких отеческих объятиях, и как зальет слезами все пространство вокруг себя. И как поздно вечером, излив родителям душу, и соврав на счет волчьей деревни, будет сочинять грустную историю своего волшебного спасения. И сердце ее будет рваться из груди, а в мыслях так и будут витать голубые глаза, ласковые руки и этот запах смолы и сдобы. Когда-нибудь она обязательно вернется сюда. Или это невозможно?

Горькая правда резанула, как нож. Кривой нож знахарки, проверяющий ее принадлежность к волчьей стае. Она теперь на самом краю пропасти, в которую так и хочется упасть. И чтобы братья снова нашли ее и спасли. И чтобы Максим прижал к себе ее маленькое замерзшее тельце, а Алекс не давал ей сдаваться и постоянно смеялся. И Настасья…

– Спасибо вам за все, – она обняла немного смутившуюся женщину, – я никогда вас не забуду. Честное слово.

– Ой, милая, лучше забудь, – Настасья отстранилась и подошла к двери, – У тебя пять минут на сборы. Твои вещи у камина. Я собрала вам в дорогу рюкзак. Макс уже ждет. Поторопись.

И она вышла. А Ольга осталась наедине со свечой и мрачными стенами своей комнатушки. Своей? Смешно. Как быстро она привыкла ко всему, что ее здесь окружает, и даже не чувствует себя здесь чужой. Наверное, это волчья кровь в голову ударила!

Теплые носки, колготы, свитер – все аккуратно лежало на краю кровати. «Настасья, должно быть, вообще не ложилась. Господи, какая же она чудесная! Как же я буду скучать!» Ольга не переставала удивляться собственным мыслям. «Я никогда не встречу таких людей там, в моем мире. Никогда и никто не будет так рисковать ради меня. И никто не будет так смотреть на меня, держать за руку… Надо быть сильной. Это всего лишь история. Моя маленькая история. Может, и правда, написать книгу? – она улыбнулась своим мыслям, – Макс меня убьет».

На кухне уже все были в сборе. Когда она вошла, замурованная в свой лыжный костюм, в воздухе повисла тишина. Настасья, верная себе, оправила серое шерстяное платье и сложила руки на кромке видавшего виды фартука. Алексей стоял у подоконника с чашкой в руках. На нем были только спортивные штаны, и его голый торс сильно резонировал с Ольгиным теплым обмундированием. Максим сидел рядом с матерь. Он был одет, не так тепло. Но куртка и штаны имелись.

– Я готова, – Оля попыталась улыбнуться, но рот лишь нелепо растянулся в жалком подобии улыбки.

– Съешь бутерброд, а то уже через час вам придется делать привал, – Настасья протянула хлеб с кусочком копченого мяса.

– Спасибо.

– Ну что, по коням? – Макс накинул на спину рюкзак. Ольга кивнула, дожевывая бутерброд. Она не сразу поняла, как оказалась в сильных руках. Алекс сжал ее так сильно, что она поперхнулась.

– Я буду скучать, – прошептал он ей на ухо и сжал еще сильнее.

– Не задави девчонку, перед самым ее спасением, – Настасья потянула Алекса к себе, – Ну, долгие проводы – лишние слезы. Скоро рассвет. Топайте, мои хорошие. Бог вам в помощь.

– Спасибо, – Оля хотела броситься к ней в объятья, но сдержалась. Хватит прощаться, пора.

Когда они вышли из дома, на улице уже светало, и Макс сразу же прибавил шагу. Ольга хотела обернуться, но испугалась увидеть Алекса. «Я запомню, не забуду ничего».

Минут через двадцать они уже преодолели лесной массив, где Оля, так испугавшись волков, на четвереньках ползла на свет, цепляясь за колючие ветки. Они забрали немного вправо, и на краю обрыва Ольга разглядела тропинку. Пока она жила в деревне, снега ни разу не было, и поэтому на тропе хорошо виднелись следы, как человеческие, так и звериные. «Наверное, этой дорогой меня сюда и приволокли», – но она не стала спрашивать. Хоть снег и был хорошо притоптан, сильный склон и ветер делали свое дело – идти было сложно, и Ольга то и дело цеплялась за рукав Макса, чтобы не упасть. На разговоры сил не было вообще.

Оказавшись в самом низу, Ольга посмотрела вверх и почувствовала легкую тошноту. Но Макс не дал ей потерять равновесие:

– Не время, Оль. Нам нужно уйти за гору до того, как кто-то из местных отправится на охоту и разглядит две подозрительные фигуры за Форпостом. Так что вперед.

Несколько часов они шли молча, уходя все правее и правее, пока, наконец, одна из вершин не скрыла из глаз границу волчих земель. За это время Ольга несколько раз оступалась и проваливалась в сугробы. Снег забился в валенки и уже начал там таять. Девушка мужественно терпела, пока, наконец, не поняла, что ноги ее практически не слушаются. Она попыталась пошевелить пальцами, но не смогла.

– Макс, – парень обернулся, и она позволила себе остановиться, – я устала. И ноги… Я не чувствую пальцев.

– Идти можешь? – Максим даже глазом не моргнул. Казалось, что как только они вышли из дома, он превратился в сурового проводника. Никаких эмоций. Только вперед, к перевалу.

– Вряд ли.

Он вздохнул, молча подошел и взвалил девушку на плечо. Она только ойкнула.

– Рядом есть гнездо, там безопасно.

– Какое еще гнездо? – слова получались обрывистыми. Говорить было сложно, свесившись вниз головой, но молчание за целый день ей порядком надоело.

– Увидишь.

– Очень подробно, – девушка надула губы. – Что с тобой сегодня?

– Все в порядке.

– Ну-ну…

Совсем скоро они уперлись в подножие горы, и Максим по какой-то видимой только ему тропинке, стал подниматься. Слегка покачиваясь, Оля поймала себя на том, что видит сон, и резко открыла глаза. В следующий миг мир ее перевернулся, и она почувствовала почву под ногами. Перед глазами оказалась каменная стена. Пещера? Она оглянулась. Всего в паре метров от стены углубление заканчивалось. Места здесь было с гулькин нос, зато ветер больше не беспокоил. Максим уже копошился где-то в углу расщелины. Спустя пару минут на свет появились сухие ветки и целые поленья.

– Это что? Тайник? – Ольга подошла ближе, пытаясь разглядеть, что еще есть в маленьком углублении в скале. Ноги отозвались гулкой болью.

– Угу, – Максим усмехнулся. Наконец-то хоть какие-то эмоции! – Секретное волчье логово.

Девушка тоже улыбнулась:

– И давно это волки научились разводить огонь?

– Как только стали ходит на двух лапах, – он поднялся, и Ольга в очередной раз удивилась, какой он высокий. Или это стены пещеры так сдавили пространство, что Макс превратился в великана?

– Это и есть гнездо?

– Да.

– Почему гнездо? Почему не пещера?

– До пещеры эта дыра не доросла. У нас такие расщелины называют ласточкиными гнездами. Не спрашивай, почему, – он увидел удивление у нее в глазах, – Я не знаю.

– На волчье логово это место похоже больше.

Макс уже выложил сухостой домиком и поднес спичку. Огонь очень быстро разгорелся и потребовал новой пищи. В ход пошли полешки. И Ольга, почувствовав тепло, немного размякла. Однако пол представлял собой такую же горную породу, и садиться на него как-то не хотелось.

– В рюкзаке плед, – Максим разгадал ее растерянные взгляды, скользящие от одной стены гнезда к другой.