Александр Холин - Последыш Страница 14

Всё смешалось, перекрутилось в каких-то графических спиральных завихрениях, неся Сашеньку, как лёгкую пушинку то ли в безвоздушном пространстве, то ли в простом человеческом восприятии Космоса. Но, если перед девушкой распласталась Вселенная с кружащимися во всех направлениях спиралями времени, то, как же ей самой удаётся смотреть на это со стороны?

Всё было бы понятно, если б она сидела у окошка в натопленной тёплой комнате завьюженной декабрьской ночью и наблюдала через стекло сумасшедший пляс снежинок в сиротливом луче одинокого подоконного фонаря. Но здесь вовсе не зима и не обычный человеческий мир с его сакральными заботами и проблемами.

Она вдруг увидела какой-то зал, вынырнувший из подпространства, похожий на церковный придел, в котором стояло множество разношёрстного народа, одетого неизвестно во что. То есть, одежда на людях, безусловно, присутствовала, только какой народ мог одеваться в пышные придворные одежды эпохи Возрождения, и терпеть приютившихся здесь же непритязательных оборванцев, в накинутых на плечи мешковинах, подпоясанных простыми верёвками?

Сама она оказалась одетой в расшитое золотом атласное пурпурное платье с глубоким декольте и ниспадающим с головы кисейным занавесом красного цвета, который крепился к остроконечной шапочке такого же цвета, как платье и кисея. Слева от неё стоял мужчина в диковинном красно-чёрном кафтане и леггинсах, плотно обтягивающих мускулистые ноги. Причём, левую ногу мужчины охватывал красный цвет ткани, а правую – чёрный.

– Красно-чёрные леггинсы – это что-то, – мимоходом отметила Шура.

На голове у мужчины красовался огромный берет со страусовым пером, который пронзал белой молнией красно-чёрный колер нарядов жениха и невесты. А ведь верно! Её двойник, то есть двойняшка, выходила сейчас замуж за богатого гранда. Это Шура поняла как-то исподволь. Вероятно, сознание невесты проникло в ментальную сущность поселившегося в теле невесты «зайца».

В общем, Саша чувствовала себя, как в своей собственной физиологической оболочке, поэтому первым делом принялась осматриваться.

Перед ними на солее[13] стоял священник в католической сутане, покрытой сверху кружевным белоснежным саккосом, усердно читающий установленные молитвы. В католическом соборе со стрельчатыми потолками и окнами вдруг раздалась органная музыка. Видимо, так было положено по обряду, но музыка напоминала ураганные фуги Баха, поэтому по спине девушки пробежали мурашки.

Тут сама невеста, почувствовав внутри что-то необычайное, вздрогнула, инстинктивно приложила ладонь к груди и на секунду закрыла глаза, будто была поражена шквалом удушья. Ей, настоящей невесте, вдруг показалось, что сам ангел снизошёл в её тело с небес и устраивается внутри, словно собака на сене. Для этой девушки удивительное недомогание и раздвоение сознания было, конечно же, очень необычайно, поэтому нет ничего удивительного, что она немного испугалась.

– Дорогая, вам плохо? – услышала Шура, то есть невеста, голос жениха. – Может, поторопить падре и завершить ритуал?

– Нет-нет, всё нормально, барон, не стоит беспокоиться, – торопливее, чем обычно ответила невеста. – Я просто немного разволновалась, это сейчас пройдёт. Стоит ли обращать внимание на такие мелочи.

– Ага, – отметила про себя Шура. – Её двойняшка становится баронессой, и муж вроде бы представительный.

Одно плохо: лицо у него покрыто иссиня-чёрной бородой, которая на фоне красно-чёрного с золотыми галунами кафтана выглядела зловеще. Невеста, хотя и была в красном платье с золотыми и белыми кружевами по подолу, но оно выгодно подчёркивало её прекрасные светлые кудри, которые на белоснежном обычном подвенечном фоне обязательно потерялись бы. А розовое или красное платья, отороченные тонкими кружевами, у невест всех народов во все века могли считаться настоящим подвенечными.

За спиной невесты, впереди толпы присутствующих, стояли два гранда в бархатной зеленой одежде, да и похожи они были друг на друга, хотя разница в возрасте определяла каждому своё место. Заносчивые, чуть ли не брюзгливые физиономии господ, бросающих на присутствующих дам надменные откровенные взгляды, выдавало мужчин близко знакомых жениху и невесте, но не очень воспитанных.

– Родственники, – поняла Шурочка. – Скорее всего, братья – у обоих на лицах написано как они от всей души желают семейного счастья сестрёнке и выдают её замуж за Синюю Бороду.

А что? Жениху, хоть тот и носит титул барона, очень подошло бы такое прозвище.

Интересно, в жилище, то есть в замке этой Синей Бороды, так же, как в сказке, взаперти живут печальные красавицы, и там имеется комната, куда входить никому не разрешается? Только сам хозяин удаляется в эту комнату по вечерам, и всю ночь до утра оттуда доносятся чьи-то жалобные многострадальные крики.

Саша даже представить себе не могла, как она близка к содержанию сказки о Синей Бороде, но сейчас ей было не до мрачных воспоминаний о будущем. Её интересовала, прежде всего, сама невеста, оказавшаяся временной двойняшкой Шурочки. Во всяком случае, она вела себя довольно спокойно, хотя уже почувствовала необычное внутреннее состояние. Может, девушка всё списала на свадебное волнение и какое-то лёгкое недомогание, граничащее с мигренью, кто знает?

Собственно, необычайное состояние организма объяснить можно тысячью причин, но психофизическая оккупация чужого тела не могла пройти незамеченной. Тем не менее, двойняшка особо не паниковала. Возможно, первое бракосочетание и первая ещё не наступившая любовь оставляют в жизни любой женщины неизгладимые впечатления.

Шура этого пока не познала. Хотя нет, знакомство с любовью, настоящей Любовью, а не удовлетворением похотливых желаний, у неё уже было. И причиной любви всё-таки стал Иннокентий Васильевич. Вот к кому девушка чувствовала не просто какую-то привязанность, а необузданное влечение, пробегающее иногда мурашками по всему телу. Она действительно не могла представить иной жизни без своего приятеля, то есть друга. Настоящего друга! Будто без этого человека прекратится всё сущее и весь мир провалится в тартарары. Неудивительно, что Сашенька искренне пожелала передать своей красивой двойняшке великое и чистое состояние любви! Человек только тогда становится человеком, когда научится делиться с ближними радостью, переполняющей сердце.

Оказавшись в другом времени и пространстве, Шура не чувствовала себя чужой в этом мире. Наоборот, девушка ощущала и ловила некоторые мысли своей двойняшки. Например, знакомство с Синей Бородой у неё произошло совсем недавно, и что виноваты в этом её братья, стоящие чуть позади – Шарль и Анри, герцоги Анжуйские.