Дуглас Адамс - Детективное агентство Дирка Джентли [сборник] Страница 14

Наконец профессору удалось найти ключ от наружной двери — это оказалась прочная дубовая плита, покрытая серой краской и лишенная каких-либо декоративных элементов, если не считать узкой прорези для писем и американского замка. Дальше шла вторая дверь, отделанная ничем не примечательными белыми панелями, с самой заурядной медной ручкой.

— Входите, прошу вас, — повторил профессор, нащупывая выключатель.

В темноте тлеющие угольки в камине отбрасывали красные блики на стены, но электрический свет в одно мгновение залил комнату и разрушил магическое очарование. Профессор нерешительно потоптался у порога, будто хотел в чем-то удостовериться, но наконец суетливо и даже как-то радостно сделал шаг вперед.

Просторная гостиная с панелями на стенах была обставлена слегка пообтрепавшейся мебелью, которая, впрочем, вполне справлялась с основной своей задачей — придать помещению уют. У дальней стены стоял массивный стол красного дерева с толстыми кривыми ножками, заваленный книгами, подшивками газет, папками и норовящими развалиться стопками бумаг. Там же, к удивлению Ричарда, гордо и особняком лежали старые бухгалтерские счеты.

Рядом со столом ютились невысокое бюро в стиле ампир — весьма ценная вещь, не будь она такой обшарпанной, — и пара изысканных стульев эпохи королей Георгов, за ними — величавый книжный шкаф викторианского периода. Словом, сразу видно, что здесь живет университетский преподаватель: на стенах карты и гравюры, на полу потертый, выцветший ковер. Создавалось впечатление, что хозяин давным-давно ничего в этой комнате не двигал и не менял. Похоже, так оно и было.

Насколько Ричард помнил по предыдущим своим визитам, одна из дверей в комнате вела в кабинет, уменьшенную копию гостиной: повсюду еще более высокие кипы книг и стопки бумаг, готовые обрушиться в любое мгновение, мебель, пусть старинная и дорогая, усеяна следами от чашек с чаем и кофе и уставлена самими чашками.

Через вторую дверь можно было попасть в тесную и довольно скромно оборудованную кухню, а оттуда винтовая лестничка вела в спальню и ванную комнату.

— Присаживайтесь на диван и попробуйте устроиться поудобнее, — гостеприимно суетился профессор. — Не знаю только, удастся ли вам. Мне все время кажется, что его набили капустными листьями вперемешку с ножами и вилками. — Он серьезно посмотрел на Ричарда. — У вас дома хороший диван?

— Ну, вообще-то да, — рассмеялся тот.

— Правда? — глубокомысленно произнес профессор. — Интересно, где вы его купили? У меня с диванами всегда проблемы. Ни разу в жизни не было удобного. А ваш вам нравится?

Лицо профессора неожиданно приобрело слегка удивленное выражение — он вдруг увидел серебряный поднос с графином вина и тремя бокалами.

— Странно, что вы об этом спросили, — сказал Ричард. — Я еще ни разу на него не присел.

— Весьма мудрое решение! — одобрил профессор. — Весьма.

Ему вновь пришлось повозиться с мантией, чтобы снять верхнюю одежду.

— Не то чтобы я сам этого не хотел, — пустился в объяснения Ричард, — просто диван неожиданно застрял в лестничном пролете на полпути к моей квартире. Грузчики крутили его так и сяк — все зря. Что любопытно, теперь его не протолкнуть не только вперед, но и назад тоже. Так что на него не присядешь.

— Да, удивительно, — согласился профессор. — Никогда не доводилось сталкиваться с математикой безвозвратно застрявших диванов. Чем не новая область исследований? А со специалистами по пространственной геометрии вы не советовались?

— Я нашел лучшее решение. Позвал соседского мальчишку, который раньше мог собрать кубик Рубика за семнадцать секунд. Он сел на лестницу, больше часа изучал положение дивана, прежде чем объявить, что тот застрял бесповоротно. Впрочем, мальчишка повзрослел, и голова у него, вероятно, забита не тем, но его ответ все равно меня озадачил.

— Продолжайте, мой друг, все это очень интересно… Однако прежде позвольте вас чем-нибудь угостить. Может, портвейна? Или коньяку? По-моему, портвейн вам больше придется по душе, его хранят в университетских погребах с тридцать четвертого года. Напиток высочайшего качества, вы такой не пробовали… да и коньяка, честно говоря, у меня нет. А может, кофе? Или другого вина? Есть бутылочка великолепного марго, все никак не находилось повода ее откупорить… Правда, ей бы постоять открытой часика два. Это не означает, что я… Хотя нет, — торопливо добавил он, — марго мы лучше сегодня трогать не будем.

— Если не возражаете, я бы выпил чаю, — пришел ему на помощь Ричард.

Профессор удивленно поднял брови.

— Серьезно?

— Мне еще вести машину.

— И то правда. Тогда я ненадолго отлучусь на кухню. Мне оттуда все хорошо слышно, устраивайтесь поудобнее на моем диване и продолжайте рассказывать о своем. Так давно, вы говорите, он застрял?

— Недели три назад, — ответил Ричард, усаживаясь. — Конечно, я мог бы его распилить на части и выбросить, но должно же быть какое-то логическое объяснение. К тому же это заставило меня задуматься вот о чем: прежде чем покупать мебель, нужно точно знать, не застрянет ли она на лестнице или в проеме. Поэтому я построил трехмерную модель на компьютере, и пока мой компьютер говорит: выхода нет.

— Что-что он говорит? — переспросил профессор, наливая воду в чайник.

— Что ничего нельзя сделать. Я задал команду: рассчитать способ вызволить диван, компьютер ответил, что это невозможно. Я не поверил, но он подтвердил ответ. Тогда я изменил запрос: каким образом диван установили в теперешнее положение? Компьютер утверждает, что этого не могло произойти, если не были основательно раздвинуты стены. Мистика какая-то. Значит, либо что-то непонятное со стенами, либо барахлит программа, — со вздохом заключил Ричард. — А вы как думаете?

— Вы женаты? — крикнул из кухни профессор.

— Что? А, я понимаю, о чем вы. Диван почти месяц стоит на лестнице… Нет, не женат, но девушка у меня есть.

— Да? А чем она занимается?

— Она виолончелистка. Не скрою, из-за дивана мы немного поссорились, и она даже уехала жить обратно к себе, пока я с ним не разберусь. Она…

Ричард вдруг опечалился, встал и принялся бродить по комнате. Он поворошил угли в почти погасшем камине и подбросил дров, чтобы хоть немного согреться.

— Вообще-то Сьюзан — сестра Гордона, — наконец произнес он. — Но они такие разные. По-моему, она не в восторге от компьютеров. Да и отношение брата к деньгам ей тоже не нравится. Впрочем, я ее не виню, она и половины всего не знает.

— Половины чего она не знает?

Ричард вздохнул: