Екатерина Богданова - Вампир, который живет на чердаке Страница 16

— Я не убивала… — всхлипнула я, оседая на асфальт, обхватывая его ноги, прижимаясь лбом к его коленям.

Я заскулила, тихонечко так, от жалости к самой себе. Я проклинала этот день, этот час. Я проклинала саму себя.

Наверное, мы являли собой довольно колоритную парочку, если бы кому-то в такой поздний час вздумалось понаблюдать за нами. Высокий мужчина и девушка, упавшая перед ним на колени, крепко вцепившаяся пальцами в его брюки, словно маленький напуганный ребенок, ищущий защиту у материнской юбки.

Наверное, так оно и было…

Наверное, я хотела, чтобы он защитил меня.

Наверное…

— Встань, — тихо попросил он. И в этом голосе было столько теплоты, столько нежности, сколько я не слышала за прошедшие месяцы, наполненные только ледяной, замаскированной оптимизмом, тоской.

Он ласково провел рукой по моим волосам.

Я выполнила его просьбу. Поднялась. Наши взгляды встретились, и все мои тревоги разом покинули меня.

Ты со мной, и это главное.

Я есть, и я всегда буду.

Буду жить ради тебя.

Ион, кончиками больших пальцев, вытер мои слезы. Затем, обняв меня, прошептал на ушко, только одно слово, от которого мой мозг окутал сладкий дурман.

— Спи, — легким шелестом губ, выдохнул он, и я погрузилась в сон.

8 глава

Наши воспоминания похожи на горный речной поток. Местами тихий, ласкающий слух мерным журчанием водопада, а местами он бурный и грозный, сметающий на своем пути все преграды, бьющийся о каменные утесы и создающий водовороты. В один из таких водоворотов воспоминаний меня и занесло, пока я спала.

На мне были спортивные штаны свободного покроя не сковывающие движений, удобные кроссовки, водолазка и куртка с капюшоном. Вся одежда, включая обувь, черного цвета.

Черная, потому что, так проще всего проникнуть в квартиру не замеченной.

У меня также имелись с собой черный пластиковый пакет для мусора, набор отмычек и резиновые медицинские перчатки, не спасающие от холода.

Нервы натянуты словно струны, в любой момент от малейшего прикосновения, готовые лопнуть. Я стояла под козырьком подъезда, дома, где находилась нужная квартира, переминаясь с ноги на ногу, таким образом, пытаясь хоть как-то согреться. Интересно, как бы отреагировал отец, узнав, что его любимая дочь практически пошла по его стопам.

Домушница.

Я горько усмехнулась.

Мой отец вот уже как три года мертв, а мертвым нет дела до живых. Моя мать…

Моя мать с тех пор как его не стало, медленно скатывалась по наклонной, постоянно напиваясь и пропадая в неизвестном направлении на всю ночь, а иногда и несколько суток. Возвращаясь из загулов, она набрасывалась на меня с обвинениями в том, что это по моей вине он умер.

Мне было восемнадцать, когда однажды, в пьяном угаре, она избила меня. Это была первая ночь, когда я переночевала на лавочке, в сквере, что возле моего дома.

Потом были еще и еще одна ночь, вскоре я просто сбилась со счета. Порой, правда, удавалось переночевать у Лерки, если ее родители отбывали на дачу.

Иногда, когда маме становилось лучше, она со слезами на глазах просила у меня прощения и тогда в нашем доме воцарялась кратковременная идиллия. Проходило время, и она снова уходила в запой, становилась буйной. И вновь столь уже привычная лавочка…

В тот год, Димка, мой первый парень бросил меня, не сказав ни слова на прощание. Он просто не отвечал на мои звонки, а когда я заявилась к нему домой, даже не вышел. Зато появился его отец и в очень красочных эпитетах указал мне на дверь, пригрозив тем, что если я и дальше буду преследовать его сына, он вызовет милицию, и я сдохну так же, как и мой папочка, на нарах.

Мне не надо повторять дважды. Я больше не искала встреч с Димой. Я просто тихонько плакала, проклиная свою судьбу.

А однажды появился Сергей.

Именно он показал мне, что мир состоит не только из темных и серых красок, в нем встречаются и светлые тона. Жизнь пронизана белыми ниточками, стоит лишь протянуть руку, поймать кончик одной из них и потянуть за него, как все мигом преобразится. Он научил меня верить в лучшее. Вселил в сердце надежду и любовь.

Он пришел ко мне на помощь тогда, когда я нуждалась в этом больше всего. Теперь, мне было, где ночевать.

Этим его поддержка не ограничилась.

Не знаю, как, но Сергей смог помочь и моей матери. Она практически перестала пить, ее глаза вновь сияли, будто отец все еще был жив. Я не понимала причину ее счастья, но все равно безумно за нее радовалась.

Наконец, наступило безоблачное время. Я порхала, словно бабочка, по-идиотски улыбаясь. Иногда, правда, счастье омрачалось, если я начинала думать о будущем.

Я стала замечать, как моя жизнь схожа с жизнью моей матери и как повторяется одна и та же история.

Ангелина, так ее зовут, вышла замуж, забеременела и родила меня в пятнадцать лет. Что ж, пока ничего общего со мной. Сходство заключается в том, что вышла она за вора, отлично понимая и принимая этот факт, как данность.

Сергей, тоже вор, приемник моего отца. Если я свяжу свою судьбу с ним, ждет ли меня участь подобная маминой? Смогу ли я жить в постоянном страхе, что однажды за ним придут? Смогу ли я вынести позор, которому мама неоднократно подвергалась? Начну ли пить, когда Сергея не дай Бог, убьют на зоне?

Меня все это до сих пор очень печалит, и в то же время я понимаю, без Сергея я не выживу. Я сделаю для него все, о чем бы он меня не попросил. Поэтому, сейчас, я стояла здесь и мерзла, дожидаясь его звонка.

Мобильник беззвучно завибрировал.

— Да, — выдохнула я.

— Можешь начинать, — сказал Сергей и отсоединился.

Я шагнула в безмолвную пустоту подъезда.

«Мое первое дело», — ухмыльнулась про себя, после чего отключила все эмоции. Мне нужно быть предельно внимательной и осторожной.

На все про все у меня было десять минут.

Я уложилась в семь с половиной.

Вскрыть при помощи отмычек входную дверь, отключить сигнализацию (код был известен заранее), найти и забрать деньги. Они оказались спрятаны в тридцати тайниках замаскированных под тома третьего издания Большой Советской Энциклопедии. Нет, ну, до чего же нынче изобретательные граждане пошли!

Сначала, я вышла во двор, огляделась по сторонам и зашагала по направлению к детской площадке. Затем, свернув за угол соседнего дома, оказалась на широкой улице сверкающей неоновыми огнями. Машины носились так, словно у них вместо обыкновенного бензина, ракетное топливо. Большие электронные часы, расположенные на одной из высоток, показывали сейчас без пятнадцати двенадцать. Нетипичное время для проведения операции подобно моей. Слишком высокий риск быть замеченной посторонними. Свидетели в таком деле не нужны. Но у Сергея все находилось под контролем.