Николай Романецкий - Дельфин в стеарине Страница 18

– А ты прикольный, – сказала Марьяна, когда я открыл перед нею дверцу машины.

Я самодовольно хмыкнул, взял ее под руку и повел ко входу в ресторан. Рука была горячей, да и все тело Марьяны просто пытало жаром. Меня всегда изумляла эта девичья особенность – излучать сумасшедшее тепло при температуре в тридцать шесть и шесть десятых градуса.

Дизайн кабака оказался в стиле ретро, на входе нам пришлось пройти через вращающуюся дверь, какую я видел только в кинофильмах прошлого века. Стиль выдержан и внутри – вокруг преобладали оттенки зеленого, на окнах висели тяжелые темно-зеленые портьеры, а столики скрывались в этаких альковах, скрытых от посторонних глаз салатными шторами. Впрочем, были и открытые места, расположенные в центре зала, между альковами. У дальней от входа стены располагалась невысокая сцена, в настоящий момент – пустующая.

– Вы на виду хотите? – поинтересовался метрдотель. – Или?

– Или, – сказал я решительно.

Нас провели в один из альковов, усадили за столик, предложили ознакомиться с меню.

Я открыл его и просмотрел. Конечно, черепаховый стейк здесь не водился. Как и шиш-кебаб… Но кто мешает нам заменить его другим кебабом – люля? Или вообще заказать котлету по-киевски?

Я передал меню Марьяне.

Она разглядывала его недолго.

– А что, гамбургеров в этом кабактерии не дают?

Я свел к переносице брови:

– Девочка, это же не фаст-фуд! Это русский ресторан!

Хотя, честно говоря, название "Северная Венеция" могло бы предполагать и итальянскую кухню. К примеру, местный шеф-повар мог бы освоить тальярини или, к примеру, голубей под веницианским соусом. Это было бы самое то…

– Тогда выбирай сам! Если гамбургеров нет, мне сугубо фиолетово.

И я выбрал.

Салат "Московский"; морковь по-корейски; телятина жареная по-одесски; мороженое "Ленинградское"; шампанское "Донское игристое".

Когда я перечислил все это официанту и он удалился, Марьяна откинулась на спинку стула и сказала:

– У тебя, наверное, в школе по географии одни питекантропы были.

– И не только по географии, – заметил я. – У меня были пятерки по физике, химии и геометрии. Закон Ома вот до сих пор помню. Хотя совершенно не понимаю, зачем он мне в повседневной жизни.

– А по литературе?

– Никогда не любил. Этот предмет слишком неустойчив.

– Как это? – удивилась Марьяна.

– Курс колеблется вместе с политической линией. Сегодня изучают Шолохова, завтра Стругацких, а послезавтра и вовсе Акунина.

– Но детективы-то читаешь?

– Еще как! Стаута просто обожаю. И многих других.

– Так вот почему ты стал частным сыщиком…

Ого! Девочка, оказывается, не глупа…

– Я вовсе не частный сыщик. Я работаю на страховую компанию.

– А какая, блин, разница? Да ты не писай лимонадом, я никому не скажу, я умею держать язык за зубами.

Я тут же рассказал ей анекдот по то, как Моника обещает Биллу "держать язык за зубами".

Она усмехнулась и зевнула:

– Лажа! Этому тексту сто лет в обед. Я его еще в гимназии слышала. Ты бы спрашивал, что хочешь. Про кого тебе рассказать?

Так! Девочка, оказывается, ОЧЕНЬ не глупа…

– Ну хорошо! Расскажи про верхушку "Бешанзерсофта". Ты давно у них работаешь?

– Скоро будет полгода. – Марьяна подняла руки и грациозно потянулась. – Семестр мозги массировала в универе, на биофаке, но заколебало. Вакуоли-цитоплазмы, тоска зеленая! Бросила. И пока учиться не тянет. А про верхушку могу тебе сказать одно: козлы они все.

– И женщины?

– А женщины – суки, которые вокруг козлов вьются. – Она мотнула головой. – Конечно, это не про Полину. Полина – супер! Про нее никто худого слова не скажет, кроме завистников.

– А правда, что покойный муженек Шантолосовой был голубой?

Марьяна усмехнулась:

– Был. На меня смотрел как на пустое место, когда я в кабинете оказывалась. Я это секу. Они, по-моему, ради дела женились. Еще в молодости. Он, наверное, сообразил, что у Полины жбан в порядке и что она на многое способна, вот и привязал к себе. Они же вместе создавали "Бешанзерсофт". И еще Зернянский вместе с ними?

– А тот что из себя представлял?

– Козел! – в голосе Марьяны прозвучало откровенное презрение. – Но с ориентацией – клевяк без банданы. Меня как-то за ананасы тискал. И под юбку залезть пытался. Пришлось выписать в торец.

– Выписать в торец? Курьерша – одному из директоров?.. И он тебя не вышвырнул из фирмы?

Личико Марьяны стало хитрым.

– Наверняка бы вышвырнул. Да в ту же ночь кони и бросил. То ли в дерево на своем "мерсюке" воткнулся, то ли в каменный забор. – Она глянула на меня победительно. – Я тебе уши не шлифую, ей-бо! Я бы без проблем Аните рога с ним наставила, да он противный был. Головочлен, толстый, и черпалки вечно мокрые…

– А Анита? Она какая?

– Дура набитая! И завистница!

– Эко ты начальство уважаешь! Как же ты работаешь с ними?

– Так мне же за жизнь свистеть с ними на надо… Анита Гербертовна, почта… Хорошо, Марьяночка, положи вот сюда на стол, милочка… Вот и весь свистеж!

Подошел официант с подносом. Одарил нас вкусными запахами.

– А вообще-то работа – тупорыльник. Душняк! Лоханки только косточки друг другу перемывают.

– А куски?

– Есть парочка клёвых. Но без фантазии, сермяга! Трёпы только о том, как бабла настругать.

Мне вдруг подумалось, что она гуляет сразу с "парочкой". В смысле – и с тем, и с другим.

Откуда-то донеслась приглушенная мелодия "А ты меня за руки не бери" в исполнении трио "Марсианки".

Я поморщился. Не люблю эту группу. Но с названием они угадали. По мне, им самое место как раз на Марсе, с его ублюдочной атмосферой…

Марьяна открыла сумочку и вытащила мигающий мобильник.

– Да… Я зажигаю… Звякни тетке Елене и спроси у нее… Да, ясно-ясно… Ладно, врубаюсь… Пока.

– Один из сермяг? – поинтересовался я, когда она выключила телефон.

– Чего? А-а… Нет, это маман. Беспокоится за мой моральный облик. Как будто я без башни…

– Приятного аппетита! – сказал официант, налил в бокалы шампанского, поставил бутылку в ведерко со льдом и скрылся за шторами.

Я поднял бокал:

– За знакомство!

– За знакомство!

Чокнулись, выпили. И взялись за вилки с ножами.

Салат "Московский" оказался очень даже ничего. Не "Дьявольский дождь", разумеется, но… А мне опять пришло в голову, что в кладовых моей памяти на ближних полках почему-то находятся познания о Фрицевой кухне, а вовсе не о профессиональных навыках Арчи. Впрочем, ведь кушать всегда приятнее и полезнее, чем работать. И безопаснее, кстати. Особенно частному детективу…