Чужая тропа - Алёна Сергеевна Дубровская Страница 19

хирурга. Именно поэтому круг подозреваемых сузился до одного человека – моей коллеги. Девушки Авроры, которая была студенткой медицинского университета. Был суд, допросы…. В конце концов ее отпустили, за неимением доказательств, хотя все до сих пор считают, что это она. Но знаешь, что? Я почти на сто процентов уверена, что убил Лию другой человек. Ее убил мальчик из нашего отряда – Созимо. Я не знаю, как объяснить эту уверенность. Но в его глазах всегда был такой пугающий блеск. У меня мурашки шли по коже от его взгляда. В тот же день, после смерти маленькой Лии я отвела его в сторону и спросила знает ли он что-либо об этом. Конечно же, он сказал, что не знает ровным счетом ничего. Сказал, что его обижают и оскорбляют мои подозрения. Знаешь, я почти поверила ему… Извинилась, отпустила его и ушла. Но уходя, я обернулась и увидела на его лице улыбку. Холодную, как лезвие ножа. Я испугалась, Арчи. Мне показалось, что я его знаю. Мне показалось, что он пришел из моих кошмаров. Из тех самых, что мучают меня всю мою жизнь. Я словно оказалась в темной холодной пещере, привязанная жесткими веревками к камням, Арчи. Беззащитная перед чьей-то несокрушимой силой. Вот так я себя чувствовала, глядя в его лицо. – по щекам Кэтрин потекли слезы. Было абсолютно ясно, что Аркадий первый, с кем он поделилась своими страхами. – А дальше… лагерь закрыли. Девочку похоронили. Про свои подозрения я никому не рассказывала. Наверное, потому что боялась. Да и что я скажу? Вы знаете, мне почему-то кажется, что милый четырнадцатилетний мальчик, всеобщий любимец, отличник и спортсмен Созимо…знаете, мне кажется, что это он вырезал сердце Лие. Я не знаю, где он взял хирургические инструменты. Нет, конечно, я не думаю, что он читал книжки о том, как проводить вскрытие грудной клетки. Тогда с чего я взяла? Ну мне просто так кажется. Глаза у него какие-то нехорошие… Видишь, Арчи… Как глупо это звучит. Поэтому я молчала. Но… я узнала где живет Созимо, где он учится… Только никакого толка от этого не было.

– И ты думаешь, что это он напал на тебя?

– В тот вечер, – продолжила Кэтрин, – несколько дней назад, я увидела его из окна. Он наблюдал за мной. Я испугалась и сразу же позвонила тебе. Предложила встретиться после работы. Я тогда вышла чуть раньше и ждала тебя около калитки. Но что-то дернуло меня пойти навстречу. Наверное, я чувствовала, что Созимо где-то рядом. Чувствовала на себе его взгляд. Я пошла в сторону дома, все время оглядываясь по сторонам. А потом… потом, наверное, он напал на меня. Дальше я совершенно ничего не помню. Как из головы вылетело…

Кэтрин замолчала. Аркадий нахмурился.

– Кстати, – вдруг сказала она. – Ты его видел. Однажды. Совсем недавно. В парке.

– Мальчик, что следил за нами. – утверждая, а не спрашивая, сказал Аркадий. – Я уже догадался, что это был он. Его взгляд тоже показался мне каким-то знакомым.

Кэтрин вздохнула и прикрыла глаза.

– Не бери в голову, Арчи. Все равно мы никогда не узнаем этого точно. Когда я проснулась, то тут же спросила, нашли ли того, кто на меня напал. Но оказалось, что мужчина, спугнувший преступника, не может припомнить о нем совершенно ничего. Конечно, полиция будет спрашивать есть ли у меня враги и…

– И ты скажешь им о Созимо?

– Думаю да. – задумчиво проговорила Кэтрин. – Не вижу смысла держать это в секрете. Если это был не он… Что ж… И хорошо. Но в любом случае, я бы пристальнее наблюдала за этим парнем. С ним определенно что-то не так. Моя интуиция никогда меня не подводила. Впрочем, это только между нами, – усмехнулась Кэтрин. – При полицейских я этим доводом щеголять не смогу.

– Послушай, Кэти… Ты обронила что-то о кошмарах, преследующих тебя всю жизнь… Я понимаю, что сейчас не лучшее время поднимать эту тему, но мне очень хочется знать, что они из себя представляют?

– Ах, это… – вздохнула и улыбнулась Кэтрин. – ничего особенного. В детстве они мучали меня гораздо чаще, чем сейчас. Впрочем, недавно произошло какое-то обострение… Ну, что я могу рассказать, – она задумалась. – Сюжет всегда один – я нахожусь в темном и очень холодном помещении, похожем на какую-то пещеру. Руки крепко привязаны и закреплены где-то наверху. Мне холодно, больно, я хочу есть, пить… – она поежилась. – И самое главное – мне очень страшно. Потому что где-то совсем рядом, в темноте, вокруг меня ходит жестокий дикий зверь. Я знаю это и все время жду, что он нападет и растерзает меня. Но этого никогда не происходит. А сон все тянется и тянется… Я в конце концов я уже хочу, чтобы он напал… Чтобы избавил от этих мучений… Но тщетно. – Кэтрин зажмурилась и отвернулась. – Люди говорят, что им снятся разные сны. Для меня это очень необычно. Потому что я больше никаких снов, кроме этого никогда и не видела.

В палату заглянула медсестра.

– Посетитель! На выход! – строго проворчала она. – Вы и так уже долго сидите. Девочке нужно отдыхать. Она такое пережила! Давайте…давайте…

– Да, все уже выхожу!

Медсестра немного подождала и прикрыла дверь, давая им попрощаться.

– Послушай, скоро ты выпишешься и нам нужно будет поговорить. С мной тоже происходили немного странные вещи… Не всю жизнь, но с недавних пор… Кэтрин. – Аркадий поцеловал ее в лоб. – Просто выздоравливай, и мы со всем разберемся. Я люблю тебя.

– И я люблю тебя. – прошептала Кэти и сжала его руку. – Приходи завтра, если сможешь.

Аркадий кивнул и вышел из палаты. Медсестра недовольно проводила его взглядом. В нем читалось лишь одно: неужели нельзя подождать, когда пациент придет в себя? Зачем приходить и тревожить его пустыми разговорами? Ведь здоровье прежде всего.

– Мне кажется я схожу с ума… – вслух сказал Аркадий, идя по оживленной улице.

Некогда праздничный, великолепный и наполненный красками город теперь казался ему дешевым маскарадом или театром, в котором все лишь прикидывались кем-то. Ему чудилось, что все надели маски, и если они их сейчас снимут, то окажется, что это и не люди вовсе, а исчадия ада. Исчадия, которые затаились в телах из папье маше и только лишь ждут, чтобы выпрыгнуть и заплясать перед ним в издевательском танце.

«Ну! Что же вы ждете?!» – думал Аркадий. – «Приступайте же! Чего тянуть!»

Он со злостью смотрел на проходящих туристов, и если вдруг кого-то из них угораздило преградить ему дорогу, он со злостью, не