Джон Стиц - Встречи на «Красном смещении» Страница 2

Я отошел к стене и почти целую минуту старался не двигаться. Наконец сказал:

— И часто вы здесь бываете? Что-то не припомню вас среди наших постоянных посетителей.

Дженни коротко всхлипнула. Потом несколько раз пошевелила губами и в конце концов еле слышно сказала:

— Не смешно.

— Мисс Сондерс, я знаю, что сказать члену экипажа, который плохо работает. Я знаю, что сказать своей начальнице в тех редких случаях, когда она ошибается. Но я не представляю, как говорить с человеком, который хочет покончить, с собой.

Своим молчанием она подтвердила мою догадку, но смотрела так, будто я просто обязан знать такие вещи. Можно подумать, что помочь самоубийце не сложнее, чем сделать, к примеру, искусственное дыхание. От этого взгляда я вдруг почувствовал себя одновременно беспомощным и бестактным. Может быть, другой на моем месте решил бы, что честнее будет не вмешиваться не в свое дело. Но я не мог так поступить.

Пока она топталась на крыше клети, — то и дело заглядывая вниз, я незаметно перенес свой вес с ноги на ногу, чтобы при случае резко броситься вперед. Как же все-таки отговорить ее от этой затеи?

— Послушайте, — сказал я наконец. — Падение с такой высоты не обязательно убьет вас. А вот боль будет страшная, это точно.

Она ответила слишком тихо и неразборчиво. Должно быть, ей было трудно говорить. Я расслышал только слово «сочувствие».

— При чем тут сочувствие? — искренне удивился я — Вы, наверно, прочитали в брошюре, что тяготение на этом уровне равняется двум с половиной g, но ведь это только на уровне пола. Там, где вы стоите, оно всего лишь 1,5 — 1,7 g. Значит, в среднем на участке от вас до пола где-то около двух g. Поэтому ваша скорость в момент удара будет больше той, что была бы при обычном тяготении, всего лишь в корень из двух — то есть в один и четыре десятых раза. Вряд ли это гарантирует нужный результат.

Я надеялся с помощью этих физических подробностей выбить ее мысли из роковой колеи. Вообще-то на цифры можно было посмотреть и иначе — падение с такой высоты равносильно падению с вдвое большей высоты при обычном ускорении, — но мне совсем не хотелось внушать ей подобные идеи.

Она, казалось, задумалась над моими словами. Тем временем я прикидывал, не подбежать ли к ней на всякий случай поближе. В этом слое гиперпространства я мог бы двигаться почти со скоростью света, а уж скорость звука вообще ничего не стоило бы превзойти. Если бы удалось сделать хороший рывок, она бы не успела среагировать. Но я не решился. Мне казалось, что лучше отвлекать ее разговорами — глядишь, приступ отчаяния и минует, а потом она и вовсе откажется от своей затеи.

— Скажите, а вы давно в таком настроении? — спросил я, чтобы сменить тему разговора.

— В каком? — после долгой паузы сказала она.

— Видите ли, я никогда не думал о самоубийстве, поэтому мне трудно понять ваше состояние. Бывало, мне самому неудержимо хотелось кого-то убить, но это наверно, совсем другое. Что вас заставило забраться туда, наверх?

— Я больше не хочу жить.

Я не знал, хорошо или плохо то, что последнюю фразу она произнесла громко и отчетливо. И на всякий случай спросил:

— А почему вы больше не хотите жить?

— Не ваше дело,

«Пожалуй, то, что она говорит подобным тоном все-таки плохо», — подумал я, но все-таки сказал:

— Не мое дело? Ничего себе! Вы хоть представляете сколько объяснений мне придется писать, если вы сделаете это на нашем корабле, да еще у меня на глазах?

Она снова всхлипнула, потом глубоко вздохнула и громко сказала:

— Я понимаю, зачем вы это говорите. Но мне все равно придется сделать то, что я решила.

— Мисс Сондерс, я шел по коридору и заметил, что дверь открыта. Не знаю, намеренно вы это сделали или тут сработало подсознание. Но это означает, что где-то в глубине души вы надеялись, что сюда зайдет кто-нибудь, — с кем можно поговорить. И вот я пришел. Это ваш последний шанс. Может, попробуете все-таки рассказать, что случилось?

Она молчала так долго, что я забеспокоился. Наконец заговорила:

— Что случилось? Да все вместе одно к одному. На этом корабле я должна была ехать в свадебное путешествие… — Ее голос пресекся, но она овладела собой и продолжила: — За два дня до отъезда он сказал мне, что это была ошибка, что он передумал. И остался на Мегорате. — Она глубоко вздохнула. — Сначала я думала, что мне будет легче, если я поеду одна, заставлю себя развлечься… но из этого ничего не вышло.

Итак, все дело в том, что ее бросил жених? Я со стыдом отметил мимолетную радость от того, что со мной, слава Богу, ничего подобного случиться не может.

— Значит, для вас это так болезненно, что вы решили умереть? — спросил я, усиленно пытаясь ее понять. — Или же вы хотите опять быть вместе с ним?

Она резко мотнула головой, когда звук моих слов достиг ее слуха:

— Как вы можете так говорить! Вы думаете, я устроила все это для того, чтобы… — Она, оборвала фразу на полуслове и долго смотрела на меня, прежде чем снова взглянуть вниз. Стиснув кулаки, она сказала: — Это не только из-за него. Здесь другое. Другое.— Она отвернулась, и из-за этого ее голос прозвучал глухо.

— Слушайте, а у меня идея. — Я пришел к выводу, что лучше все-таки говорить о чем-то нейтральном. — Ужасно есть хочется. Давайте поднимемся на камбуз. Хотя сейчас почти ночь, Лэйн Коффер готовит потрясающее кушанье из яванских слив.

Не успел я договорить, как она снова покачала головой и придвинулась ближе к краю.

— Подождите, — быстро сказал я. — Совсем забыл. Вам же пришло срочное послание по сети. Там сказано, что…

Я не стал врать дальше, а изо всех сил бросился вперед. Оттолкнувшись от стены, набрал скорость так быстро, как только, позволяло двойное тяготение. Если бы я мог мгновенно достичь скорости света, то оказался бы рядом с Дженни абсолютно неожиданно для нее. Но мне удалось обогнать лишь несколько брошенных мною слов, и она успела уловить мое движение.

Я несся по проходу между рядами клетей. Все, что было впереди, в том числе и Дженни, сделалось сначала синим, а потом фиолетовым — эффект Допплера. Одновременно клети по бокам словно уменьшились в размерах.

Дженни, должно быть, увидела фиолетовое пятно, возвещавшее о моем приближении, потому что она сразу же оттолкнулась от клети, на которой стояла, наклоняясь при этом назад так, чтобы упасть на голову. Еще мгновение, и я бы опоздал.

Я мчался, выставив руки вперед. Ловить ее в полете было неудобно, но я надеялся хотя бы смягчить удар. Ее тело ударило по моим рукам, и в тот же миг в ушах прогремела настигшая меня ударная волна. Сначала показалось, что я удержу ее, но через мгновение руки все-таки не выдержали. Однако мне удалось замедлить падение и развернуть ее так, что она ударилась о пол одновременно пятками и ягодицами. Сам я, падая, сильно врезался в пол боком.