Когда Боги улыбаются - Анна Велес Страница 23

Вот маг уже и не знал, хочет ли он быть в кругу достойных. Ему было просто плохо. Да, эта сила дарила свободу, дарила свет, тепло, эйфорию, но в таких количествах, что этим можно было просто захлебнуться. Павел вообще еле стоял на ногах, даже в темноте было видно, как он побледнел. Но ФСБшник держался, делая честь русскому офицерству. По лицу Елены трудно было что-либо понять. В конце концов, из них четверых она единственная, кто уже сталкивался с силой артефакта. Но Алек чувствовал, что и его дорогой подруге сейчас не сладко. И только отец Василий выглядел счастливым. На его лице читалось какое-то почти детское ожидание, и сила, бьющая от алтаря, казалось, воспринимается монахом, как благодать.

— Ну, начали, — напряженно сказала Елена, шагнув вперед. Она старалась нарушить эту давящую атмосферу, хотя удалось ей это не слишком хорошо. — Надо осмотреть алтарь. Где-то здесь тайник.

И они покорно шагнули вперед. Как ни странно, при приближении к камню давление чаши стихло. Похоже, их сочли достойными. Все вчетвером они внимательно осматривали алтарь. Этот камень не раз подвергался воздействию рук человеческих в самых благих целях. По бокам его располагались фрески. Сейчас уже здорово облупившиеся. Разобрать сюжеты живописи не представлялось возможным. Но кое-где еще виднелись контуры фигур со знакомыми нимбами над головами. А из-под более поздней художественной росписи виднелся более древний слой.

— Тут какие-то буквы, — заметил маг. — Похожи на руны…Причем скандинавские.

— Нет, — склонившись к самому камню, возразила Елена. — Здесь только три или четыре знака похожи на скандинавские. Это славянские руны.

— Которые никто не может до сих пор прочесть, — заметил Павел, давая понять магам, что он может быть полноценным членом команды. — Как я помню, их известно где-то около восемнадцати и только восемь из них выглядят как скандинавские.

— Верно, — чародейка даже смогла чуть улыбнуться. — Только не факт, что они и по значению совпадают с северным алфавитом. Нам это ничем не поможет.

— Здесь еще символы, — заметил монах, осматривающий камень с другой стороны. — Целый фрагмент. И не только буквы.

— Змеи! — обрадовалась Елена, подобравшаяся к нему поближе. — Уже теплее. Волх ведь бог-оборотень.

— И Змий одно из его обличий, — опять напомнил Павел. — А еще волк.

— А это с моей стороны, — Алек указал на расплывчатые контуры зверя.

— Но это все не то, — разочаровала их Елена. — Нам это ничего не даст. Егор говорил о воде. Надо искать водный знак. И еще… Мы тут фольклорными изысканиями можем всю ночь заниматься. Надо изменить тактику. …

Она чуть отошла от камня, чтобы осмотреть его целиком еще раз. Мужчины выпрямились и ждали ее дальнейших объяснений.

— Мы ищем тайник, — рассуждала она. — Которым не единожды пользовались. А значит, механизм, который его открывает, должен быть заметен. … В смысле там, где алтарь открывается, должно быть наиболее истертое место. Надо это найти…

— Ну, ты прямо-таки Лара Крофт, — съязвил Алек. — Справа как-то не очень. Тут вон святые почти не повреждены… — он бросил виноватый взгляд на монаха. — В смысле, фрески почти целы.

— Естественно, — похоже, его дорогая подруга нашла разгадку. — Это и должно было быть слева… Исторически верно… Вот!

Она нажала на какой-то знак на самой верхней выступающей части алтаря. Не было слышно щелчка или какого-то иного шума. Просто боковая часть слева аккуратно отошла, открывая небольшую нишу. Все выпрямились и застыли.

Алек заметил, что все трое мужчин выжидательно смотрят на Елену. Он понимал, что это неправильно. Его дорогая подруга далеко не так сильна, как кажется. Но так же маг знал, что она не позволит никому из них сделать это за нее. Хотя бы потому, что это была ее история.

Елена не замечала направленных на нее взглядов. Она обдумывала более важные вещи. Конечно, теоретически, тайник мог быть снабжен ловушкой. Но тогда бы Егор нашел способ сообщить ей об этом. А еще Елена думала о том, что она совсем не хочет доставать артефакт. Она просто боится. Мучила ее и начинающаяся головная боль, которая стопроцентно обернется дичайшим приступом. Да и ее настрой вряд ли может продержаться долго. Слишком велико напряжение. Надо спешить, пока она ее в состоянии держаться на ногах. Но как же не хочется этого делать…

Елена тяжело вздохнула, вытерла вспотевшие руки об одежду и чуть нагнулась к нише. В последний момент ей пришла в голову странная мысль чародейка сняла ветровку и обернула ей руки. А потом запустила их в отверстие, будто собиралась доставать жаркое из печи…

Чаша оказалась небольшой. Всего сантиметров пятнадцать в высоту и чуть больше десяти в диаметре. Она была сделана из камня. Никаких украшений, позолоты и прочего. Просто сияние белого минерала, скорее всего, агата и чуть заметная череда рун по краю. В принципе, артефакт не поражал красотой, хотя сделан был тонко и элегантно. Стенки чаши были настолько тонкими, что казались полупрозрачными. А вытесана она была из цельного камня. Елена подумала, что Алек назвал бы это неплохим сувениром, если бы не несколько «но»…

Чаша сияла. Внутренним каким-то мистическим светом. Он струился в ночи мягким и теплым облаком, как какое-то странное отражение лунного света. А еще чаша казалась живым существом. И это было очень сильное впечатление. Казалось, она живет, казалось, каждый из четверых, стоящих сейчас возле алтаря, слышит биение ее сердца. И это поражало. Чаша воздействовала на каждого.

Елена получила уже знакомый заряд свободы. Полной, беспредельной, безумно желанной. И силы, какой-то удивительно родной, всепоглащающей и идеально послушной. Ощущения были такими же, как у героев древних былин. «Вот мне бы сейчас кольцо в земле, да другое в небе, схватился бы я за них. Да перевернул бы землю и небо». Рядом с чашей Елена чувствовала себя богиней, но при этом, у чародейки не возникало желания что-то ломать, скорее наоборот, хотелось мира и созидания. Волны силы при этом не успокаивали Еленин и бешеный ночной гон, но придавали ему какой-то особый смысл. Звуки стали восприниматься еще резче, мир наполнился новыми красками. И хотелось бежать в ночи вслед за добычей, по следу, плыть над землей серой волчьей тенью…

Алек отметил, как изменились глаза его дорогой подруги. Они светились сейчас ярким серо-серебряным цветом, каким обычно виделась ее магическая сила. Видел