Александра Брагинская - Муниципальная ведьма Страница 23

Я слушала разглагольствования Коляна, и мне всё меньше и меньше верилось, что именно он убил жену Мэрского, а потом и маму Андрея. И болтлив он чрезмерно. Мог ли Мэрский, как заказчик убийства, оставить в живых такого разговорчивого киллера? Да ещё и на целых восемь лет? Но если Колян — не киллер, то зачем Мэрский так с ним возился?

Я прикидывала и так, и этак, даже заклинание произнесла, прося подсказки Высших Сил, но по всему выходило, что раз Мэрского устраивает разговорчивый шофёр, значит, этот шофёр ничего особенно о нём не знает. А если так, Коляна можно подробно расспросить, и за это никто убивать меня не будет. Очень хотелось бы не ошибиться…

— Скажите, Колян, а вы уверены, что Мэрский не берёт взяток? — наконец, рискнула я, но на всякий случай начала, всё-таки, с самого безобидного вопроса.

— Ну, как тут можно быть уверенным? Шеф же мне о таких делах не докладывает. Но ведь я уши не затыкаю, а водила для них, считайте, пустое место, деталь машины. Чего только мне слышать не доводилось! Нет, серьёзные вещи при мне, конечно, не обсуждают, зато по мелочам чего только не говорят. Вот сам шеф, например, пару раз в машине бурчал, что если так и дальше всё будет дорожать, придётся и ему стать взяточником. И губернатор ему говорил как-то, мол, Мэрский, ты чистоплюй, взяток не берёшь, но не думай, что ты от этого лучше других. И ещё шеф своему заму речь задвинул, вроде как он не очень богатый, шеф, в смысле, зато его за взятки не посадят, потому что он их не берёт принципиально. Только не угадал он, как раз за взятки его и посадили, а брал или нет — дело десятое. Во как! Не так уж и хитёр шеф, как ему казалось. А чего вы меня спрашиваете, Елена Михайловна? Магией воспользуйтесь.

Хороший совет дал мне Колян, да только пыталась я уже, и ничего не вышло. Видно, вправду кто-то заблокировал мои магические силы, а как их снова активировать, я понятия не имела.

— Магию экономить нужно для более важных дел, — пояснила я. — А вам можно мне такие вещи рассказывать?

— Конечно, Елена Михайловна. Шеф сказал, во всём вам помогать. Да и понятно, вы же его спасаете, неужто я мешать стану? Глупости! Спрашивайте, что вам нужно, не стесняйтесь, какие могут быть секреты, когда шеф уже в тюряге?

— Тогда такой вопрос. Его кто-нибудь шантажировал?

— Откуда мне знать? Я ж не всегда при нём. Может, кто и пытался по лёгкому бабок с него срубить, только вряд ли.

— Я имею в виду не разовый шантаж, а многолетний.

— Нет, Елена Михайловна, такого точно не может быть. Я бы знал. Да и что у шефа за душой такое, чтоб из него бабки тянуть?

— У него жена умерла. Там всё в порядке было с её смертью?

— Ох, знаете, нет. Я так понял, убили её. А в газете написали, после долгой продолжительной болезни. Оно вот ведь как. Когда шеф меня на работу взял, я, грешным делом, подумал, что ему от меня нужна мокруха. А то зачем бы ему бандита привечать, верно я говорю? Ну, и кого я могу замочить? С мафией местной мне не потягаться. С Каретой ещё как-нибудь справлюсь, а с кем-нибудь покруче — хрен там. Да и не киллер я, опыта нет, следов оставлю мама не горюй, и менты вычислят мгновенно. По всему выходило, что бытовуху он от меня потребует, супругу его, стало быть, упокоить придётся, больше некого. Но нет. Десять лет скоро будет, как я у него шофёр и немного охранник, а он мне ничего такого ни разу не поручал.

— Колян, а кто её убил?

— Да не знаю я. Шеф знает, губернатор, отец её, тоже знает. Но мне они чего станут говорить? Дело-то вот как было. Похоронили покойницу, потом поминки, все пьют, а я знай себе только закусываю, как все водилы. За других говорить не буду, а я, когда за рулём, то даже ста грамм ни-ни. Шеф немного перебрал, ну, я его на свежий воздух вывел. Губернатор тоже еле на ногах стоял, но вышел сам. А шеф ему с таким, понимаете, надрывом и говорит, мол, я знаю, кто её убил, и ты знаешь. Неужто нельзя наказать? А губернатор ему — они же не только доченьку мою, они уже тысячи женщин на тот свет отправили. Да только руки у меня коротки. Те самые бабы, которым они смерть уготовили, первыми бросятся их защищать. Так что ни ты, ни я, ничего сделать не сможем. О ком они говорят, я не понял, но главное, что не обо мне.

Я постаралась представить несколько тысяч женщин, защищающих своих будущих убийц от вероломного нападения Мэрского и губернатора, но у меня ничего не получилось.

— А после неё у Мэрского женщины были?

— Конечно, как же иначе? Лет-то сколько прошло. Тем более, живёт он один, если примет на ночь какую-нибудь бабёнку, кому это помешает?

— Так губернатор вряд ли бы это одобрил. Может, этими женщинами и шантажировали? Ведь Мэрский очень зависит от своего тестя.

— Знал обо всём губернатор. Всё наоборот даже было. Он не раз говорил шефу, мол, хватит тебе спать со всякими одноразовыми прошмандовками, найди достойную женщину и женись. А шеф ему всякий раз отвечал, что не встретил пока ни одной, которая могла бы хоть близко заменить покойницу, а на ерунду размениваться не желает. Нет, Елена Михайловна, не там вы ищете.

— Постойте, Колян, вы сказали, что он один живёт. А что, детей у него нет? Я слышала, что есть сын.

— Есть, да. Только он уже пару лет как в Англии. Учится там в каком-то интернате, или как там оно у них называется. Чиновники часто своих детей за границу отправляют. Видать, понимают, что руководят хреново, и не хотят, чтоб их потомство жило там, где они руководят. А потом и сами к детям сваливают, когда командовать надоедает. Может, и шеф через пару лет к сынку отправится. Может, даже и с вами.

— Со мной? — неимоверно удивилась я.

— Ну да. Он сто раз говорил, что не может спокойно смотреть на ваши ноги.

— Давайте лучше вернёмся к шантажу, — изрядно смутившись, я изменила тему.

— Так говорю же, нет его, шантажа.

— Есть! Я это узнала магически. Мэрский передаёт деньги одному парню, и это ничто иное, как шантаж.

— Ах, вот вы о чём! Да, передаёт. Вроде как в карты ему проигрывает, только это фуфло на самом деле. А магия ваша — сила! Я поначалу неправильно понял, когда шеф сказал, что хочет взять на работу настоящую ведьму. Думал, это он так о ваших человеческих качествах отозвался, но теперь вижу — вы и волшебница самая настоящая, и женщина хорошая. Так вот, о том пацане. Я так думаю, шеф ему не свои деньги с понтом проигрывает. Понимаете, он когда на катран едет с бабками, у него настроение хорошее почти всегда. А так ведь не бывает, чтобы человек отдавал кому-то свои бабки за просто так, и радовался.

— Согласна, — я вспомнила, с каким выражением лица люди сдают деньги в кассу, и не могла не признать правоту Коляна. — А может, для Мэрского сама сумма смешная?