Мы лучше-3. Обман развития - Никита Владимирович Чирков Страница 24

– Я могу сказать? Отлично. Я понимаю твою мысль, но будет лучше оставить все как есть. Потому, – поспешил Итан не дать ей вставить новое слово, – что если ты забыла, то он не особенно поддерживает наши методы работы, в частности, организованное, как оказалось, бестолковое бесплодие. Так что, думаю, вряд ли он захочет помочь нам уйти от ответственности. Более того, что на самом деле куда важнее, он не сможет помочь, это не его область. Давным-давно мы работали над этим вместе с Майей, и раз в свои лучшие годы он не справился, то сейчас…

– А что если все это – его долгосрочный план?

– Нет! Это рассматривать я даже не собираюсь, так можно увязнуть в бесконечной паранойе, а с меня уже хватило! Никакого парадокса я не допущу.

– Но ведь он чем-то занимается. Вряд ли можно считать совпадением выбор именно этого промежутка времени, когда вы оба параллельно взялись за свою уникальную идею, свой чуть ли не самый уникальный за всю жизнь проект. Я легко могу узнать…

– Ты дала слово не делать этого! За ним слежки не будет, как и никакой манипуляции! – Эта тема была достаточно серьезной для оправдания повышения голоса на Кассандру.

– Я трачу наше время на этот спор из-за того, Итан, что ты мне небезразличен. – Зрелые размышления Кассандры звучали достаточно убедительно. – Я же вижу, как тебе плохо… Последние два года ты почти не спишь, у тебя нервы, стресс, ты мало ешь, а самое главное – теряешь связь с людьми.

Кассандра переживала настолько ярко и неприкрыто, насколько Итану была неприятна такая искренность.

– А я вижу в этом лишь доказательство того, что стоит поспешить.

– Если не поможет? Мы так и не узнали причину, а я не хочу видеть твои мучения и дальше, особенно когда мы безвозвратно покинем эту солнечную систему. Сейчас у нас есть безграничный ресурс и при необходимости дополнительные люди, чего не будет после отлета, не говоря уже о непредвиденных ситуациях. Я даже пока не уверена, что такой долгий путь в криозамарозке не нанесет тебе ущерба.

Данное чувство ему до сих пор кажется инородным, незаслуженным. Куда привычнее ему быть заботливым братом, наставником, даже учителем – но уж точно не тем, кому нужно переживание семьи.

– Когда-то ты дал мне новую жизнь – теперь я хочу сделать то же и для тебя. Не зазорно дать другим позаботиться о тебе, даже если ты привык быть один… что немного оскорбляет меня, но я переживу, так уж и быть.

Итан ничего более не ответил, лишь вопреки желанию кивнул несколько раз, разрешая ей исполнить предлагаемый акт заботы. А пока он ждал ответа, все думал, как лучше высказать ей благодарность, подбирая далекие от банальности слова, ощущая надобность выделить этот момент чем-то необычным. Но ничего не получилось, да и он бы не успел: на звонок ответили.

– Здравствуй, Бенджамин, рад видеть тебя.

Вглядываясь в Итана, Бенджамин, находясь под гнетом тяжелых мыслей, несколько раз кивнул.

– Хотел было спросить, как поживаешь, но вид твой оставляет желать лучшего. Ты там совсем не…

– У меня работы много, оттого и не высыпаюсь, – бросил он не то в укор, не то лишь бы закрыть тему, но не успел Итан даже выбрать вариант, как тот заговорил уже заметно дружеским тоном: – Как там в космосе?

– Технически ты тоже в космосе.

– Ты еще и шутишь? Точно лучше нашего время проводишь.

– Увы, но это не совсем правда. Больше скажу, тут, возможно, проблема одна скоро появится, хочу попросить…

– Что ты знаешь об армии на складах ЦРТ в Мегаполисе? – И вновь Бенджамин обернулся человеком с претензией, чье терпение сдает позиции, но держится из последних сил именно благодаря усталости. А вот Итан, только-только нащупавший столь же забытое, сколь и простое на вкус легкое состояние ума, вновь попал под груз тяжелых размышлений, пытаясь объять необъятные переменные, что уже начало отдаваться головной болью.

– Ничего не знаю, – нехотя ответил он, начав жалеть об этом звонке. Бенджамин вместо ответа вывел на экран изображения складов, где в контейнерах плотно упакованы еще не используемые на деле модели военных роботов. Глубокий вдох и выдох предшествовали серьезному тону Итана. – Спроси у властей, что, где и почему. Заказы их, тебе это известно, а я не распоряжаюсь проданным товаром. Да и не все ли равно? Жрать не просят, может, профилактика какая.

– Теперь не все равно. За три недели произошли разные события. С момента, как Кесслер отправил тебя на Точку, я не просто так просил Четверку дать мне знать о твоем прибытии, а Кассандру – о твоем пробуждении.

Итан не хотел такого разговора именно из-за того тягостного ощущения, бесспорно, являющегося частью нерешенных проблем внутреннего состояния.

– Тебе знаком такой персонаж – Эхо?

– Не-а.

– Это его снимки. Он отправил малолеток, чтобы те собрали весь компромат, который, ты даже не представляешь, кинули мне и Ксении Конлан в лицо, требуя дать его секте официальное разрешение на работу в пределах Мегаполиса!

– Конлон? – Итан ощутил то неоднозначное открытие новых переменных, окончательно втягиваясь в новую игру.

– Дочь Артура Конлона. Ты вообще не знал, что она работает в БКТ?

– Я даже и не знал, где она и как живет. Раз уж вы работаете вместе, то не могу не спросить…

– Нет, про ее отца я ничего не говорил. Но именно этот вопрос стал одним из условий сотрудничества с Эхо. Да, во-первых, она хочет знать правду о его гибели, но не то чтобы что-то подозревает – так, закрывает больную тему. А во-вторых, мы пошли навстречу ультиматуму. И вот такое удивление в твоих глазах мне нравится.

Преисполненный разочарования Итан с трудом подбирал слова, боясь сорваться на Бенджамина, удивляясь не предмету этого позорного помыкания со стороны какого-то Эхо, а самой сути уступки по чьему-то требованию.

– Дружище, я правильно понял, что ты позволил какому-то фанатику заполонить наш Мегаполис своей идеологией?! Оставил на каких-то три недели, называется! Вот уж от тебя такого никак не ожидал!

– Зачем они в Мегаполисе?

– Да это неважно! Что с тобой такое вообще? С каких пор ты прогибаешься под каких-то засранцев из-за сраного компромата! Сказал бы Кассандре, она бы вычистила все из Сети за минуту, а его бы увезли куда надо, уничтожив следы существования. Я что, всему учить должен?

– Ты не ответил.

– О, это у нас с тобой взаимно! – крайне выразительно