Мгновение - Яна Левская Страница 26

Вежливо улыбаясь и отвечая на приветствия, Рун прошёл в свой отдел. В кабинете сидел его штатный коллега Рэми Гренье. Тихо поздоровавшись, на что второй аналитик даже не отреагировал, Этингер опустился в соседнее кресло.

У Рэми были мощные надбровные дуги, широкий рот и на диво острый нос, что вкупе с небольшим ростом придавало ему поразительное сходство с каким-нибудь фольклорным гоблином. Сейчас этот гоблин сидел сгорбившись и, выпятив в задумчивости нижнюю губу, всматривался в стереоэкран. Рун мгновенно узнал снимок: он просматривал его уже дюжину раз и ничего интересного не нашёл. Похоже, Гренье получил по шапке за безделье и теперь просто создавал видимость работы. Во всяком случае таким сосредоточенным и вообще работающим историк застал его впервые.

Рун открыл на втором экране снимки, которые просматривал накануне, и тоже начал изображать мыслителя. То, что в кабинете он оказался не один, слегка раздражало. Этингер и так не мог сосредоточиться, а сидящий почти вплотную незнакомец никак этому процессу не способствовал.

Стараясь не обращать внимания на соседа, историк проработал чуть больше часа, пока Рэми не отлип от своего экрана. Странно посмотрев на Руна, аналитик поднялся и молча покинул кабинет.

Этингер тут же запустил внутренний мессенджер “Миллениума” и открыл чат с Флагстадом.

“Здравствуйте. Я нашёл кое-что странное на одном из снимков. Думаю, вы первый захотите на это взглянуть. Жду вас в своём кабинете”.

Отправив сообщение, Рун со вздохом откинулся в кресле. Первый шаг он сделал, так что пути назад уже не было. Он специально не стал вдаваться в подробности: историк хотел заинтриговать Флагстада, чтобы тот подумал, что произошло нечто действительно важное. Этого от Руна и ждали: что в случае чего он не станет поднимать тревогу, а просто донесёт обо всём начальству.

Через несколько минут Флагстад прочёл сообщение и ответил: “Иду”. Этингер тем временем выкатил снимок в комнату с проекторами и мысленно повторил всё, что должен был сказать. “Главное – держаться как можно естественнее, – сказал он сам себе, глубоко дыша. – Притвориться, что не притворяюсь”.

Глава проекта вошёл и затворил дверь. Рун, поднявшись с кресла, пожал ему руку. Веки Флагстада снова так и норовили сомкнуться, но взгляд при этом каким-то чудом сохранял цепкость.

– Итак, в чём… дело? – сказал физик, на последнем слове коротко зевнув.

– Идёмте, – Этингер подошёл к стеклу смотровой. – Признаюсь, я не сразу заметил этот огрех. Выглядит всё так, будто настоящее, поэтому если не знаешь, куда смотреть, аномалия и не заметна…

– О какой аномалии речь?

– Да вот же, – Рун махнул в сторону информационного табло. – Сама новость, вчитайтесь.

Флагстад вчитался. Его брови чуть сошлись, а лицо даже немного оживилось удивлением.

– Я думаю, это какой-то дефект “Хроноса”, – продолжал историк. – Сами понимаете, такой новости просто не могло быть, она абсурдна. Ручаюсь, “Свободная информация” не выпустила бы её даже по ошибке.

– Так что же это тогда по-вашему? – Флагстад колюче посмотрел на Руна. – Случайный набор символов?

– Определённо нет, – Этингер смущённо улыбнулся. – Но я не могу сказать точно, откуда эта строка взялась на снимке эпизода двухлетней давности. Я не физик. Вероятно, о таких артефактах стоит спросить технических специалистов.

– Я сам – технический специалист, – возразил Флагстад. – И у меня тоже нет версий. Невозможно представить сбой, при котором участок пространства генерируется сам по себе, да ещё и с такой точностью.

– Что ж, я могу ошибаться насчёт “Свободной информации”… – Рун развёл руками. – Тогда стоит проверить, проходила ли такая новость, но отсюда я это сделать не могу. Сами понимаете…

В этот момент в кабинет вернулся Рэми. Столкнувшись взглядом с Флагстадом, носатый аналитик смешался, вспотел, поздоровался и так глубоко залез в своё кресло, словно намеревался в нём спрятаться. Этингер невольно отметил, что на фоне Гренье держится просто отлично.

– Я понимаю, – кивнул физик, снова повернувшись к смотровой.

На несколько секунд в кабинете повисла тишина, нарушаемая только сопением Рэми. Руководитель проекта выглядел по-настоящему озадаченным, из-за чего Этингеру подумалось: не может быть, чтобы главный инженер “Хроноса” не знал о махинациях с информацией. Выше него в “Миллениуме” сидел только директор, Оуэн Ламберт, который отчитывался напрямую совету директоров “Эйдженс”. Такие люди уже наверняка должны быть посвящены во многие тайны.

Неужели нет никаких тайн? Неужели эта новость о Сириусе-1 – и впрямь результат какого-то дефекта устройства, порождение цепочки ошибок инженеров и наладчиков?

– Кто ещё это видел? – спросил Флагстад.

– Пока только я, вы и теперь ещё… – Рун с сомнением посмотрел в сторону Гренье.

– Это хорошо… – пробормотал физик, словно думая вслух, и тут же заговорил громче: – Мы повторим этот снимок, попытаемся воспроизвести проблему. В ближайшие дни теоретики проверят все вероятности получения такого результата. Киберотдел прошерстит все метаданные, связанные с этим опытом. Инженеры перепроверят сам Куб. Словом, ищем причину этого дефекта. Ваша задача пока что – снова пройтись по уже имеющимся данным на предмет подобных аномалий. Рэми, вас это тоже касается. Доктор Этингер вам всё объяснит.

– Да-да, конечно! – отозвался Гренье, не поворачивая головы. – Я только закончу тут…

– Потом закончите, – отрезал Флагстад. – Сейчас у этого дефекта наивысший приоритет.

– Хорошо…

– Рун, – глава проекта повернулся к историку. – Жду от вас подробный отчёт по этому делу.

– Он будет, – кивнул историк.

Флагстад, не прощаясь, вышел. Этингер растерянно посмотрел ему вслед.

Реакция руководителя оказалась не такой, какую он ожидал. Если бы Флагстад знал о подмене новостей, он попытался бы замять эту историю, а для Руна придумал бы невразумительное научное объяснение, чтобы тот не копался там, где не надо. Значит, либо Флагстад не знает, либо нет никакой подмены.

В первом случае нужная информация дойдёт до главы проекта после того, как он доложит о найденной аномалии наверх. Это должно случиться довольно скоро – скорее всего в течение недели. Его убедят помалкивать о произошедшем и пресекать дальнейшую утечку. Тогда “дефект” наверняка спишут на недоразумение, в крайнем случае найдут козла отпущения.

Во втором случае это вовсе не “дефект”, а и впрямь дефект, и его попытаются исправить. Как ни странно, этот вариант даже больше похож на правду, потому что Флагстад, увидев невероятную новость на экране, явно взволновался. Здесь тоже есть две возможности.

Первая – Юрий сказал правду, и проект на грани закрытия. Тогда каждый недочёт может вколотить последний гвоздь в крышку гроба