Сакс Ромер - Невеста доктора Фу Манчи Страница 27

Фа Ло Ше открыла дверь и обернулась ко мне.

— Дальше идите сами и помните мои слова!

Я подчинился и перешагнул порог. Дверь за моей спиной затворилась. В комнате, куда я попал, было темно. В нескольких ярдах от меня, в углу, горел тусклый светильник Знакомый слабый запах опиума витал в воздухе.

Хозяин сидел за столом, не сразу заметный вошедшему из светлого коридора. Он пристально смотрел на меня, так что постепенно я будто увидел слабые лучи, исходившие из его глаз. Это была, конечно, иллюзия, но она порождала неприятное ощущение, как будто я вышел голым на освещенную сцену.

— Садитесь, — резко сказал Фу Манчи.

Оглянувшись, я увидел рядом с собой маленький китайский стульчик и сел.

Фу Манчи продолжал в упор рассматривать меня. Я попытался отвести взгляд в сторону и не смог. Стальные серые глаза Найланда Смита, всегда производившие на меня неизгладимое впечатление, не шли ни в какое сравнение с пронзительными зелеными узкими глазами Фу Манчи.

До этого момента я не верил в гипноз. Даже мнение мистера Смита о гипнотических способностях Фа Ло Ше вызывало у меня сомнения. Но теперь, в этой темной комнате, наедине с Фу Манчи, я наконец поверил в возможность подчинения своей воли другому человеку одной лишь силой его взгляда.

Взгляд доктора действовал, как наркотик. Когда он заговорил, его голос слышался мне, как сквозь толстый слой ваты, которую я пытался усилием воли сбросить и не мог.

— Как я выяснил, вы, оказывается, знакомы с тем редким цветком, которым я особо дорожу и к которому не позволяю подходить первому встречному и поперечному? Это жемчужина моей коллекции. Совершенная Женщина. Ваше вмешательство может расстроить налаженный механизм ее функционирования.

Я закрыл глаза. Это было труднее, чем поднять штангу в сто килограммов, но я в конце концов смог побороть себя.

— Итак, слушайте. Вы накануне самого значительного шага в своей жизни. Вы, может быть, будете работать на торжество дела Си Фана! Но сначала я вам кое-что расскажу. Знайте, что большинство живущих на земле подчиняются моей воле. И скоро это большинство станет подавляющим. Муссолини всегда выполнял все мои указания, но президент Гувер — нет. И он уступил место Рузвельту. Мустафа-паша, к сожалению, ушел от меня, но моя организация в Анатолии нейтрализовала его влияние. Фон Гинденбург! Престарелый фельдмаршал превратился в…

Я старался не открывать глаз. Этот фанатик не обращал на меня никакого внимания, полностью уйдя в себя и размышляя вслух. Он не стеснялся произносить при мне самые, видимо, сокровенные свои мысли. В этом я угадывал свою дальнейшую судьбу. Он твердо рассчитывал на то, что мне отсюда уже никогда не выбраться.

— Румыния, тоскливый гобой расстроенного европейского оркестра… — продолжал бубнить мой тюремщик. — Ее король — абсолютно ничтожная личность. Но любая бесконечно малая величина, к сожалению, может расстроить великолепно налаженную мировую гармонию Человек на вершине власти, управляемый очередной любовницей, опасен, пока, естественно, его любовница неподконтрольна Женщина — вот рычаг, который искал Архимед. Бедняга, он не понял этого Это понял я Конечно, и у меня бывают ошибки. Некоторые из них даже попадают на страницы газет. Вы, наверное, читали о них? Но примите во внимание и бесспорные успехи гораздо более значительного количества моих начинаний. Вы не сможете отрицать того банального факта, что я имею большое влияние на судьбы мира.

Голос говорившего становился все тише и тише, пока не смолк совсем. Я удивился и открыл глаза.

Фу Манчи возился около светильника, подогревая в ее лучах пучок какой-то травы.

— Пока это не объяснено наукой, — пробормотал он, глядя на свет сквозь полуопущенные веки. — И я могу в любой момент перестать, если захочу.

Он бросил пучок травы в кальян, стоявший на бронзовом подносе.

— В этой древней брошюре, — сказал он и показал мне издали маленькую книжечку, — содержатся некоторые алхимические рецепты. Автор — англичанин, мистер Ватсон Коунсел. Жаль, что он умер, я бы взял его к себе в лабораторию. Тираж — пятьсот экземпляров. Повторных тиражей не было. Интересно отметить, Алан Стерлинг, что с тех пор никто не удосужился проверить описанный здесь метод получения золота. Я могу завалить золотом весь мир'

Он прикусил мундштук кальяна своими широкими желтыми зубами, вдохнул и потом, выдохнув, выпустил изо рта струю едкого дыма.

— Но Россия мешает мне, Соединенные Штаты — тоже. Дерутся, как пауки в банке, и при этом считают себя самыми умными! Даже Китай! Мой Китай!

Он замолчал, медленно положил мундштук на стол и левой рукой негромко ударил в небольшой гонг, висевший у него за спиной.

Тотчас появились два китайца, очень похожие друг на друга и лицом, и одеянием.

Фу Манчи что-то сказал им по-китайски, а потом посмотрел на меня.

— Коллега Ямамото ждет вас, — сказал он тихим голосом. — Вы сейчас узнаете, что такое Божественное Откровение. После этого мне будет легче разговаривать с вами. Я собираюсь рассказать вам о ваших будущих обязанностях и еще кое о чем дополнительно.

Один из китайцев молча положил мне руку на плечо и указал дорогу.

ГЛАВА XXIV

КОЛЛЕГА ЯМАМОТО

Вскоре я очутился в обстановке, напоминающей зубоврачебный кабинет посредине комнаты стояло очень удобное кресло, на которое был направлен свет многочисленных ламп. Коллега Ямамото, сидевший за столом и перебиравший какие-то бумаги, при моем появлении встал, представился и протянул для пожатия руку. Моих спутников он не удостоил ни единым взглядом.

Японец был молод, с приятной внешностью, вежлив, но без приторности. На нем ладно сидел длинный белый халат, рукава которого заканчивались перчатками. Свои очки он оставил на столе. Без них яснее были видны веселые искорки в глубине умных внимательных глаз. Его английский ничем не отличался от моего.

— Очень рад, что вы согласились стать нашим собратом, мистер Стерлинг, — сказал он. — Наши научные интересы не совпадают. Тренк сказал, что вы — знаменитый ботаник. Здоровье у вас… — он перелистнул несколько страничек толстой тетради, лежавшей на столе, — …со здоровьем у вас прилично. Вот только ваша малярия…

Его вежливость и корректность совершенно обезоружили меня. Я стоял и тупо кивал, но, услышав последнюю фразу, не удержался:

— Откуда вы знаете про малярию? Разве по мне заметно, что я перенес малярию?

— Я же специалист, мистер Стерлинг! Кроме того, у меня на столе лежит ваша медицинская карта. Тропическая лихорадка — серьезная болезнь.

— Вы правы, — мрачно подтвердил я.

— Однако, — японец показал в улыбке ряд великолепных зубов, — пусть вас это не тревожит. Я дозирую очень аккуратно, не бойтесь. Присядьте, пожалуйста, мне удобнее делать инъекцию в плечо.