Перекресток одиночества 4: Часть вторая (СИ) - Михайлов Дем (Руслан) Алексеевич Страница 30

— Эк ты завернул — крякнул Чифф — Убив поварят, прикончим и тирана, образно выражаясь?

— Скорее освободим — поправил его Филимон — Ух! Аж мороз по коже! Не знаю про поварят и тиранов, а вот армия без горячего питания долго не повоюет. Полевая кухня важна! Сытое пузо дух бодрит! Я вот как вспомню те шикарные тюремные ужины… так порой вернуться туда ненадолго хочу. А что? Скажете сбрендил? Может и так. Зато у меня там всегда было чисто, тепло, даже уютно и очень сытно… Эх… Один только любимый красно-черный коврик прикроватный чего только стоил… до сих пор кляну себя, что забыл его там в спешке… — помолчав, он махнул рукой — Да ты продолжай, Охотник. О чем ты там еще думал? Или закончил перечислять? Вроде там у тебя три пункта было… Хотя один вопрос есть и у меня! Чего это негодяи вдруг забросили раздевалку, да еще вместе с такой шикарной одежкой и оружием?

Я рассмеялся:

— Да этих ворочающихся в голове пунктов можно еще немало создать. Вот четвертая мысль… Почему не растет ледник там снаружи? Вниз по склону слетает немало глыб, но дальше определенного радиуса вся эта ледяная масса не уходит. Это, кстати, не мой вопрос, а Милены — она на основе взятых у вас фотографий создала что-то вроде видео, охватывающего немало лет и… ледник вырос лишь чуть-чуть за эти годы. Так куда девается вся прущая из горы масса льда? Как оказалось мы находимся на заднем так сказать дворе большой кухни… а что, если это они обеспечивают кресты водой? Излишки воды уходят в сброс, замерзают, вываливаются наружу — считай в девственно стерильные условия… откуда при нужде всегда можно телепортнуть нужное количество воды обратно внутрь для плавления, фильтрации… и прямиком туда — в кресты… Почему это остается незаметным? Да потому что проще забирать лед из-под ледника, там, где спрессованного льда действительно много. В результате случаются те самые громкие и внезапные обрушения сераков…

Оглядев ошарашенные лица, я дождался первого комментария и его произнес Чифф:

— О таком мы даже не думали… а ведь мы ученые. Обычно ледники растут медленно, к тому же это только сейчас я вживую наблюдаю весь проходящий подземным путем объем льда, а снаружи ты видишь лишь злобные частокол белых клыков, пожравший немало моих друзей…

— Да — вздохнул я — Снаружи ты видишь лишь ледяную стену, за которой изредка что-то грохочет и рушится. Изначально я тоже думал лишь про неустойчивые глыбы, а дыру в горе считал просто чем-то вроде ледникового аппендикса. А проход оказался источником. Насчет «мы даже не думали» — это тоже нормально. Лично я постоянно заставляю себя пытаться думать не в привычных мне земных рамках, а в рамках здешних реалий — например, где телепортация чего угодно и куда угодно является бытовым явлением.

Помолчав, я продолжил:

— Насчет вопроса Фили о забрасывании раздевалки — тут как раз все логично. Ответ прост: слишком опасное это дело. Я там был — я знаю. На собственной шкуре испытал каково это перепуганным козлом прыгать по ледяным глыбам, буквально лопатками ощущая, как тебе вслед летит айсберг размером с железнодорожный вагон. Любая вылазка через такой проход может в любой момент обернуться массовой гибелью. Поэтому они если и выходят, то через другую дверь.

— А почему комбинезоны и оружие не убрали из старой раздевалки?

— А зачем? У них всего навалом. Вряд ли есть недостаток в оборудовании или вооружении — они как-никак Столп от взлета и уничтожения всего живого на планете сдерживают. Опять же вдруг там что-то забьется в ледяном тоннеле и понадобится отправить команду для расчистки? Внешнюю дверь не заблокировали просто потому, что нет нужды — зверья тут нет, а появится, так все равно внутрь не попадет. Человеку пройти сквозь ледник тоже невозможно — они вряд ли предполагали, что снежные робинзоны выроют муравьиные ходы в ледяных стенах и обустроят себе стационарный пункт наблюдения на расстоянии рывка. Так что тут я странностей не вижу.

— Но там решетка поперек прохода!

— И это логично — за меня ответил Чифф — Решетку при нужде можно снять. Да думаю там и дверь найдется. И скорей всего решетка не от внешних гостей защищает, а не дает внутренним обитателям соблазна выйти погулять. Поставили решетку, закрыли щитами… и проход превратился в элемент декора.

— Согласен — кивнул я, вспоминая решетку — Там были какие-то петли сбоку. А матерчатые щиты с деревянными рамами сильно походят на плакаты времен СССР. Просто я смотрел на них с изнанки.

— С изнанки их теплого мирка — достаточно зло буркнула Милена — Гады!

— Да плевать — улыбнулся я и напомнил — Мы ведь к этой, как оказалось, кухне подбираемся не ради подглядывания за поварами и не ради диверсий. Наша общая цель все столь же проста и незыблема — мы должны обновить блок координат, после чего отсюда можно уходить.

Посветлевшая лицом Милена тряхнула головой и фыркнула:

— На кухне! Мы собираемся обновить блок координат для телепортации… на кухне… Заодно можем и салатика зожного нарубить… смешно?

— Смешно — признал я — Хотя обойдемся без салатиков. И раз мы четко знаем, чего хотим… я предлагаю отказаться от возможно пришедшей кому-нибудь в голову идеи пообщаться с тамошними кухонными прислужниками. Мы должны остаться незамеченными.

— Ты должен остаться незамеченным — заметил Чифф, протягивая мне сигарету.

— Я должен — согласился я — Нам нельзя выдать себя. По крайней мере мы должны стремиться к этому всеми силами. Для начала я вижу процесс примерно так — прокрасться туда, нащупать безопасный проход за решетку, подслушать как можно больше разговоров, по-прежнему оставаясь незамеченными.

— Ночь! — бухнул Дэдо — Ночью почти все спят.

— Кухня, могущая обеспечить горячим своевременным питанием сотни и сотни крестов, должна работать круглосуточно — не согласился с ним Чифф — Там даже ночью должна потихоньку работать пусть небольшая дежурная смена — скажем несколько десятков тех, кто притащит мешки с мукой, подготовит корнеплоды, выпотрошит рыбу…

Филимон задумался вслух:

— Где они рыбу берут? Жирную, свежую, много…

Ему никто не ответил, а я продолжил размышлять вслух:

— Дэдо мыслит верно — действовать надо ночью. Чем больше людей спит — тем меньше бродит, где не надо. И тем легче нам действовать. Мы останемся тихими и незаметными кухонными мышками. Сделаем свое дело — и столь же тихо уйдем. И максимумом причиненного нами вреда будет наглое, но секретное разграбление всего полезного из зоны раздевалки и медпункта.

— Какое впечатление о нас это создаст? — задумчиво спросил Чифф.

Я усмехнулся:

— Честное! И без прикрас!

— А как же твоя боязнь расстрела?

Я отмахнулся:

— Это больше шутка, чем реальное переживание. Чего переживать? Как только меня поймают, назад пути уже не будет. Снисхождения тоже можно не ждать. Меня вернут в ближайший свободный тюремный крест на следующие сорок лет. Или отдадут хозяевам планеты — а те со мной поступят точно также, либо расстреляют у ближайшей стенки. Так что я не собираюсь прикидываться пай мальчиком и игнорировать могущие нам сильно помочь вещи и снаряжение только для того, чтобы никто не назвал меня вороватым. Я вон и добрых друзей луковианцев обнес — и ничего, вроде как работаем вместе. Ведь так, Чифф?

— У меня к тебе претензий ноль — улыбнулся старый луковианец — И постарайся не попасться, Охотник. Хотя тебя уже впору называть Лазутчиком или Разведчиком.

— О! Разведанная карта! — напомнила Милена, отложив наконец трофейный «планшет» и подтащив к себе ноутбук — Смотрим, оцениваем, поправляем, если есть ошибки.

Довольно странно смотреть на карту с уже пройденной местностью. А я тут прошагал никак не меньше половины, а остальную часть пути прополз в муравьиных ходах.

Созданное компьютером изображение не было набором совмещенных фотографий. Милена пошла другим путем, создав полную реалистичной графикой красочную карту с нарочито вывернутыми на максимум цветами. Примерно по центру изредка вспыхивала и гасла россыпь синих и зеленых точек. Я легко коснулся экрана, и карта туту же увеличилась, показав в подробностях начало ледника — ту зону, откуда мы начали наш путь. Удивленно присвистнув, я взглянул на не скрывающую удовольствия собственной работой девушку и вернулся к изучению ледника.