Даниэль Клугер - Дело о показаниях покойника Страница 30

– Надеюсь, они все же подкреплены и другими доказательствами, – холодно произнес министр полиции. Он, похоже, все еще не мог успокоиться от бесцеремонных манер своего бывшего студента. – Разумеется, мы слышали признание преступника, но оно было сделано под давлением. Останься он жив, любой суд мог бы его не принять во внимание. Так что будьте любезны, изложите нам результаты расследования.

– Конечно, ваша честь, конечно, – устало ответил Ницан. – Я вовсе не собираюсь опираться на признание преступника. Если подумать, так оно было не так уж необходимо. Просто я обожаю внешние эффекты, это может подтвердить господин Лугальбанда.

– Неужели вам понадобился такой сомнительный эксперимент только для того, чтобы удовлетворить страсть к эффектам? – недоверчиво спросил президент. – Нет, я в это не верю. Рассказывайте же, мы все горим желанием услышать ваш рассказ!

– Не волнуйтесь, – подхватил Набу-Дал, – мы простим вам отсутствие второстепенных деталей.

– Благодарю вас, – пробормотал Ницан. – Я, право, не уверен, что они второстепенны. Потому и жаль, что убийца лишил нас возможности провести посмертное дознание, – он вновь посмотрел на груду рассыпавшихся костей в центре зала. – Это уже не воскресишь...

– Неважно, неважно, – нетерпеливо махнул рукой Набу-Дал. – Начинайте, мы действительно сгораем от любопытства.

Президент молча кивнул, подтверждая слова своего соперника. То же нетерпение Ницан читал и на лицах остальных свидетелей недавнего происшествия. Исключение составляли двое: госпожа Сарит Бат-Сави, из-за яркого румянца на щеках производившая впечатление грубо раскрашенной статуи, и Лугальбанда, величественно скрестивший на груди поверх собственной пышной бороды руки и прищурившись, смотревший на своего друга.

Этот его взгляд, не заслуженного, по мнению Ницана, восхищения или хотя бы уважения, оказался последней каплей. Ницан неожиданно взорвался.

– Нет, я так больше не могу! – рявкнул он. – В самом деле, ваше превосходительство, дайте же распоряжение этому чертову эксперту! Мы живем в свободной стране! По-моему, это свинство – лишать человека привычного ему образа жизни!

– Да, конечно... – растерянно сказал Арам-Нимурта. – А о чем я должен распорядиться?

– Все в порядке, ваше превосходительство, все в порядке, – Лугальбанда приблизился к ним, держа в руках полную бутылку лагашской горькой. Ту самую бутылку, которую давеча Ницан получил в подарок от госпожи Сарит Бат-Сави.

Ницан издал радостный вопль, вырвал бутылку из рук эксперта и тут же приложился к горлышку. Видимо, сообразив, что его поведение не вполне соответствует правилам приличия, он поспешно оторвался от настойки, пробормотал: «Ох, простите, ваше превосходительство, может быть, вы тоже хотите?» – и протянул бутылку президенту.

– Нет-нет, спасибо, – президент немного оправился и даже улыбнулся. – Не стесняйтесь, господин Бар-Аба, вам нелегко пришлось.

Ницан согласно кивнул – дескать, действительно, нелегко – и с удовольствием воспользовался разрешением высшего должностного лица государства.

– А когда... гм-гм... освободитесь, – продолжил Арам-Нимурта, – попытайтесь объяснить – чему мы были свидетелями?

Ницан отставил в сторону наполовину опустошенную бутылку, утер ладонью подбородок.

– Конечно, ваше превосходительство, – сказал он. – Извините, но все эти магические манипуляции высушивают горло. Думаете, зря многие профессиональные маги в конце концов спиваются? Все потому же... Мне это, разумеется, не грозит, – спохватился он. – Да, а насчет того, что произошло... Все дело было в смоквах. Я тут давеча очень захотел свежих смокв. Но оказалось, что сезон кончился больше месяца назад. Представляете? – сказав это, Ницан вновь приложился к бутылке.

Арам-Нимурта переглянулся с Набу-Далом. На лицах обоих политиков, при всей их несхожести, появилось абсолютно похожее профессиональное выражение полного понимания услышанного. Из чего Ницан сделал вывод, что собеседники, разумеется, не поняли ни черта.

– Видите ли, господа, – начал он, – убийство Шаррукена Тукульти представляло собой типичный случай так называемого убийства в запертой комнате. Жертва находится в помещении в полном одиночестве. По показаниям заслуживающих доверия свидетелей никто в эту комнату не входил до совершения преступления и никто не выходил из нее после. Мало того: благодаря системе магической защиты, никто и не мог туда войти. И тем не менее господина Тукульти оставили там живого и относительно здорового, а через короткое время обнаружили убитым.

Ницан не заметил, как начал привычно расхаживать по комнате, вынуждая присутствующих поворачивать головы ему вслед.

– Были несколько деталей, которые поначалу не вызвали у меня должного интереса. Например, похищенный и уничтоженный кем-то гороскоп. Что за гороскоп? Я было решил, что он содержит чрезвычайно важную информацию. Мы предприняли попытку восстановить его. И что же? Гороскоп разочаровывал. Звезды не предсказывали господину Тукульти никаких потрясений в тот день, когда произошло убийство. Какой вывод из этого следовал? – он остановился и строго посмотрел на президента.

Тот вновь стал похож на плохо подготовившегося к уроку школьника.

– Я думаю, – растерянно пробормотал он, – что этот гороскоп составлял не самый большой специалист...

– Браво, ваше превосходительство! – воскликнул Ницан. – Я подумал точно так же! И ошибся! Гороскоп составлял блестящий профессионал, лучший из тех, кого можно было найти в Тель-Рефаиме, причем – за большие деньги. Берроэс – так зовут астролога – составил гороскоп полгода назад, и господин Тукульти не расставался с ним... Я не знал как это объяснить – до тех пор, пока не захотел выпить свежего сока из смокв! Прибавьте к этому еще две детали: после сеанса посмертного дознания – маг-эксперт Лугальбанда может подтвердить мои слова – я был так опутан потусторонними нитями, будто сам побывал, ни больше, ни меньше, как перед троном Царицы Эрешкигаль! Бр-р… И даже его мастерство не очистило меня до конца, я еще раз испытал воздействие потустороннего вчера вечером, когда возвращался из Восточного района… А кроме того, отсутствие следов крови. Убийца явно не очень торопился, и держал нож в ране до тех пор, пока кровь не запеклась. На это я обратил внимание во время первого же осмотра. Уже эти две детали фактически содержали ключ к раскрытию загадки. Но решающую роль, повторяю, сыграли именно смоквы!

– Дались вам эти смоквы! – проворчал Набу-Дал. – При чем тут смоквы?

– Я тоже не мог понять – с чего вдруг у меня возникло такое желание? – обрадовано подхватил частный детектив. – Пока не сообразил, что это мое подсознание просто никак не уймется после посмертного дознания!