Лицеист - Валерий Пылаев Страница 33

На мгновение показалось, что брат уже взял на вооружение мою задумку и навесил на «Чайку» какие-то особенные чары, но нет. Никаких плетений в области мотора или трансмиссии я не почувствовал… или они просто оказались слишком сложными и изящными для моего понимания.

– Вот шпарит, блин. – Я на всякий случай взялся за ручку на двери. – У тебя там что, потроха какие-то особенные?

– А то! – Костя загадочно улыбнулся. – Думаешь, это только у тебя толковый механик в сарае сидит?

Определенно нет. Я не стал допытываться и еще прибавил громкости радио. Теперь музыка громыхала на весь салон так, что стекла дрожали, но Косте это, похоже, даже нравилось. Он радостно скалился во все зубы и выжимал из «Чайки» все лошадиные силы разом. Мотор надрывался под капотом, но я слышал только рок. Мелодия показалась смутно знакомой – будто я уже слышал ее раньше… не раз и не два.

– Что это? – заорал я, тыкая пальцем в динамик. – Офигенно! Сто лет уже крутят, а кто поет – не знаю!

– Кажется тебе! – Костя протянул руку и убавил звук – видимо, перекрикивать многоголосный ансамбль ему не хотелось. – Это британские ребята… забыл название. Очень популярные, по ним сейчас весь мир с ума сходит. В июле пластинка вышла, а до нас вот только доехала. Не мог ты ее раньше слышать.

– Ну, не мог, так не мог. – Я махнул рукой. – Прибавь давай, чего как пенсионеры едем!

Костя не стал спорить, ухмыльнулся – и крутанул колесико звука вправо до упора. Безымянные, но до боли знакомые звездные британцы громыхнули так, что заложило уши, но я только обрадовался. После всей муштры, книг и ворчания деда даже несколько часов свободы казались бесценным даром. И пьянили похлеще алкоголя.

И, похоже, не меня одного. Костя продолжал гнать машину сквозь ночь, напрочь игнорируя дорожные знаки, пританцовывал за рулем и, кажется, даже пытался подпевать. Маску серьезного молодого дворянина из Госсовета будто сорвало ветром и зашвырнуло куда-то на заднее сиденье – и брат явно собрался жечь по полной.

Через пару минут я заметил, что мы едем уже не одни. Яркие фары мелькнули в зеркале – и тут же исчезли: машина пошла на обгон. А за ней и вторая. Что-то могучее и явно американское – и спортивная «Волга». Как две капли воды похожая на ту, что едва меня не угробила – только белого цвета.

И из нее со стороны пассажирского сиденья в небо хлестнула струя пламени.

– Б…! – Я вжался спиной в сиденье. – Что это за на хрен?!

– Друзья, – усмехнулся Костя. – Дурачки, блин… Ладно, будет им джаз!

Не сбавляя хода, брат опустил стекло со своей стороны, высунул руку – и запустил Горыныча. Огненное заклятье рванулось вперед, лишь ненамного обгоняя несущуюся во весь опор «Чайку» – и направилось прямо к багажнику «Волги». Но и там, похоже, не дремали. Машина чуть вильнула, кто-то высунулся справа, взмахнул рукой – и Горыныч развалился надвое, взвился к небу – и там потух.

– Сбил, – рассмеялся Костя. – Ванька Бахметов. В лицее на дуэли всех отделал, как сейчас помню.

– Ага… – Я потянулся к рукоятке и тоже принялся опускать стекло. – Кость, а можно я тоже попробую?..

– Сашка… Ладно, давай. Только осторожно – не убей никого!

Я вылез из «Чайки» чуть ли не по пояс. Ветер тут же хлестнул так, что меня едва не выдернуло наружу и не швырнуло на асфальт. Но я удержался – и тут же принялся выцеливать гуляющую туда-сюда по дороге белую корму «Волги». Между нами было метров двадцать, вряд ли больше, и по такой броской мишени я бы не промахнулся и в темноте, и на скорости в сто пятьдесят с лишним, но мы собрались играть, а на драться.

Я швырнул три Горыныча подряд, и их срезали почти сразу. Похоже, Бахметов умел мастерски бить Серпом даже по подвижной цели и без труда разрубал и лишал силы огненные заклятья, стоило им чуть оторваться от «Чайки».

Ловкий, зараза. Но и меня Андрей Георгиевич учил не зря. Я почти полминуты искал подходящую цель на обочине впереди – и увидел. С трудом поборов соблазн снести дорожный знак «60» в красном кружочке, я бросил Серп и ювелирно срезал стоящее прямо за ним деревце.

Хрустнуло так, что слышно было даже сквозь рев трех огромных моторов разом. Белая «Волга» дернулась, чуть не вылетев на встречку, но выровнялась и будто даже чуть замедлила ход.

– Саня, аккуратнее! – рассмеялся Костя. – Или их сиятельства приедут в клуб с не самыми чистыми штанами.

Из «Волги» больше ничем не кидались, так что это дурацкую маленькую дуэль я, похоже, выиграл. Но брату показалось недостаточно и этого. Вцепившись в руль, он выжал из «Чайки» что-то совсем невозможное. Огромный металлический монстр будто прыгнул вперед, вгрызаясь в дорогу, и через полминуты обогнал и «Волгу», и даже американца.

– Кость, не дури. – Я чуть убавил громкость музыки. – Что-то мне после июля гоняться не хочется. Не убьемся – так городовые остановят…

– Да кто ж нас остановит, Сань? – Брат кровожадно ухмыльнулся. – У простых полицаев таких моторов нет… А на номера я иллюзию повесил – покажут… кошечку нарисованную.

Дорога до Питера заняла не больше часа. Но когда по обеим сторонам дороги замелькали окна домов, Костя сбавил ход. И остальные две машины тоже – для гонок годились загородные трассы, но уж точно не проспекты. Даже более-менее освещенные и опустевшие к ночи. Вдоль тротуаров я видел и грузовики, и маленькие недорогие легковушки, но к Невскому стягивались только серьезные тачки, среди которых даже блестящие хромом и краской «Волги» предыдущей, двадцать первой модели казались гадкими утятами.

«Чайки», «ЗИЛы» разных сортов и калибров – даже спортивные кабриолеты. Изредка попадались даже огромные «НАЗы» выпуска начала пятидесятых. Неуклюжие, громоздкие, медлительные, но роскошью уж точно не уступающие современным.

«Иностранцы» тоже встречались, но куда реже. Похоже, среди столичной молодежи считалось хорошим тоном выбирать именно российские автомобили, хоть многие из княжеских и графских родов без труда могли бы позволить себе куда