Александр Николаев - Красная рука Страница 35

Саммерс кивнул головой в знак согласия.

— А теперь обратите внимание на маленький значок, — продолжал профессор, — который появился в нижнем левом углу экрана. В этот момент перед вашими глазами появилось изображение лица человека. С этого момента ваш взгляд постоянно фиксируется на этом изображении, и весь остальной разговор вы проводите, глядя на это «лицо»… Вот видите? Как все здорово получилось!

— И что же это значит? — недоуменно спросил Саммерс.

— Еще раз внимательно просмотрите пленку, которую вы привезли с собой. Взгляд охранника постоянно фиксируется в определенном направлении. Это значит, что он видел что-то перед собой. Но, что именно?… Просто теряюсь в догадках… Если сказать честно, то мне стало страшно от всего увиденного сегодня. Думаю, что мы столкнулись с чем-то неизведанным… Но еще раз заявляю — это не гипноз.

— Но позвольте, профессор, — сказал Саммерс, решив использовать последний аргумент. — Я слышал, что существует возможность вводить человека в состояние подобное гипнозу на расстоянии, по одной фразе, даже по одному слову. Например, по телефону, или используя радиоприемник. Говорят, что так человека можно заставить даже покончить с собой.

— Это верно, — согласился профессор, — такая возможность существует. Но я хочу возразить вам. Во-первых, невозможно запрограммировать такое сложное поведение человека, как ограбление, а затем самоубийство. Вот если бы охранник неожиданно достал пистолет и застрелился бы. Тогда можно было бы подобный вариант предположить. Во-вторых, еще раз повторяю, гипноз — это особое состояние. Лицо человека в таком состоянии напоминает восковую маску, никаких эмоций, полная отрешенность. В нашем же случае, просто буря эмоций и потрясений. Видна попытка противостоять, он даже стреляет в кого-то, или во что-то. Во всяком случае, в то, что он видел… И еще один момент, чтобы осуществить подобное программирование поведения человека необходимо с ним очень долго работать. Применять специальные методы подведения психики человека, чтобы в нужный момент человек не смог противиться приказам гипнотизера.

— Можно ли установить такие команды, анализируя магнитофонную запись?

— Нет, это исключено. О подобных словесных командах, и их значении знают только два человека — гипнотизер и его подопечный. Для остальных людей эти слова будут иметь совершенно другое значение. Никто не догадается.

Саммерс был подавлен аргументами и логикой мышления профессора. Он не мог что-либо возразить, снова ощущая полную опустошенность. Видимо, его вид был настолько растерянным, что профессор принялся успокаивать полицейского:

— Не расстраивайтесь, пожалуйста, мистер Саммерс. Отрицательный результат — это тоже результат. Во всяком случае, теперь вам будет понятно, что надо искать в другом направлении… Но искать надо обязательно. Обязательно! Если преступный мир овладеет подобными способами, это может означать крах современной цивилизации. Они просто раздавят всех.

Наступила тягостная пауза. Саммерс сидел подавленный, бесцельно рассматривая странный рисунок на стене кабинета профессора. На рисунке просматривался, то профиль ужасной старухи, отдаленно напоминавшей ведьму, то головка очаровательной красотки, кокетливо повернувшейся в сторону. Причем, как ни старался Саммерс, в его сознании происходило постоянное переключение с одного образа на другой.

— Вот нашел! — воскликнул профессор Шустер, закончив перебирать бумаги в ящике своего стола. — Э-э… поверьте, лейтенант, я очень хочу вам помочь. Вот визитка профессора Франкоера. Думаю, он сможет помочь лучше меня.

Саммерс взял визитную карточку и стал ее рассматривать.

— Профессор Сильваин Франкоер, — продолжал Шустер, — один из ведущих лингвистов.

— Лингвист? — удивленно спросил Саммерс.

— Да, именно лингвист. Его часто привлекают к работе различные специальные службы. Надеюсь, вы понимаете?

— Не очень, — признался полицейский.

— Профессор Франкоер может только лишь по движениям губ, по выражению лица и тому подобное, прекрасно понять, что говорит человек, не слыша при этом звука. Таких специалистов называют сурдопереводчиками. Причем, профессор владеет несколькими языками.

— Да теперь я начинаю понимать, — признался Саммерс. — Если бы удалось выяснить, что говорил охранник перед самоубийством, возможно, удалось бы продвинуться дальше.

— Думаю, именно такой человек, как профессор Франкоер, вам как раз и нужен, — заключил Шустер. — Только есть у него одна особенность.

— Какая?

— Э-э… дело в том, что в отличие от меня, он обожает не эксперименты, а деньги.

— Поверьте, это не самое страшное в жизни копа, — заключил Саммерс. — Спасибо вам, профессор, за помощь. Вы сегодня вернули меня «на землю». Только хочу попросить вас отдать мне видеокассету… Ну, с нашим экспериментом.

— Не расстраивайтесь, лейтенант. Раскрытие преступления похоже на поиск научной истины. К ней ведет очень извилистая дорожка, и на этом пути возможны отклонения. Да, и вообще, не ошибается только тот, кто ничего не делает. А кассету я вам подарю на память о нашей встрече.

— Еще раз спасибо, мне пора, — Саммерс поднялся с кресла. Затем, указывая на стену, сказал, — а интересный тут у вас рисунок.

Профессор оживился, и с интересом принялся рассказывать об особенностях зрительных восприятий человеком сложных образов. Но Саммерс уже не слушал его. Он решительно направился к двери кабинета.

Глава 22

Через два дня Уинстона Джексона похоронили. Гарри Галлахер, Джейк Макгрегори и еще пятеро сотрудников компании «Синима текнолоджи» внесли гроб с телом Джексона в церковь Святого Антонио. Множество людей теснились на церковных скамьях. Джексона хорошо знали в городе, он пользовался заслуженным уважением и люди пришли проводить его в последний путь.

Семья умершего сидела на первой скамье. Неожиданно маленький внук Джексона соскочил со скамьи и подбежал к гробу. Он застучал кулачком по гробу, словно надеялся разбудить дедушку. Плачущая Сара с трудом отвела его обратно.

Немного погодя началась заупокойная служба. Отец Марконелли начал мессу за упокой души Джексона. «Даруй им вечный покой, Господи…»

Когда служба была закончена, люди начали выходить из церкви под звон погребального колокола. Он долго не умолкал, даже после того как катафалк отправился на кладбище. Вереница автомобилей отправилась вслед за катафалком.

Галлахер произнес короткую, но достойную надгробную речь. Последние почести были отданы и гроб с телом Джексона опустили в могилу. После того, как большинство людей, пришедших на похороны, покинули кладбище, Галлахер подошел к семье умершего. Он долго разговаривал о чем-то с вдовой. Затем подошел к Джейку и, с трудом преодолевая спазмы, словно невидимыми тисками охватившие его горло, сказал: