Дмитрий Самохин - У черного дуба с красной листвой Страница 37

Когда я закончил, пот катил с меня градом, тело наполнила слабость, а ноги гуляли словно у Зеленого после получки. Красавчег подхватил меня и помог устоять на ногах.

– Расступитесь! – Рявкнул он и толпа раздалась в стороны.

– Джек, позаботься о Хвором и наведи на улице порядок, – попросил я.

После чего Красавчег отконвоировал меня к машине. Сам бы я не дошел. И мы отправились ко мне домой.

В дороге я раскладывал по полочкам информацию, которую я получил от Хворого. Во время контакта все его мысли, чувства и жизнь оказались передо мной, словно я прочитал его как книгу, только вот беда страницы в этой книги были разложены не по порядку, поэтому предстояло разобраться в хронологии, и быть может тогда я смогу понять, кто сотворил с Хворым этот ужас и за что ему такие страдания.

Но одно я знал точно:

– Хворый был знаком с Паровозом, – поделился я с Красавчегом знанием.

– Ты уверен в этом? – нахмурился Ник отчего стал сразу же прекрасен.

– Никаких сомнений. У них были какие-то совместные дела.

– И ты думаешь гибель Паровоза как-то с этим факелом связана? – спросил Красавчег.

– Подбрось да выбрось, – подтвердил я и откинулся в изнеможении на спинку кресла.

Дома мы выпили по стаканчику виски, и я отправился спать. После Хворого надо было восстановить здоровье. Завтра оно мне пригодится, в этом я был уверен, и как оказалось интуиция меня не подвела.

Утром я ворвался в кабинет Красавчега преисполненный энергией. Пора было поставить точку в этом деле, но Ник пригвоздил меня к полу новостью:

– У нас третья жертва.

– Подбрось и выбрось, час от часу не легче, – упал я в кресло. – Рассказывай, что и как.

– Это Марвин Глотка. Помнишь альтера, который всегда вынужден был говорить шепотом. Потому что если говорил в полный голос, стекла из окон вылетали, посуда разлеталась вдребезги. Его сегодня нашли захлебнувшимся в кресле, у себя в доме.

Красавчег высек искру из пальца и поджег сигару.

– То есть как захлебнулся? – не поверил я своим ушам.

– В его легких нашли тонну воды, причем морской. Откуда она взялась в квартире, специалисты затрудняются ответить.

– Глотку уже связали с Паровозом и Хворым?

– Да, они были знакомы. Паровоз несколько раз нанимал Глотку как подсобного рабочего, Хворому Глотка несколько раз чинил сантехнику. Он подрабатывал, устраняя протечки, меняя унитазы.

– Любопытно, – только и смог я из себя выдавить.

– Есть еще кое что, что может тебя заинтересовать. Пришли данные по похоронному бюро. Кажется, мы нашли пропавшую девушку, – Красавчег раскрыл папку с делом, что лежала у него на столе, и перелистнул несколько страниц. – В кабинете Паровоза мы нашли подозрительный черный пепел, очень похожий на тот, что остался после Сереги. Исследования показали, что пепел имеет органическое происхождение. Сейчас Карма трудится над тем, чтобы с точностью установить чей это пепел. Но у меня лично сомнений нет. Это наша Джози.

– А лаборатория? Что там? – спросил я.

– Чисто и стерильно, но кое что мы все же уцепили. Есть подозрение, что там производили кое что из запрещенного, но на что есть большой спрос на Большой земле, – Ник подмигнул мне заговорщицки.

– Не понимаю, какой в этом смысл. У нас все эти препараты под запретом. Да и не нужны они. Пойди к любому из мастеров иллюзий, и он твое сознание расширить покруче чем любая химия.

– А кто тебе сказал, что это для внутреннего применения? Я тут начал копать, и нашел несколько любопытных фактов. Хворый и Глотка часто ездили на Большую землю по своим внутренним делам. По официальным данным у них среди обычников остались семьи. Оба переехали на Большой Исток в юношестве, долгое время никаких отношений не поддерживали, но в последнее время зачастили на Большую землю. Тебе не кажется это подозрительным?

– Ты меня еще спрашиваешь? – удивился я.

Тут явно пахло нечистой игрой.

– Я думаю, что Паровоз изготавливал в большом объеме запрещенные препараты, а Хворый и Глотка челночили их на Большую землю. Как тебе известно, нас не сильно проверяют, когда мы направляемся из Большого Истока. Берут под контроль наши таланты, а что мы там везем это обычно не так интересно. Другое дело, когда мы возвращаемся. Тут полно возможностей для контрабанды и это находится под строгим контролем. Никому на Большой земле в голову не приходило, что мы можем быть для них опасны с этой стороны.

– И если кому-то из чиновников Большой земли такое придет в голову, то жди беды, очень большой беды, – добавил я.

– Если они прознают про Паровоза и его контору, то у нас появятся очень крупные проблемы, – согласился Красавчег.

– Получается, кто-то об этом прознал, и прикрыл их лавочку. Осталось понять кто, – сказал я.

Со смертью Глотки наступило затишье. До конца недели ничего не происходило. Я занялся делами Храма, накопилось много бумаг, которые надо было оформить. Прошел слух, что скоро к нам приедет комиссия с Большой земли. Надо было подготовиться на случай проверки. Но вопрос о том, кто убил Серегу Паровоза и его подельников, не покидала меня. Время от времени я брал лист бумаги и пытался рисовать схемы, которые помогли бы мне вычислить убийцу. Но ничего путного в голову не шло.

В воскресенье вечером Ник Красавчег приехал ко мне.

– У нас ничего нет. Три тела и ничего толкового, – обрушил он на меня с порога.

Бутылка виски и хорошие сигары его немного успокоили. Мы расположились на веранде, и немного расслабились. В случае Красавчега ему это было просто необходимо. А то складывалось ощущение, что еще чуть-чуть и он просто взорвется.

– Я так понимаю Паровоз действовал не один, а под прикрытием кого-то из Обчества. Они не могли не знать о такой хорошей кузнице монет у себя под боком. Стало быть, либо знали и имели с этого процент, либо скоро у нас будет большой передел в Обчестве. Молодые не потерпят такой профнепригодности и отправят стариков на пенсию. Но я все же поставил бы на то, что Обчество имело свой процент от Паровоза и прикрывало его деятельность, – поделился я своими размышлениями.

– Я уже думал об этом. Скорее всего, именно так и есть. Но только что нам это дает? – мрачно заметил Красавчег.

– Это приводит к выводам, что деятельность Паровоза была на руку тем, кто находится здесь в Большом Истоке и доставляла массу неприятностей тем, кто находился на Большой земле. Стало быть, покончить с его маленьким предприятием мог кто-то со стороны.

– Любопытно, – задумался Красавчег, сделал глоток виски, затянулся табаком, прокашлялся и заговорил, – У нас на районе чужих раз-два и закончились. Если кто-то прибыл к нам ради того, чтобы кокнуть альтера, то на ум ничего не приходит. Все обычники находятся под строгим контролем.