Под снегом. Том I (СИ) - Волков Олег Александрович "volkov-o-a" Страница 38

Ещё один интересный момент: о строительстве и финансах капитан Язеф рассказывает с неприкрытым жаром. Причём его вовсе не тяготит двойная нагрузка. Ведь сейчас, фактически, он занимает сразу две должности. Скорее, наоборот – капитан Язеф хочет, очень хочет, официально стать новым главным инженером.

– Простите мою дерзость, капитан, но…, – Туран демонстративно помялся, – не слишком ли вы молоды для столь ответственной должности как главный инженер столь важного имперского объекта?

Вопрос щедро сдобрен лестью, но сработало: эмоциональный фон капитана Язефа засверкал от гордости за самого себя.

– Признаться, вы правы. Мне всего двадцать пять лет. Даже для такого звания, – холёные пальчики капитана Язефа пробежались по звёздочкам на левом погоне, – я слишком молод. Да, действительно, я очень хочу стать новым главным инженером. Эта железная дорога, а особенно мост, станут очень важным шагом в моей карьере. Когда первый железнодорожный состав переберётся на ту сторону Витаки, мне точно присвоят майора. Может быть даже подполковника. Очень не хочется, чтобы получилось как у подполковника Ксижена, который верой и правдой прослужил Империи больше сорока лет, а хорошего капитала так и не нажил.

Капитана Язефа пробило на откровенность – тем более нужно ловить момент.

– Простите меня ещё раз, – Туран льстиво улыбнулся, – но почему же так получилось, что в 25 лет вы уже капитан? Впрочем, если вы не желаете говорить на эту тему…

Ещё один психологический приём: спросить собеседника и тут же заявить, что он может не отвечать. Капитан Язеф и в самом деле не собирался отвечать на этот щекотливый вопрос, однако последнее замечание всё же подбило его на откровенность.

– Объяснение простое, – капитан Язеф отвёл глаза. – Я – незаконнорожденный сын некого очень влиятельного и богатого аристократа из самой Навиры, столицы нашей славной империи. Не спрашивайте, как его зовут, всё равно не скажу. Моя мать работала у него служанкой. Сама, – эмоциональный фон капитана Язефа полыхнул гневом, – ноги раздвинула.

Вот оно как, Туран перелистнул страницу. Всего одной фразой капитан Язеф более чем основательно рассказал о собственном происхождении.

Обычное дело: частенько служанки и горничные в богатых домах особо и не сопротивляются, когда хозяин дома, тем паче влиятельный и богатый аристократ, проявляет интерес к их женским прелестям. Часто симпатичным уроженкам с низов общества двигает меркантильный интерес. Мать капитана Язефа своего добилась – родила сына и тем самым существенно улучшила своё материальное положение. Богатые и влиятельные аристократы обычно не бросают на произвол судьбы своих внебрачных детей. Ну а если бы у капитана Язефа в пятнадцать-семнадцать лет проснулись бы сверхспособности, то у его матери были бы более чем реальные шансы стать законной женой его отца. Особенно, если у того влиятельного и богатого аристократа не полный комплект супруг. Другое дело, что сам капитан Язеф поступок матери не одобрил и не простил до сих пор.

– Когда я закончил гимназию, – капитан Язеф заговорил вновь, – то отец пристроил меня в Навирское высшее военное инженерное училище. Я как жалованье две сотни виртов каждый месяц получал. Это даже для Навиры более чем приличная сумма. Ну а потом именно отец похлопотал, чтобы меня назначили на должность ответственного за строительство моста здесь, в Ничеево. Ну а раз должность капитанская, то мне в кратчайшие сроки и накидали звёзд на погоны.

Короткое откровение закончилось. Эмоциональный фон капитана Язефа вновь потемнел. Не иначе, он жалеет, что сболтнул лишнее, тем более под запись. Расспрашивать хозяина кабинета о его личной жизни больше не нужно, иначе он окончательно замкнётся в себе. Лучше сменить тему.

– Пожалуйста, проясните вот такой момент, – Туран оторвал взгляд от блокнота, – а почему именно витус Ювин из Контрольной палаты контролировал расход средств? Ведь не из городской казны финансируется строительство моста, железной дороги и прочих объектов.

– Это верно, – капитан Язеф расслабленно улыбнулся, – в казне Ничеево подобных сумм отродясь не было. Дело в том, мастер Атиноу, что деньги на строительство идут через Городскую управу. Пусть мастер Бинтан, городской глава, не имеет права взять ни совирта, но деньги проходят именно через его Казначейство. То есть, физически наличные сначала привозят в Управу Ничеево. Уже после подполковник Ксижен лично брал требуемые сумму для оплаты работников и прочих закупок.

– А разве строительные материалы не поступают на стройку из центральных губерний? – карандаш в правой руке Турана замер над блокнотом. – Насколько мне известно, конструкции моста изготавливают на заводах компании «Сталь индустрия» в Хабике. Там же делают рельсы для железной дороги.

– Верно, – капитан Язеф кивнул, – так оно и есть. Только много чего закупается здесь, на месте: гвозди, топоры, лопаты, верёвки, пакля, дёготь. Продукты питания и дрова исключительно местные. Вон, – капитан Язеф развёл руки в стороны, – Контора построена исключительно из местного леса, руками местных мастеров.

Логично, Туран машинально кивнул. Глупо везти рыбу из Лучезарного моря, на берегу которой находится Навира, когда этой самой рыбы можно в изобилии наловить в Сантарском море, а то и в самой Витаке.

– А как же быть со взорванным капищем нишранов? – Туран поднял исписанные листы. – Вы сами сказали, что подполковник Ксижен всё же был там и лично поджёг фитиль.

– А-а-а…, – капитан Язеф махнул рукой, – это был один из редчайших случаев, когда главный инженер всё же показался на строительном объекте. И то лишь потому, что подполковника Ксижена едва ли не силой вытащили из этого кабинета, из-за этого самого стола.

Стройка встала. Работники едва ли не в прямом смысле этого слова разбежались. Да я и сам, – капитан Язеф виновато улыбнулся, – «потерялся» в городе по «очень важным делам». А всё для того, чтобы только не оказаться в этом самом кабинете и не попасть, так сказать, под раздачу. Старший лейтенант Чон, который отвечает за строительство железной дороги на правом берегу Витаки, так вообще напился в хлам прямо у себя в кабинете. В общем, никто, совершенно никто, не хотел брать на себя грех и взрывать капище нишранов.

Не удивительно, что подполковник Ксижен пришёл в ярость, – капитан Язеф выразительно растопырил пальцы, словно у него вместо ногтей в одно мгновенье выросли медвежьи когти. – Я и не знал, что он умеет так ругаться. Как мне потом рассказали, когда подполковник Ксижен спрыгнул с лодки на берег, то он разразился такой отборной бранью, – капитан Язеф ещё более выразительно закатил глаза.

Сперва подполковник Ксижен проклял рабочих за трусость. Потом проклял самих нишранов, а Пресвятую мать всего сущего…, – капитан Язеф замялся, словно споткнулся на ровном месте, – в общем, назвал её очень нехорошей женщиной с постыдным поведением.

Туран нехотя усмехнулся, карандашный грифель несколько громче обычного чиркнул по бумаге. Пусть капитана Язефа нельзя назвать религиозным человеком, однако он не решился ненароком оскорбить богиню чужого народа. Так сказать, на всякий случай.

– Под конец своей зажигательной тирады подполковник Ксижен проклял столичных чиновников, которые послали его в эту дыру, из-за которых он всё никак не может уйти в отставку как все нормальные люди.

О-о-о…, Туран покосился на капитана Язефа, а это, не иначе, была мечта Варма Ксижена. О нечто подобном говорила и угора Чинина, у которой квартировался главный инженер. Иначе говоря, подполковник Ксижен был совсем-совсем не рад назначению в Ничеево.

– В конце, концов подполковник Ксижен приказал утусу Девиго, это наш штатный подрывник, заложить заряд и сам поджёг фитиль. Говорят, в Контору, в этот кабинет, – холёная ладошка капитана Язефа вновь хлопнула по толстому гроссбуху, – подполковник Ксижен так и не вернулся, а сразу укатил в баню «Лёгкий пар». Как он сам позже выразился, снять нервное перевозбуждение. Там у него любимая банщица работает. Как её зовут на самом деле – бог его знает. А вот прозвище известно всем состоятельным мужчинам Ничеево – Жемчужина.