Киллер на удалёнке (СИ) - Ирма Хан Страница 4

Костя, наоборот, худой и слишком серьёзный. Нет. Она хотела Олега! Тот и воспитанный, и весёлый в меру, и симпатичный. И, судя по всему, зарабатывает хорошо. Машина у него не из дешёвых. «Лексус». Он Катю однажды до дома подвозил. Правда, за то время, что они были знакомы, он не оказывал ей никакого внимания, да и девушка эта ещё у него появилась… но если зелье настоящее, то всё не важно. И Катя твёрдо решила испробовать приворот на Олеге. Приняв такое решение, она записала в дневнике: «Ну, вот я и ступила на путь колдовства. Если приворотное зелье подействует, будет у меня тот муж, которого я сама себе выбрала. Удачи мне!»

Перед Новым годом они с Зойкой несколько магазинов оббегали, пока платья себе нашли. Катя хотела купить платье зелёного цвета. Спереди под горло воротник, а сзади почти до пояса вырез, но Зоя её остановила:

— Куда тебе зелёное, подруга! Оно твою бледность подчеркнёт.

— А чёрное? — Катя повертела в руках платье со шлейфом.

— Нет. Оно тебя старить будет. Вот. Смотри! Это точно твоё. Под цвет глаз! — и Зоя показала подруге платье синего цвета. — А к нему ещё пояс, клатч на изящной цепочке и болеро серебристое. Давай мерь!

Кате платье очень понравилось.

— Надо же, — разглядывала она себя со всех сторон перед зеркалом. — И как ты только его увидела? Ведь на вешалке оно совсем не смотрелось, а на мне сидит идеально!

— И глаза у тебя, словно васильки в нём, — подхватила Зоя.

Себе она выбрала платье бордового цвета, а к нему переливающийся палантин.

— Теперь за обувью, а потом за нижним бельём и чулками. Новый год надо встречать во всём новом! Тогда и счастье будет.

Ох, как хотелось Кате этого счастья! Она была рада, что к платью прилагался клатч. Будет, куда зелье приворотное положить.

Часть 1 глава 5

Год тысяча девятьсот одиннадцатый.

Князь Иван Алексеевич Разумовский каждый вечер по четвергам играл с друзьями в винт. В этот четверг ничего не предвещало неприятностей. Княгиня Наталья Павловна, не одобрявшая карточных игр, ушла в свои покои. Все расположились за столом с картами. Слуги подходили с подносами, на которых стояли бокалы с вином, стоило только кому-то из присутствующих поднять руку. Всё шло, как обычно. Неожиданно с испуганным лицом к князю подошла служанка и быстро зашептала на ухо:

— Иван Алексеевич! Наталье Павловне плохо… похоже, умирает княгиня наша…

— Что значит — умирает!? — растерянно спросил князь.

— Не могу знать, Ваша Светлость. Стонет да вскрикивает, бедняжка.

— Что-то случилось, друг мой? — заметив тревогу на лице Разумовского, поинтересовался князь Размахов.

— Пока не знаю. — Ответил Иван Алексеевич. — Извините меня, господа. Я вынужден покинуть вас на некоторое время.

Он встал из-за стола и быстрым шагом направился в покои своей жены Натальи Павловны.

Наталья Павловна металась по кровати, держась рукой за живот. Волосы разметались по подушке. На лбу выступил пот. Стоны её перешли в крик, когда князь сел рядом с ней на кровать.

— Что с тобой, милая!? — он взял жену за плечи и приподнял.

Женщина вскрикнула и вдруг замерла. Лицо её, искажённое от боли, побелело. Только кровавая пена выступала на губах. Голова запрокинулась назад. Князь наклонился к ней — она не дышала.

Иван Алексеевич на деревянных ногах спустился в зал, где его ожидали друзья.

— Извините, господа, игру придётся прервать. Наталья Павловна только что скончалась у меня на руках.

…

— Что вы скажите? — обвёл Разумовский угрюмым взглядом трёх докторов, находясь в больнице.

— Странная смерть, — сказал один из присутствующих. — Точнее, так: странная картина открылась при вскрытии.

— В чём странность?

— Видите ли, Иван Алексеевич! На теле Вашей супруги нет ни одного следа от порезов. Всё тело её в абсолютной целостности, кожные покровы не повреждены, а вот внутренние органы, особенно область сердца, напротив, все изрезаны и исколоты. Словно кто-то ловко поработал ножом, там, внутри.

— Как вы это можете объяснить? — Разумовский нахмурился.

— Увы, Ваша Светлость, сей факт не имеет объяснения с точки зрения не только медицины, но и здравого смысла. — Смущённо пробормотал профессор Митковский, один из самых уважаемых хирургов Санкт-Петербурга, служивших в этой больнице.

— Значит, установить, как такое могло случиться, нет никакой возможности?

— Нет, Ваша Светлость. — Митковский съёжился под тяжёлым взглядом князя.

— Хорошо. — Князь встал. — Я могу забрать тело, что бы предать его земле?

Доктора переглянулись.

— Когда сочтёте нужным. — Сказал молодой доктор. — Только… — он слегка замялся, — только как обозначить причину смерти?

— Сердечный приступ, возможно… — робко предложил профессор.

— Пусть будет сердечный приступ. — Согласился князь и покинул кабинет.

Он спускался по лестнице, когда его окликнули:

— Ваша Светлость!

Он оглянулся. К нему спешила субтильная старушка в белой косынке.

— Я вот что хочу сказать, — обратилась она к князю. — Уж больно странная смерть у супруги Вашей. Ой, странная. Такие знающие доктора в полном изумлении прибывают. Никакому объяснению смерть её не поддаётся. Я вот что думаю… Уж не сотворил ли кто дело чёрное?

— Дело чёрное? — Иван Алексеевич с удивлением смотрел на старушку. — О чём ты речь ведёшь? Что-то не пойму никак…

— О колдовстве, Ваша Светлость. Есть в нашей округе такие колдуньи, что убить могут на дальнем расстоянии. Сделают так, что человека нет и убивец неведом. Такие чёрные дела творить могут, что и в голову добрым людям не придёт. Думаю, жену Вашу при помощи чёрного колдовства извели.

— Да за что ж кому-то мою Наталью Павловну изводить!? Она добрая женщина… была… Душой щедрая. Приютам помогала. Опять же, в богадельню отсылала денег. На Храм никогда не жалела. Светлая душа, чистая… была…

— Колдуны злых людей, что по их подобию сотворены, не изводят. Как раз вот такие светлые да Богу угодные, как супруга Ваша, им, словно кость, поперёк горла. Оттого добрые люди от их рук и гибнут.

Разумовский задумался.

— Может, ты, матушка, что сказать имеешь в связи с такими мыслями?

— Есть одна женщина… — санитарка замялась.

— Что замолчала? Что за женщина?

— Знахарка Марфа. Она в деле лекарском дюже сильна. Тяжелобольных на ноги ставит да от смерти детишек уводит. Даже тех, на кого доктора рукой махнули.

— Откуда ведаешь про неё?

— Так ведь, Ваша Светлость, слухами земля полнится.

— А на что мне теперь Марфа, раз супруга моя в иной мир отошла?

— Она Вам скажет, кто зло сотворил. Да об опасности предупредит, если угроза какая Вам самому предназначена.

— Так, может, ты знаешь, где она проживает?

— Знаю. В Старой Ладоге.

— Путь не близкий.

— Это верно, но только, если правду хочешь узнать, в любую даль