Роман Буревой - Маска Дантеса Страница 4

Сигнализатор на двери мигнул, мявкнул звуковой сигнал, и сестричка Лери впорхнула в каюту. Именно впорхнула: искусственное притяжение на управляющей базе лишь ноль семь от лацийского. На девушке была белая блузка и брючки цвета морской волны до колен. Запах ее духов тут же наполнил каюту.

— Что заказать вам на обед, господа? Может быть, жареного поросенка? Я пробовала. По вкусу почти как настоящий, хотя и суррогатный, как любое мясо в космосе.

— Пришел ответ с Лация? — спросил Марк. — Отказ? Так ведь?

— Как ты догадался? — Лери изобразила крайнее удивление.

— Заботливость тебя выдала, ласковая ты моя! Тебе так хотелось меня утешить… Ладно, выкладывай, что там прислали.

— Бред, разумеется! — взорвалась Лери. — В заявлении сената говорится: раз ты не проходил положенную «настройку» генетической памяти, то сенат не может после завершения первого успешного дела утвердить тебя в должности. Сенаторы полагают, что ты раскрыл убийство на Психее лишь благодаря случаю. Так что рассмотрение вопроса о присвоении тебе звания префекта по особо важным делам отложено…

— Отложено до… — Марк запнулся и вопросительно глянул на сестру.

— На неопределенное время.

— До тех пор, пока ты им сам не понадобишься, — подсказал Флакк. Он шутит? Но на суровом лице военного трибуна не было и тени улыбки. — Тогда не забудь потребовать жалованье за все прошедшие месяцы или годы. Не только для себя, но и для верных помощников. Меня можешь в список не включать: я в отпуске, платят мне исправно.

— Кстати, Лери, послание было на мое имя! — спохватился несостоявшийся следователь. — Как ты его прочитала?

— Друз по ошибке вскрыл ответ сената.

— Вскрыл ответ сената… — повторил Марк. — Он что, знает правительственные коды?

— Ну конечно! Ведь Друз служил на «Сципионе»…

Марк усмехнулся:

— У меня такое впечатление, что ребятам с этого линкора секретная информация известна куда лучше, чем сенаторам.

— Думаю, народ там поумнее, чем в сенате, — заметила Лери.

Это был скрытый комплимент в адрес трибуна Флакка, чей отец много лет командовал «Сципионом». Впрочем, и своему жениху (за глаза) Лери польстила.

— Что ж мне теперь делать? — Марку очень хотелось немедленно написать в ответ гневное письмо и сообщить отцам-сенаторам, что он о них думает. Но он знал, что ничего писать не будет. Патриций в какой-то степени раб сената.

«Раб»… опять это подлое слово.

Лери придала своему лицу жалобное выражение:

— Этот отказ все испортил, да? Ты не будешь искать отца Друза?

— Это еще почему?! — пожал плечами Марк. — Напротив! У нас есть приглашение князя Андрея. Летим на Китеж в гости. Немедленно. И так засиделись!

— Тогда расскажи, каков план действий, — потребовала Лери.

— Самый простой. Приеду к князю Андрею и спрошу: где тот парень, что гостил у вас в усадьбе двадцать лет назад? Его звали Сергий Малугинский. И все.

— Ты знаешь вымышленное имя старшего Друза, так почему не нашел на него информацию в галанете? — спросила Лери.

— Уже пробовал. Есть одно сообщение двадцатилетней давности: Сергий Малугинский прибыл на Китеж.

— И все?

— И все. Больше — ни одного байта.

Глава II

Усадьба с водопадом

«Я был здесь…» — в который раз повторял Марк Корвин про себя.

Даже не интересно. Он видел двадцать лет назад этот космодром (почти не изменившийся внешне), видел приемную таможенного офицера, теперь отделанную заново, но все в том же стиле девятнадцатого века Старой Земли — комната в провинциальной гостинице, с мягкими креслами и диванами, старинный письменный стол с зеленой лампой. Казалось, и офицер таможни был тот же самый, вежливый, подтянутый, немногословный. Во всяком случае, мундир на нем был точно такой же.

— Марк Валерий Корвин… Вы с Лация, милостивый государь? — спросил таможенник. И нахмурился. — Я лично ничего не имею против Лация. Но нынче вам не стоило прилетать на Китеж. Обождали бы, если дело не срочное.

— Почему не стоило? — насторожился Марк.

— Карнавалы вот-вот… — Таможенник многозначительно замолчал.

— Вадим Григорьевич! Да что ж это такое! Почему моих гостей у себя держите?! — молодая женщина в белом платье и широкополой шляпе с лентами влетела в кабинет таможенника. — Безобразие! Вас же предупреждали! Содействовать во всем! Вы — Марк Корвин? — повернулась она к Марку. — А я княжна Ксения. Можно просто Ксюша… Дочь князя Андрея Константиновича. Отец прислал меня для вашего сопровождения. С таможней все формальности улажены. Так что прошу. И в следующий раз, Вадим Григорьевич, извольте мне сообщать немедля…

— Княжна, радость моя, да неужто вы их к себе в усадьбу повезете? — изумился таможенник.

— Разумеется! — заявила княжна не терпящим возражений тоном.

— Так ведь ваша усадьба в этот раз первая, Ксения Андреевна! А дней осталось… то есть совсем не осталось…

— Чушь все это! Чушь! Чушь! Чушь! — весело выкрикнула девица.

Подхватив Марка под руку, Ксения повела его в зал ожидания. Просторный холл и — что удивительно — почти совсем пустой. Лишь несколько пассажиров, судя по всему, с планеты Цин, суетились возле багажного терминала и о чем-то громко спорили с таможенниками. Голоса гулким эхом отдавались под сводами.

«Княжне Ксении должно быть около тридцати», — вспомнил свой прежний визит на Китеж Марк Корвин. Чуть меньше. Ростом она оказалась Марку до плеча. Пухленькая, круглолицая. Не дурнушка. Но никакого очарования. Ни намека на кокетство. Правда, на лице Друза она задержала взгляд чуть дольше. Но опять же, рассматривала орлиный профиль центуриона и черные его кудри как картину. Лери даже не встревожилась.

Марк усмехнулся… Следователь! Что ты здесь расследуешь? Человеческие отношения… Психоз… оставь. Ксюша, Ксения… Она улыбалась ему. Неестественно. Фальшиво. Уж очень ей хотелось расположить к себе юного Корвина. Лучше бы нахмурилась, что ли…

— Не стоило себя утруждать. Я хорошо знаю дорогу в усадьбу, — кашлянув, сказал Марк.

— И сколько лет вы не были у нас, милостивый государь? — поинтересовалась Ксения.

— Двадцать. Или чуть больше.

Марк вряд ли выглядел старше своих неполных восемнадцати. Но Ксюша даже не подала виду, что удивлена. То, как выглядит человек в нашем веке, — его сугубо личное дело.

— Двадцать лет прошло… Нет, вы не можете помнить дорогу! — заверила она гостя с Лация. — За двадцать лет все изменилось, и дороги — прежде всего. Теперь адаптивные магистрали повсюду. Без меня вы заблудитесь. Идемте, господа. Я нарочно выбрала в отцовском ангаре самый лучший флайер, чтобы вас встретить. Почему вы так задержались? Карнавалы вот-вот начнутся.