Гипнотизер в МВД: игры разума (СИ) - Тыналин Алим Страница 42

— А если тебе прострелить руку или ногу? Они наверняка зашевелятся?

Я посмотрел ему в глаза и поразился тому, какие они мутные и остекленевшие. Будто бы этот человек находился под влиянием наркотиков. Но в таком случае гипнотизировать его не имеет смысла. Он все равно будет неуправляем.

— Возможно, они зашевелятся, а возможно и вовсе не захотят выполнять твои требования, — ответил я, снова рассматривая его глаза. Зрачки неестественно расширены, он что, действительно обдолбался? — Им нужны гарантии того, что ты тоже выполняешь договоренности.

— Черт, черт, черт! — закричал Балановский, махая руками и стоя посреди комнаты. — Я не могу так долго ждать! Я сейчас кого-нибудь завалю, если ничего не случится.

Он гребаный неадекват. О чем я думал, когда согласился идти сюда? Зачем согласился? Сейчас Балановский завалит меня и заложников, и все мои жертвы и подготовка будут напрасными.

Но впадать в панику тоже нельзя. Это самый настоящий путь к провалу. А если я провалюсь, то, вполне возможно, погибнут еще и ни в чем неповинные люди. Вот этот всхлипывающий мальчик и старушка, пытающаяся его успокоить, поглаживая по голове. Не знаю, находится ли Балановский под действием психотропных средств или нет, но у меня нет права сейчас опускать руки.

— Послушай, у тебя сейчас очень мало времени, — сказал я Балановскому.

Черт с ним, с калибровкой и анализом. Придется форсировать события, как при настоящем цыганском гипнозе. Вообще, насколько я знаю структуру этого уникального транса, первым делом необходимо войти в доверие к объекту.

Это делается за счет того, что цыганка считывает информацию с человека и говорит ему или ей очевидные вещи. В моем случае все гораздо легче, потому что я уже предварительно изучил биографию Балановского. И уже успел предварительно войти к нему в доверие на почве заинтересованности Ницше.

— Это как в академии, — продолжил я, решив быстро восстановить доверие между нами. — Вот, например, я учусь в Лесотехнической академии и недавно не смог сдать экзамен. Мне просто не хватило времени. А они взяли и отчислили меня! Представляешь?

Балановский с интересом посмотрел на меня и спросил:

— Ты тоже учился в этой чертовой академии? Да там одни твари конченые, ты разве не знал об этом?

Я кивнул и продолжил:

— Так я об этом и говорю. И вот у тебя сейчас такая же ситуация. Тебе надо сдать экзамен и очень быстро.

После установления эмоциональной связи необходимо сконцентрировать внимание объекта на проблеме. Обычно цыганка в этом случае актуализирует внимание у мужчин карьерных перспективах, а у женщин - на семейных проблемах. При этом она грамотно работает на ценностях человека и наносит удар прямо в их центр.

— Теперь тебе ведь надо достичь двух целей, — сказал я с воодушевлением, видя, что бандит внимательно меня слушает. — Тебе надо уйти из страны и получить достаточное количество денег. И сделать это надо быстро, пока власти не опомнились.

Мальчик перестал хныкать и тоже прислушался к моему голосу. Это хорошо, а то он тоже отвлекал и раздражал преступника своим плачем.

После этого необходимо давить на объект, используя его страхи и надежды на лучший исход. Надо просто указать ему средство для решения всех проблем. И после этого, когда внимание объекта полностью поглощено сказанным, можно начинать проводить внушение.

— Смотри, я тоже заинтересован в том, чтобы ты смог достичь обеих этих целей, — сказал я. — Я отлично понимаю тебя и готов помочь всем, чем только могу. Только надо действовать максимально быстро и грамотно. И я на данный момент твоя единственная спасательная цепочка, которая тянется между тобой и властями.

Балановский нервно прошелся взад-вперед по кухне и хлопнул по столу.

— Хорошо, давай, только действуй! И действуй быстрее!

Я потихоньку поднялся с табуретки и приблизился к нему. При этом продолжал говорить. Лишь бы только сейчас не поднялся какой-нибудь новый шум, который опять отвлечет Балановского.

Он глядел на меня с надеждой и ждал помощи. Кажется, он теперь мне поверил.

И еще, я видел, что бандит стал менее активным, скорее всего, он не принимал наркотики, а просто сильно возбужден. Теперь можно пробрасывать внушения для наведения транса.

В обычных условиях, например, на улице, цыганка формирует в мозгу объекта устойчивый очаг повышенного возбуждения. Проще говоря, человек полностью зацикливается на какой-то одной навязчивой мысли и не может отвлечься от нее. Такая главная доминантная мысль автоматически подавляет все остальные мысли и подчиняет поведение человека только одной цели.

И теперь почему бы просто не взять и не привести бандита в состояние обычного небольшого шока. Я подошел к нему еще ближе, сказал:

— Для того, чтобы ты мог безопасно и быстро уехать отсюда, надо просто немножко помочь обстоятельствам сбыться. И сделаем мы это за счет того, что ты просто посмотришь на свою руку.

— Чего? — спросил Балановский.

Я осторожно коснулся его свободной руки и раскрыл ладонь, потом указал в ее центр.

— Вот, смотри, представь, что в центре твоей ладони находится черная точка. Она абсолютно черная и поэтому притягивает к себе твой взгляд. Ты смотришь на нее и понимаешь, что расслабляешься и засыпаешь. Скоро все твои проблемы будут решены. Ты даже можешь заснуть еще глубже и расслабить руку. Как только ты это сделаешь, все твои цели будут достигнуты, сначала мысленно, а потом и наяву. Твои глаза становятся тяжелыми, ты расслабляешься и засыпаешь. Полный отдых, полный покой. Ты спишь крепко-крепко.

Проводя эту технику, я сомневался, что, может быть, лучше будет использовать шоковый способ введения в транс, когда объект гипнотизируют внезапным громким криком или толчком ладони в лоб. Но посчитал, что в нынешних условиях это слишком опасно. Если внушение не сработает, то мы все тут же окажемся застреленными.

Поэтому я рискнул использовать более мягкую технику гипнотизирования с помощью ладони. Ничего другого под рукой больше не было. Больше того, обычно испытуемому предлагают смотреть на два пальца руки самого гипнотизера или в центр его ладони, но я посчитал, что Балановскому будет удобнее смотреть в собственную ладонь.

И, к моей радости, бандит и в самом деле пристально уставился в центр своей ладони, как будто там творилось нечто фееричное. Глаза его потускнели, веки потяжелели, сам он весь замер, как будто оказался скован намертво. Стоял и смотрел в центр ладони.

Я продолжал вбрасывать внушения, вводя его во все более и более глубокий транс:

— Тебе очень удобно стоять вот так, очень комфортно. Все тело расслаблено, организм отдыхает. Сейчас я начну считать от одного до десяти, на счете «десять» ты погрузишься в глубокий, очень глубокий сон. Ты слышишь только мой голос и все остальные звуки постепенно удаляются от тебя. Продолжай спать. Спи спокойно, тебе хорошо. Ты будешь спать и слушать меня.

Я начал считать цифры, продолжая говорить внушения. Когда мы достигли цифры десять, глаза Балановского полностью оцепенели, зрачки расширились и он повесил голову на грудь. Бандит неподвижно стоял посреди комнаты, а старушка смотрела на него в благоговейном ужасе.

— А теперь представь, что в твоем пистолете нет патронов, он совершенно бесполезен, это бесполезная железка, — сказал я. — Представь, что это даже не пистолет, а просто макет пистолета, он не может выстрелить, больше того, он мешает тебе достичь безопасности и более глубокого уровня счастья и спокойствия. Ты продолжаешь погружаться еще глубже и внимательно слушаешь мой голос.

Я бомбардировал его внушениями еще пару минут, а потом осторожно вытащил пистолет из руки бандита и сунул себе за пояс. Затем сказал ему:

— Ну, а сейчас представь, что мы пройдем с тобой к самолету, на котором ты хочешь улететь далеко-далеко отсюда. В самолете будет лежать сумка с деньгами, то есть все, что тебе надо. Ты пройдешь в самолет беспрепятственно, прямо сейчас и вместе со мной, — говоря все это, я уже тихонько повел Балановского из квартиры в подъезд. Открыл дверь, вышел в коридор и повел его вниз по лестнице. — Но на всякий случай давай поднимем руки, чтобы приветствовать пилотов, которые будут везти тебя в место, где ты будешь абсолютно счастлив. Да, и еще на всякий случай улыбайся, улыбайся так широко, как можешь.