Важняк из двухтысячных. Внедрение в ЧК - Вадим Владимирович Чинцов Страница 45

армии были переподчинены напрямую Деникину. Такая реорганизация положила начало созданию Вооружённых сил Юга России. Во ВСЮР также вошли Кавказская армия под командованием генерал-лейтенанта Врангеля, которая к июлю насчитывает около девяноста орудий, пятнадцать самолетов и семь бронепоездов, около пятнадцати тысяч человек и Черноморский флот. Всего у Деникина около девяноста тысяч человек. Ставка главнокомандующего ВСЮР переведена в Таганрог.

Сами видите, товарищ Сорокин, какие силы находятся в распоряжении Деникина. Мы послали несколько проверенных товарищей, но они не смогли даже фронт перейти — их головы подброшены к нашим позициям.

Сталин, встал и медленно прошелся по кабинету, остановившись за моим плечом — Не спешите, Андрей Юрьевич, подумайте — сможете ли вы справиться с ответственным заданием нашей партии? Нейтрализация штаба Донской казачьей армии вместе с Красновым сразу решит проблему дальнейшего кровопролития на Дону.

Я ответил, невольно потерев пальцем лоб — Будет непросто, но я сделаю все, что в моих силах.

Вернувшись в свой кабинет на Лубянке, я расстелил на столе карту с отражением ситуации на фронтах и задумался над положением дел и оно совсем не радовало. Разгромив в мае — июне большевиков на Дону и Маныче, войска Деникина повели успешное наступление вглубь страны. Его армии смогли овладеть Каменноугольным районом — топливно-металлургической базой юга России, войти на территорию Украины, а также занять обширные плодородные районы Северного Кавказа. Фронт его армий расположился выгнутой на север дугой от Чёрного моря восточнее Херсона до северной части Каспийского моря. Широкая известность в пределах Советской России пришла к Деникину в связи с наступлением его армий в июне этого года, когда добровольческие войска взяли Харьков, Екатеринослав, Царицын. Деникин в середине девятнадцатого года внушал советской стороне серьёзное опасение. В ответ на упреки, Деникин говорил, что гражданская война имеет множество своих особенностей, причем ряд их трудно предугадать.

При этом Деникин в разгар своих успехов, в июне этого года, официально признал власть адмирала Колчака как верховного правителя России и верховного главнокомандующего Русской армией. В июле Совет министров Российского правительства назначил Деникина заместителем верховного главнокомандующего в целях «обеспечения непрерывности и преемственности верховного командования». В июле Деникин поставил своим войскам Московскую директиву, предусматривающую конечной целью захват Москвы — «сердца России». Войска ВСЮР под общим руководством Деникина начали свой Поход на Москву.

В конце лета его армиями были взяты города Полтава, Николаев, Херсон, Одесса и Киев. При взятии Киева добровольцы соприкоснулись с частями УНР и Галицкой армии. Деникин, не признававший легитимности Украины и украинских войск, потребовал разоружения сил УНР и их возвращения по домам для последующей мобилизации. Невозможность нахождения компромисса привела к началу боевых действий между ВСЮР и украинскими силами, которые хоть и развивались успешно для ВСЮР, однако привели к необходимости воевать на два фронта одновременно.

Сентябрь и первая половина октября девятнадцатого года были временем наибольшего успеха сил Деникина на центральном направлении. Нанеся в августе — сентябре в масштабном встречном сражении под Харьковом и Царицыном тяжёлое поражение армиям Южного фронта красных (командующий — Владимир Егорьев), деникинцы, преследуя разбитые красные части, стали стремительно продвигаться к Москве. Но после разгрома мамонтовцев двадцатого сентября года они взяли Курск и вынужденно остановились. Южный фронт большевиков спешно укреплял свои позиции, пользуясь возникшей передышкой и неделю назад Курск был все-таки отбит.

Донская армия занимала позиции южнее станции Таловой, находящейся в 157 км к юго-востоку от Воронежа, именно там я и решил переходить линию фронта. 670 километров мы с моими двадцатью пластунами добирались почти двое суток. Все мы были вооружены до зубов — каждый имел маузер К-96 образца шестнадцатого года под патрон 9×19 мм Парабеллум в деревянной кобуре, в подмышечной кобуре пистолет Люгер, Парабеллум 9 мм, пару ножей и шашку. Я и четверо моих бойцов вооружены немецкими карабинами с оптикой, остальные, благодаря американским связям Троцкого, доставленными из Нью-Йорка «Томпсонами M1919» с коробчатыми магазинами на двадцать патронов 9 мм (эти автоматы я попросил достать сразу же как меня поставили на Спецобъект). Самому крепкому и рослому пластуну Петру Гордееву достался Томпсон с дисковым магазином на сто патронов, но весил этот американец аж восемь килограмм, однако в руках Петра смотрелся как игрушка! Также каждый из нас имел по четыре гранаты Миллса (Перед использованием гранаты предварительно отвинчивалась шайба внизу гранаты, туда вставлялся капсюль-детонатор, и шайба завинчивалась затем обратно на место. Отдельно от гранаты хранился запал, вставлявшийся только перед самым применением. Красная линия у основания показывала, что запал вставлен и граната готова для броска. Для приведения гранаты в боевое положение солдат должен был выдернуть чеку (предохранительное кольцо), прижимая рычаг пальцами к корпусу гранаты, затем отпустить рычаг, удерживаемый рукой, и только потом бросить гранату), гранаты и запас патронов мы уложили в удобные перемётные сумки, которые на заказ изготовили шорники моего Спецобъекта. Новенькие чехлы из кожи крепились к седлам для удобного ношения наших автоматов и карабинов.

В Воронеже местные чекисты привели в наш вагон двоих перебежчиков, согласившихся стать нашими проводниками. Девятнадцатилетние Гришка и Федька были призваны из Новониколаевской станицы Таганрогского округа и проходили обучение в Таганроге, только недавно их часть перебросили в Валуйки. Как только пацанов отправили с разъездом в сторону фронта, воспользовавшись ночевкой в степи и дождавшись своей очереди в ночном карауле, они сбежали, прихватив с собой четверых лошадей.

По моему требованию перебежчикам вернули шашки и винтовки, а меня и моих бойцов прямо в здании вокзала одели в казацкие шмотки, я не стал вникать в их происхождение, но по виду одежда была не сильно разношена.

Папахи, как и полагалось, изготовлены из черного курпея (овчина ягненка), мягкая, без внутреннего колпака. Верхний колпак из алого сукна высотой около семи сантиметров. У меня, как у обер-офицера, колпак крестообразно и вокруг обшит гладким серебряным галуном. Кокарда на папаху не прикреплялась. Черные папахи полагались полкам Первой дивизии Молодой армии. Походный мундир суконный (летом из хлопчатобумажной ткани), защитного цвета без подкладки. Покрой типа френч, на пяти пуговицах спереди по борту. Воротник полу-отложной, с петлицами: у моих пластунов — из белой тесьмы с красной сточкой, у меня — металлические серебряные. Рукава мундира без сборок, с обшлагами, вырезанными мысом и застегивающимися вдоль заднего шва на две пуговицы. Вокруг воротника и на обшлагах выпушка из алого сукна. Сзади мундира, по талии, оборки на тесьме. На груди и по бокам большие