Александр Николаев - Красная рука Страница 49

— Зайди к нему, — сказала через минуту Джулия, — узнай, может быть, ему что-нибудь надо.

— А почему я? — удивился Джейк. — Ты его секретарь, ты и заходи.

— Я боюсь, — призналась она. — Попробуй зайти. Ты, как ни как, мужчина.

— Да, мужчина… Хорошо, попробую зайти.

Джейк осторожно открыл дверь кабинета и посмотрел на босса. Он сидел в своем кресле, и растирал грудь в области сердца.

— Сердце болит? — спросил встревоженный Джейк.

— Еще не болит, но что-то тяжело здесь стало, — ответил Галлахер, показывая себе на грудь.

— Мне кажется, что смерть Абрахамсона не случайна, — начал осторожно Джейк. — Думаю, следует добиваться от полиции тщательного расследования.

— Ты прав, — согласился Галлахер. — Выпал из окна. Как такое могло случиться? Он что — маленький ребенок? Ходил по подоконнику и оступился? Чушь собачья! Поезжай обязательно к Абрахамсону домой, потом в полицию, постарайся узнать, что же произошло на самом деле. Я останусь здесь.

— Гарри, у меня появились кое-какие подозрения, — неуверенно сказал Джейк. Он и сам удивился неожиданно возникшей мысли. — Правда, вам это может показаться полным бредом.

— Да, говори уж.

— Мне кажется, что это дело рук Эрденштейна.

— Джейк, ну что ты? Он же давно мертв. Я понимаю, что у вас был конфликт… Джулия стоит того. Да, я и сам бы подрался с кем угодно ради такой женщины. Но подозревать мертвого, это уже слишком.

Галлахер с досадой махнул рукой и развернулся в кресле лицом к стене. Джек вышел, его с нетерпением поджидала Джулия.

— Ну, что там?

— С сердцем неважно. Я сейчас поеду к Абрахамсону домой, потом, если понадобится, в полицию. А ты присматривай за ним, если будет плохо, вызывай врачей.

Подъезжая к дому Абрахамсона, Джейк заметил несколько полицейских машин. Среди полицейских в форме он увидел двоих в штатском, и сразу узнал их. Они приезжали к ним в компанию в день смерти Эрденштейна. Джейк сразу же направился к ним.

— Здравствуйте, я Джейк Макгрегори. Мы вместе с Абрахамсоном работали в компании «Синима текнолоджи». Не могли бы вы рассказать, что с ним случилось… Извините, забыл вашу фамилию.

— Лейтенант криминальной полиции Саммерс… Пока рассказывать нечего. Его сосед вышел рано утром прогуляться с собакой. Он и заметил тело Абрахамсона, сразу вызвал полицию. Наши эксперты установили, что смерть наступила примерно в три часа ночи от многочисленных повреждений, связанных с падением из окна на втором этаже. Вот, пожалуй, и все, больше добавить ничего не могу.

— Мы в компании очень встревожены смертью Абрахамсона, и не считаем, что он погиб случайно. Поверьте, его здоровью можно было позавидовать, и лунатизмом он никогда не страдал.

— Понимаю вас, — ответил Саммерс. — Мне тоже его смерть кажется странной. Но, уверяю вас, мы все проверили досконально. Не обнаружили ни посторонних предметов, ни следов борьбы. Отпечатки пальцев только его самого и его домработницы. Окно раскрыто настежь, и тело под окном. Что прикажете думать?

— Да, вы правы, — растерянно сказал Джейк. — И, все же, я считаю, что Абрахамсон погиб не случайно, его убили.

— Что у вас? Вы кого-либо подозреваете?

— Понимаете, я каким-то необъяснимым образом чувствую, что произошедшее с нашими коллегами не случайно. Я имею в виду Уинстона Джексона и Чарльза Абрахамсона. Мне кажется, что мы все являемся жертвами чьего-то умысла.

— Что с вами случилось?

— Со мной ничего пока не случилось, но у меня есть предчувствие, что скоро может случиться.

— Извините, — устало сказал Саммерс, — мы полицейские, и работаем с фактами, а не с предчувствиями. Если у вас появятся какие-либо факты, обратитесь ко мне, или к моему помощнику, сержанту Хаппелу.

Саммерс дал поручения полицейским, оставшимся проводить расследование, и уехал.

Последующие дни были связаны с организацией похорон Абрахамсона. Вся эта неприятная суета легла на плечи Макгрегори. На следующий после похорон день он зашел к Галлахеру. Его внешний вид насторожил Джейка: бледное лицо, растрепанные волосы, потухшие глаза.

— Гарри, вы в порядке?

— Знаешь, Джейк, последние события доконали меня. Смерть наших товарищей невосполнимая потеря для меня, да и для компании тоже. Особенно сильно на меня повлияла нелепая смерть Абрахамсона. Представляешь, он сидел накануне в этом же кресле, где сейчас сидишь ты. Все было замечательно, я ему предложил пойти в кратковременный отпуск. Договорились встретиться на следующий день, обсудить сроки его отпуска. И вдруг Чарльз выпал из окна, и полиция ничего не нашла. У меня даже сердце начало болеть. Вспомнил Джексона и не на шутку испугался. Помнишь, у него тоже сердце постоянно болело, а потом…

— Вам надо обратиться к врачам, — посоветовал Джейк.

— Уже обратился. Вот надавали пилюль всяких, — Галлахер выдвинул ящик в своем столе, и достал две баночки с лекарствами. — Пью, а что делать? Совсем как Джексон. До чего дожил, с ума можно сойти от всего этого… Расскажи лучше, как у тебя дела? Порадуй старика. Как поживает наш суперпроект?

— До него руки не доходят.

— Понимаю.

— Если признаться, меня сейчас больше волнует состояние Уингли.

— Господи, а с ним-то что? — встревожился Галлахер.

— Затрудняюсь объяснить, — пожал плечами Джейк, — но выглядит он совсем неважно.

Глава 29

Смерть Абрахамсона резко ухудшила психическое состояние Герберта Уингли. Проблемы у него начались еще с похорон Джексона. Ему стало казаться, что за ним кто-то следит. Следит неустанно и со злым умыслом. И с этой поры он стал постоянно оглядываться. Уингли старался сам себя убедить, что все в порядке, что за ним никто не следит. Более того, он пытался себя убеждать, что вообще никому не нужен, но справиться с собой уже никак не мог. Несколько раз Уингли пытался обратиться к врачам, но каждый раз откладывал посещение клиники, так как просто не представлял, что он будет объяснять врачам.

Сложнее всего Герберту было в те моменты, когда он был вместе с Эвелин. Он никак не мог справиться с собой и продолжал оглядываться. Она же считала, что Герберт оглядывается на красивых женщин, и начинала ревновать. Ее это просто возмущало — как можно оглядываться на других женщин, когда она рядом?! Неужели она хуже их? У нее, что ноги не такие, или еще что-нибудь не так? Иного женский ум не мог предположить. А Уингли не сознавался в своих страхах, он очень боялся выглядеть трусом в глазах Эвелин и пытался что-нибудь по ходу придумать по ходу. Обычно он говорил: «Мне показалось, что со мной кто-то поздоровался, а я не заметил. Поэтому я обернулся, чтобы выяснить, кто это был». Эвелин не верила ему и сердилась. Герберту было ужасно стыдно, но справиться с непреодолимым желанием оглянуться и убедиться, что его никто не преследует, он уже не мог.