Умереть за любовь, убить за любовь… - Ксения Корнилова Страница 5

Глаза скользили по толпе народу, и все сильнее росло раздражение. Сейчас, сидя в этом баре, опустошив почти половину бутылки виски, ей казалось странным, что она тратила время на мысли и переживания. Решение казалось очевидным – лучше умереть, чем жить среди этого сброда.

Девушка спрыгнула с высокого барного стула, чуть не упав, и на подгибающихся ногах подошла к столику, за которым сидел Дейв.

– Я согласна, – выдохнула она ему в лицо запахом алкоголя и нечищеных зубов. – Что нужно делать?

Дейв поморщился и, поднявшись из-за стола, отвел ее в сторону.

– Иди домой, проспись. Завтра поговорим.

– Почему завтра? Завтра я могу передумать! И ты сам говорил – времени совсем мало. Сколько у меня есть? Неделя? Две?

– Время еще есть. Немного. Но есть. Главное, успеть за девять дней, – отрезал Дейв и, развернувшись, пошел к своей гитаре. Разговор был окончен.

Девять дней. Всего девять дней…

«Я могу помочь тебе вернуть его… Габриэля».

Не слишком он спешил помочь, этот высокомерный мужлан. Он не нравился ей раньше, ничего не изменилось и теперь. И если бы не мимолетный шанс на то, что он может вернуть единственного человека, ради кого имело смысл жить, – она бы и не подумала даже заговаривать с ним.

***

Чтобы вернуться, надо было правильно выбрать способ умереть. Не подходило ничего, что могло повредить тело. Ни нож в сердце, ни таблетки, ни тем более разбиться в лепешку с высотки. Можно было утонуть, как Габриэль, или… задохнуться.

Робин не любила море, ее страшила одна мысль о том, чтобы чувствовать, как легкие наполняются водой, и она решила сделать все иначе: если нужно умереть, то она готова пройти весь путь.

Пахло деревом и страхом. Девушка старалась дышать глубоко, чтобы успокоить молотящее в грудь сердце. Но стоило ли? Если уже через пару минут оно остановится и, возможно, навсегда. Глаза открывать не хотелось – не хотелось опять уткнуться взглядом в обшитую темно-красной тканью крышку гроба. И кто придумал, что это красиво?

Еще один вдох. Кажется, последний. Зажмуриться посильнее, задержать дыхание и…

Тело Робин Вайсс обмякло, словно сдулось. Пальцы, сжимающие клочок плотной бумаги, разжались, и на белую ткань выпала фотография мужчины. Он улыбался и смотрел куда-то в сторону оливковыми глазами, даже не догадываясь, что за ним наблюдают.

Вопреки ожиданиям, вместо дикой, нестерпимой боли девушка почувствовала, что рассыпается на мелкие частицы, словно на мириады звезд, небывалого наслаждения. Это было лучше самого качественного секса, лучше той единственной дозы какого-то наркотика, скормленного ей на одной из вечеринок еще во времена учебы в институте, лучше вкуснейшего шоколадного фондана с фисташковым кремом и шариком ванильного мороженого, лучше… Ничто в земной жизни не могло сравниться с тем, что почувствовала Робин, умирая.

Это длилось целую вечность. Когда ей казалось, что удовольствие достигло пика, накатывала новая волна, унося в омут блаженства. Она не видела свет – она сама была светом. Она не чувствовала тепла – она сама была теплом. Жаром. Огнем. Сгустком энергии. Словно все удовольствие мира сосредоточилось в ней одной. И имя ей было – эйфория.

Это закончилось так же резко, как и началось. За доли секунды блаженное чувство испарилось, оставив после себя дикую усталость и такое ровное спокойное состояние, какое бывает после изнуряющей тренировки. Не открывая глаз, Робин попробовала пошевелить руками и ногами, до конца не понимая, осталась ли она в своем теле или стала невесомым духом, парящим в воздухе.

– Дергается, – тихий шепот показался истошным криком. И сразу почувствовала, как в ее плечо тычется тонкий теплый пальчик.

– Кто здесь? – застонала Робин, открывая глаза.

Ей не было больно или неприятно. Немного раздражал свет, немного еще вибрировало тело после невероятного удовольствия, немного страшила неизвестность.

Девушка села и огляделась по сторонам. Вокруг были белые стены, слегка поблескивающие от неизвестно откуда сочившегося света. Казалось, свет был повсюду, но его источник было невозможно определить. Она сама сидела на высоком столе, а вверху, прямо над ней, пульсировало фиолетово-красное жерло с оранжевыми и белыми огоньками, напоминающее космический портал в другое измерение. По обе стороны от стола стояли двое – совсем старый мужчина и маленькая девочка не старше пяти лет. Ребенок рассматривал вновь прибывшую с удивлением, свойственным только детям. Переведя взгляд на свое тело, точь-в-точь такое же, в каком она всего несколько минут – или часов? – назад легла в гроб, Робин еще раз пошевелила ступнями.

– Где я? – прозвучало глупо. Еще затуманенный удовольствием мозг отказывался соображать.

– А куда ты стремилась, милая? – улыбнулся старик и погладил ее по руке.

Он выглядел странно. Несмотря на то, что лицо его было все испещрено морщинами, он не казался больным или усталым. Словно молодого еще человека запихнули в дряхлое тело, будто в поношенную рваную одежду. Мужчина был достаточно высок и даже красив – умеют же некоторые стареть как дорогой коньяк. Вопреки ожиданиям, он был облачен не в просторные одежды, а в явно дорогой костюм, сшитый по фигуре. Такой же бесцветный, как и все вокруг.

– Ты умерла. И теперь это твой новый дом, – снова улыбнулся старик, не дождавшись ответа.

– Я… Мне нужно найти кое-кого, – призналась Робин.

– Найти? – он удивленно поднял кустистые брови. – Сюда не приходят, чтобы кого-то найти. Но все равно находят то, что давно искали.

– Мой… любимый умер. И я хочу его вернуть.

– Куда вернуть? – влезла в их разговор девочка. Она была слишком маленькая, чтобы перебивать взрослых, но старик никак не отреагировал, словно для них это было нормально.

– Вернуть к жизни, – отрезала Робин. По привычке хотелось разозлиться, но не получалось. «Чертово спокойствие!»

– К жизни, – задумчиво улыбнулся старик. – А ты уверена, что он захочет этого? И ты… Может, тебе понравится здесь?

– Нет, я хочу назад, – не сдавалась девушка.

– Ну, ты еще ничего не видела. Ты думаешь, тут кого-то держат? Нет. Многие имеют шанс вернуться. Но не у всех есть достаточный повод это сделать. Точнее – ни у кого его нет.

– Я знаю того, кто вернулся, – попыталась спорить Робин. Если бы не это равнодушно-ровное состояние, она бы уже начала переживать. Неужели Дейв обманул? А может… Вместо успокоительного он дал ей какой-то наркотик? И сейчас это все – просто бред?

Это было больше похоже на правду. Загробная жизнь! Какая же она была дура, что поверила ему!

– Ты хочешь рассказать об этом или посмотреть на то, куда