Перекресток одиночества-4 - Руслан Алексеевич Михайлов Страница 53

- Еще как. Дел тут много. Знай себе копай, сажай, окучивай… и сам себя оглушай хвалебными речами… Мы в жалком месте, Милена. И я никогда не променяю родной мне Холл на Пальмиру. Жить хочется среди людей… а не среди растений…

- Но блин… они ведь на самом деле как веселые добрые лешие. Нет, не лешие, а эти как их… во! Как пасечники из старых фильмов! Солнечные такие…

- Солнечные добрые пасечники – я невольно рассмеялся и почувствовал, как остатки напряжения уходят – А ведь ты права. Их там запрограммировали – и они стали добрыми солнечными пасечниками.

- И все одинаковые. Даже улыбаются одинаково.

- Верно. Такой унисон в действиях и поведении так просто не дается. Сюда не каждый подойдет. Уверен, что отбор в Пальмиру очень редок и весьма строг.

- Отбор?

- Ну они же смертны – машинально ответил я, идя вдоль засаженных какой-то красноватой зеленью грядок – Это что?

- Базилик?

- Он зеленый, а не красный. Но запах шикарный… А ведь ты прав насчет отбора, Охотник. У них есть связь с внешним миром. В общий эфир они выходить перестали, но что им мешало связываться точечно? Скажем с тем, кто раздобыл рацию и плачет в эфир на всех частотах. Если плач набожен и добр – с ним связываются. Как-то так?

- Запросто – кивнул я – Хотя проще через определенные доверенные лица такие рации передавать нужным людям.

- Ну ты загнул! Там все же тюрьма!

- А в обычных тюрьмах прямо ничего и никому не передают – рассмеялся я – Смеешься?

- У нас тюрьмы на земле стоят, а не летают! А еще у нас магазины есть и можно телефон через колючку зоновскую перекинуть!

- Ого какие познания…

- Да все это знают! Но это там… А тут? Ну… обманщики точно есть. Летают сейчас над нашими головами чертовы лгуны и хапуги. Как вспомню одну хитрую бабку, что пыталась у меня дуры наивной выменять хорошую сумку на сухие бутерброды с колбасой. Седая уже – а подлая! Но это так – мелочи.

- С возрастом благость и честность не всегда прирастают. Поверь, Милен – мы просто с тобой мало полетали – вздохнул я – Пусть я зацепил только самым краешком всю эту крестовую тюремную жизнь, но ты мне поверь – там множество явных и неявных прекрасно отлаженных систем по добыче и доставке всего нужного и куда нужно. Насчет связи – я уверен, что каким-то образом используются обычные сотовые телефоны. В наше время большего люди в карманах из электроники не носят. Смартфоны… думаю и ноутбуки не такая уж великая редкость. Сыщутся и солнечные панели пусть совсем у малого числа сидельцев, но найдутся. Есть ведь такие раскладные в виде сумки, а освещение креста необычное… В наши времена мобильные солнечные панели редкость невеликая. Многие такие на дачи возят, на пикники, в походы… Я об этом уже гораздо позднее задумался – когда получил в руки вполне обычный радиопередатчик. Инструменты тоже редкость, но…

- Там наверху есть многое – согласилась Милена и начала загибать пальцы – Я слышала про динамо-машины из фонариков с рычагами и даже про велосипед у какого-то очень предприимчивого умельца, с помощью которого сначала он сам заряжал устройства, а затем передал его с помощью записки по наследству своему преемнику.

- Педальная зарядка – это классика.

- О да… Погоди. Это морковка?

- Морковь – подтвердил я, сразу опознав столь привычный для деревенских огородов овощ – Здоровенная такая морковка… если судить по верхней части. Это какого же она размера?

- Большая – со светлой улыбкой ответил нам склонившийся над грядкой старичок в белой рубахе и коротких белых шортах – Вы еще репу нашу не видывали. Она там дальше.

- А рассада откуда? – спросила Милена – Семена? Хотя о чем это я… вспомнить даже все те электрически идущие из города и сумки с торчащими зелеными хвостами…

- От дачников до дач не доехавших – произнес я – Вышел за сигаретами – и не вернулся. Поехал на дачу огородничать – и пропал. Каждый попадает сюда с тем, что было в карманах и в руках.

- А ты что принес в этот мир, Охотник?

- Звенящий бутылками мешок мусора и головную боль – фыркнул я – Знай я тогда… и окажись попадание сюда неизбежно… я бы иным добром нагрузился.

- О да-а-а-а! Мне бы сюда мои инструменты и технические книги. А еще лучше родной ноут с битком набитым всякой всячиной хардом…. Эх! Дедуля! А ты с чем сюда попал?

- С веслом – ответил дедушка и даже привстал, чтобы увидеть нашу реакцию.

Мы его не подвели, уставившись на него с искренним изумлением. Насладившись моментом, светлый дедушка сделал темное признание:

- Шел я в дюпель бухой соседа убивать. И убил бы. Да не дошел.

- В спину толкнули?

- Толкнули – подтвердил дедушка – Еще как толкнули меня грешника. От великой беды уберегли! От греха смертного уберегли! Ведь дойди я до соседа – насмерть бы зашиб! Уж я себя тогдашнего хорошо помню…

- А за что убить то хотели? – тихонько так спросила Милена.

- А за жену свою.

- Он ее… увел? – предположил я.

- Увел – кивнул старичок – Но не к себе сманил. Нет. Сосед мой хорошим человеком был. А я зверь зверем. Жену мордовал почитай каждый день. В кровь. Синяя у меня ходила, людей стеснялась и голову так в платок кутала, что только нос и торчал… Ведро воды до дома донести не могла – я всю нутрянку отбил ей за годы. Сядет, скособочится, ждет, когда боль отпустит. И снова тащит. А я от сельмага наблюдаю и водку хлебаю… И сосед наблюдал. И в один прекрасный день он видать не выдержал. Поговорил с ней после того, как я ее во дворе пинал и за волосы таскал… Может не один раз они разговаривали – теперь уж не узнать. Но я как протрезвел и проснулся, ее в доме уже не было. Вышел, крикнул… на крик мой хриплый сосед пришел и спокойно так записку от нее передает. И сообщает мне, что жену мне теперь не сыскать и пути назад не будет. И что мол я тварь последняя. Высказал мне и ушел в