Диагноз Дракона (СИ) - Русецкий Роман Страница 55

— И у тебя даже голос не изменился. Умница, любишь свою жизнь. А Людмила не залечила себе ногу, говоришь?

— Ты думаешь, это потому, что она не хотела жить?

— Как минимум, она не хотела жить в мире чудес. Выходит, она поэтому и старалась поддержать нас, чтобы мы исполнили то пророчество и вернули её в этот мир. Отрекшаяся до мозга костей, стремилась вернуться к бессмысленному животному функционированию, и ей это удалось.

— Она пыталась забыть тот мир…

— Отречься ещё раз. А когда тот мир постучался к ней в дверь, она вышла в окно. Отвратительно! Страшно! И не справедливо!

С этими словами дракон взлетел, и Лера снова еле удержалась на нём. Теперь он летел быстро, резко взмахивая крыльями. Лера изо всех сил вцепилась в него и зажмурилась, отвернув голову от воздушного потока. "Никогда, никогда больше не буду на нём летать!" думала она, изо всех сил цепляясь за хлопающие крылья. Полёт был не долгим, но всё тело девушки устало от напряжения, и для неё было огромным облегчением, когда, судя по толчку и складыванию крыльев, дракон приземлился. Как же приятно было спрыгнуть с его спины на твёрдую, надёжную, не шатающуюся землю!

— Гадство! — пробурчал Гратлоргарн, превращаясь в человека, — Натуральное гадство! И да блин, я помню, что сам гад, то есть рептилия. Но у меня нет слов!

— Скорбишь по Людмиле?

— Я зарёкся скорбеть по самоубийцам, — ответил дракон, рассеивая невидимость и направляясь к дому Ивана, — Мне жаль, что так случилось. Я уважал её. Очень уважал. Но дело не в этом! Она была необходима для победы над моей мёртвой копией. Как мы теперь будем её приземлять?

— Придумаем что-нибудь. Ты ведь опытный боец, так?

— Не хочу сейчас ни о чём думать. Иван не обидится, если мы воспользуемся его аппаратурой без спроса. Я хочу отвлечься от всей этой фигни! Ты смотрела фильм "Он дракон"?

— Э-э… нет.

— Вот сейчас и посмотришь. Решать что-то будем, когда остальные вернутся. Ой блин, ой блин! Блин!

Лера не увлекалась фильмами в стиле фэнтези, старалась держаться подальше от российского кино, и даже детективы предпочитала смотреть в кинотеатре. Она думала, что её ждет нудное и неприятное времяпрепровождение, однако вскоре поняла, что ошиблась. Сюжет фильма показался девушке вполне интересным, а эффекты достойно смотрелись на огромном экране домашнего кинотеатра. Это было не то кино, к которому она привыкла, но определённое удовольствие она получила. Гратлоргарн весь фильм просидел с каменным лицом, и только изредка его кожа подрагивала. А когда фильм закончился, Грат откинул голову на спинку дивана, на котором они с Лерой сидели, и мерно, глубоко задышал.

— Ты дракон, и смотришь фильмы про драконов? — спросила Лера.

— По анатомии он больше на виверна похож: нет передних лап. Но да. Мне нравился этот фильм ещё с тех времён, когда я был человеком. Меня всегда тянуло к драконам. Но если бы сам фильм был плохой, виверн ему бы не помог. А что смотришь ты?

— Детективы.

— Полезно. Но они обычно бедны на эмоции…

— Слушай, у меня есть вопросы, которые важнее фильма. Ты говорил, что лечить себя проще, чем других. Выходит, ты не умеешь лечить?

— Умею.

— Тогда почему ты вчера не вылечил себя?

Гратлоргарн усмехнулся.

— Ты смотришь детективы, учишься на психиатра и вообще наблюдательная девушка. Сама-то как думаешь?

— Так и не простил себя за отношения с матерью?

— Дело не в отношениях. Я — страшная личность, и тот удар это только проявил. Я всегда старался быть хорошим и правильным человеком, но мне часто кажется, что на самом деле я не был таким. Да, мой характер сделал меня тем, кто я есть. И да, я хотел быть драконом. Многие любители фэнтези этого хотят, только не понимают, какова цена такого существования. Но ещё больше я хочу быть достойной личностью, заслуживать жизнь и любовь.

— Любят не по заслугам. Это чувство или есть, или нет, и его нельзя заработать…

— Ну, тогда совсем хреново быть мной. Вообще, я смирился с собой. Не строю иллюзий, но и понимаю свою полезность. Такие, как я, нужны, но это не делает нас лучше.

— А ты считаешь, что не заслуживаешь любви?

— Я не могу лечить себя, — грустно улыбнулся Грат, — а чего хочешь ты?

— Хочу вернуть Васю. Обнять его и просить прощения за то, что втянула в это. Надо было послушаться его и не лезть…

— Ты была полезна. И нет, ты не могла его послушаться, потому, что любишь его не достаточно сильно для этого.

— С чего ты взял? — возмутилась Лера.

— Знаю, что ты предпочла ему что-то другое, и минимум два раза была готова рискнуть его жизнью. Один раз риск не оправдался. В такой любви нет ничего плохого: когда двое любят друг друга, кто-то любит сильнее, чем другой, потому что испытывать одинаковую степень чувств практически нереально. И то, что у тебя есть идеалы, которые ты ставишь выше любви, тоже бывает. А Василий очень сильно тебя любит. Когда сила любви приводит человека в нужное место и время для критически важного действия, это дорогого стоит. Я могу только порадоваться за вас — если Василий снова будет жив. И посоветовать тебе чётче осознать, на сколько ты любишь его.

Лера хотела возразить, но задумалась. Она действительно позволяла Васе подвергаться опасности. Забывала о нём, а порой поглядывала на других мужчин. Даже Грат в какой-то момент вызывал у неё что-то вроде симпатии. А её сомнения в Васиной любви и мысли о том, что он захочет найти другую девушку, могли быть результатом проекции её собственных чувств на него. Вася доказал, что его любовь действительно сильна, а вот сама Лера…

— И всё таки, — продолжал Гратлоргарн, — чего ты хочешь? Ради чего рисковала Василием?

— Не знаю, как это сказать. Хочу, чтобы всё в мире было правильно. Чтобы злодеи получали наказание, а добро вознаграждалось. Чтобы обман всегда раскрывался, а труд оплачивался…

— Справедливость, — усмехнулся дракон, — Ты хочешь справедливости! Я ожидал чего-то подобного. Молодёжь так любит влезать в неприятности ради пустых идеалов…

— Грат, ты свинья, ты это знаешь?

— В таком случае я каннибал. Нет, я уважаю любовь к справедливости и стремление к ней. Но что мы о ней знаем? Как понять, кто должен быть вознаграждён, а кто — уничтожен?

— По его делам, например.

— По нашим делам мы с тобой должны быть трупами. Из-за тебя погиб человек, а я набил множество народа лично. Но скажи, если например ты вдруг сейчас умрёшь, мир от этого станет лучше? Василий оживёт? А если умру я? Нет, я, конечно, тот ещё фрукт, но иногда бываю необходим. Делаю свою работу, служу Богу как могу. Захочет призвать меня — противиться не буду. Но если я помру, у Бога станет на одного живого сторонника меньше. А Мелизье поднимет себе ещё одного дракона, и устроит Минску огонь и прощение.

— А причём тут прощение?

— Прощение? А, fire and forgive? Это цитата и название песни группы Powerwolf. Они против христианства, насколько я знаю, но музыка у них прекрасная. Ты не слушаешь пауэр?

— Нет, я вообще не очень в этом разбираюсь. А как ты можешь слушать музыку противников своей веры?

— Если у них есть хорошая песня, и в ней нет оскорбления Бога, то почему бы мне её не слушать? Я люблю хорошие вещи сами по себе. Не важно, какой веры их создатель. Моя вера достаточно крепка, чтобы такие мелочи не могли её поколебать. Если захочешь, я составлю тебе плейлист для ознакомления. Музыка помогает настроиться на магию, и любой уважающий себя волшебник отдыхает под любимые произведения. Так заклинания усиливаются. Вот в бою слушать музыку не стоит.

— А о чём эта песня?

— О главной беде любой религии, а ещё любого философского учения, политического направления, да и в принципе любой идеи. Об агрессивных фанатиках.

Тем временем за входной дверью послышалась возня, а потом звук отпирающегося замка. Дверь открылась, и в прихожую ввалились Иван и Бердияр с огромными тюками. Следом вошли девушки с длинными свёртками в руках. Вид у всех четырёх был довольный: судя по всему, поездка за оружием прошла успешно. Гратлоргарн вышел навстречу.