Джозеф Финдер - Дьявольская сила Страница 6

— Тогда другое дело. Как быстро вы пришлете мне документы с подтверждением внедрения усовершенствований из своей штаб-квартиры в Чикаго?

Когда мы вернулись в кабинет, Стив Лайонс так и сиял, предвкушая победу.

— Догадываюсь, — сказал он с выражением сочувствия на лице, — что мистер Шелл накачал вас соответствующим образом.

— Да, да, угадали, — ответил я.

— Нужно готовиться заранее, Бен, — сообщил он. — Вам следовало бы сначала заглянуть в законы.

Это был напряженный момент. И тут заработал мой телефакс, заскрипел, застучал и начал выдавать печатный текст. Я подошел к аппарату и, взглянув на отпечатанный документ, сказал:

— Стив, я хочу лишь, чтобы вы не тратили попусту время, зачитывая соответствующие параграфы закона.

Он посмотрел на меня в недоумении и слегка ухмыльнулся.

— А теперь взгляните сюда, — продолжал я. — Вот вторая серия выпуска сборника федеральных законов номер 917, разосланная в 1990 году.

— О чем это он говорит? — внятно шепнул Соммер на ухо Лайонсу. Тот же, не желая в моем присутствии выглядеть неосведомленным, молча смотрел на меня.

— Это что, все правда? — настаивал Соммер.

Не меняя выражения лица, Лайонс коротко бросил:

— Я должен взглянуть на бумагу.

Телефакс закончил печатать, выдав напоследок точку, и документ выполз из машины. Я протянул его Лайонсу:

— Вот письмо от менеджера клуба «Биг эппл» Хербу Шеллу, где он высказывает свои соображения насчет «Альпийских лыж» и сообщает, как на них лучше удерживаться и как их можно переделать и усовершенствовать.

В этот момент к нам вошла Дарлен и, молча положив передо мной сборник «Федеральные законы. Выпуск 917, вторая серия», тихо вышла. Даже не заглянув в книгу, я протянул ее Лайонсу.

— Вы и в такие игры играете? — запинаясь, произнес он.

— Да нет, совсем даже не играю, — ответил я. — Просто мой клиент во время испытаний тренажерных лыж продал несколько штук и собрал отзывы на проданные образцы. Следовательно, положение «право продажи» здесь просто неприменимо, уважаемый Стив.

— Не имею представления даже, откуда вы получаете эти сборники…

— От «Минвилль сэйлс корпорейшн», через компанию «Парамаунт системз».

— Да бросьте вы! — обиделся Лайонс. — Я даже никогда не слыхал…

— Открывайте-ка страницу 1314, — сказал я, уселся на стуле и, откинувшись на спинку, закинул ногу на ногу. — Давайте посмотрим, что там говорится. — И монотонным голосом начал читать наизусть:

«Практика утраты владения патентом при продаже на сторону и широком использовании изобретения не применима к тем случаям, когда патент, хотя и оформлен спустя более года после продажи изобретения на сторону, но патентовладелец позднее ввел в изобретение усовершенствования и модификации, значительно улучшающие потребительские свойства изобретения, поскольку период испытания и опробования изделия на стороне необходим для того, чтобы определить, может ли…»

Все это время Лайонс сидел, держа в руках открытую книгу, и следил по тексту за моим чтением на память этого положения. Он закончил за меня последнее предложение: «…изобретение служить предназначенной цели».

Затем он взглянул на меня и челюсть у него отвисла.

— Увидимся в суде, — предупредил я.

Херб Шелл ушел от меня тогда очень довольным, обогатившись на целых два миллиона долларов, а я имел удовольствие напоследок перекинуться со Стивом Лайонсом парой фраз.

— Вы изучили это вонючее дело от доски до доски, — согласился он. — От первого до последнего слова. Как, черт бы вас подрал, вы умудрились дойти до всего этого?

— Заранее нужно готовиться, — ответил я и крепко пожал ему руку. — И следить за публикацией законов.

Рано утром на следующий день я завтракал в Гарвард-клубе в Бостоне вместе со своим боссом Биллом Стирнсом.

И вот за завтраком я узнал, что очутился в ужасно шатком положении.

Стирнс завтракал там каждое утро: миссис Стирнс, болезненная домохозяйка родом из Уэллесли, ничем не занималась, кроме работы на общественных началах в музее изящных искусств. Я почему-то думал, что встает она поздно, затем долго наводит макияж перед зеркалом, ну а поскольку их двое парней к тому времени уже упорхнули из родимого гнезда и ступили на предопределенную жизненную тропу в качестве бостонских студентов-младшекурсников, Биллу вряд ли удавалось позавтракать дома.

В Гарвард-клубе он всегда садился за один и тот же столик напротив широкого окна с видом на панораму города. Неизменно заказывал фирменное блюдо клуба — яйца, приготовленные по особому рецепту (Стирнс питал антипатию к уходящему двадцатому веку, делая исключения его мимолетным причудам вроде 60-х годов). Иногда он завтракал в полном одиночестве, почитывая за столом «Уолл-стрит джорнэл» или «Бостон глоб», а кое-когда приглашал одного или несколько старших партнеров фирмы и обсуждал с ними деловые вопросы или вел жаркие споры об игре в гольф.

Изредка и мне доводилось завтракать с ним. Если вы думаете, что мы, будучи давними коллегами, как заговорщики, болтали о всяких делах-делишках ЦРУ, то со всей ответственностью заявляю, что мы с Биллом Стирнсом обычно говорили только о спорте (в чем я разбираюсь довольно неплохо и имею смелость даже подшучивать над собеседником) или о недвижимости. Так получилось, что в то утро Билл пожелал поговорить о более серьезных вещах.

Стирнс относился к тем людям, которых, если их не знают хорошо, считают добродушными дядюшками. Ему было уже около шестидесяти, седые волосы, румяное лицо, довольно внушительное брюшко. Дорогие двухтысячные костюмы от фирмы «Луис оф Бостон» сидели на нем как купленные на дешевых распродажах в «Филенес бейсмент».

По правде говоря, после кошмарной двухлетней службы в качестве секретного агента ЦРУ я чувствовал себя на легальной работе в «Патнэм энд Стирнс» в полной безопасности и обрел настоящий покой. Но в эту фирму я попал как раз благодаря своей прежней службе в Центральном разведуправлении. Билл Стирнс ранее, еще при легендарном Аллене Даллесе, руководившем Центральным разведывательным управлением в 1953–1961 годах, являлся генеральным инспектором ЦРУ.

Когда девять лет назад я поступал на работу в «Патнэм энд Стирнс», то ясно дал понять, что, несмотря на свою прежнюю службу в разведке, не имею ничего общего с ЦРУ. Моя короткая служба в этой организации принадлежит прошлому, сказал я тогда Биллу Стирнсу, да так оно и было на самом деле. К чести Стирнса, он лишь недоуменно пожал плечами и сказал: «А разве тут кто-то говорил о ЦРУ?» При этом я заметил, что в глазах у него сверкнул огонек. Кажется, он подумал, что со временем я обмякну и работать мне будет нетрудно.