Мой личный принц (СИ) - Мелевич Яна Страница 64

— Мы попробуем договориться о тройственном союзе с Шангрией. Тогда будет возможность надавить на острова и подписать пакт об объединении земель. Я правда не уверен, что МакГиннес придет в восторг от нашего предложения.

— Поговорю с дядей, — упрямо заявила Далия, и я тяжело вздохнул, постаравшись ответить, как можно нейтральнее.

— Думаю, лучше повременить с тем, чтобы оповещать графа о наших планах, — проговорил осторожно.

— Почему? Уверена, он обрадуется возможности решить проблему мирным путем, не ставя островитян перед жестоким выбором.

Поддавшись вперед, я оказался на одном уровне с ее лицом. Желтые отблески отражались в синеве глаз, пока Далия рассуждала о том, как Себастьян Сент-Клер может помочь нам. Я не разделял подобной уверенности, более того, увидев сегодня лорда Брустера, спешно покидающего кабинет советника, — лишний раз убедился в своей правоте.

«Ваш отец решил заменить меня. А я столько лет верно служил короне, и что теперь? Вы можете радоваться, принц Эрик. Ваше отношение ко мне давно известно».

Да, я никогда не любил его, не доверил бы ни монетки из казны. Однако советник Кайзер всегда был предан нашей семье, в то время как граф — темная лошадка. Белое пятно на карте. Уж лучше у нас будут пропадать ложки, чем мы все лишимся голов из-за политики его сиятельства.

— Давай я лучше завтра покажу тебе ловушку, — улыбнулся я, оттянув ткань рубашки жены с одного плеча и прикасаясь к нему губами. Далия затаила дыхание, чутко реагируя на каждое прикосновение, позволяя раздевать себя без всякого сопротивления.

— Завтра твоя мама хочет утвердить приглашенных, — прошептала она, прерывисто дыша и прикрывая глаза, давая мне больше простора, чуть отклонив голову. — Они с ее величеством заставили нас с Амалией несколько раз перепроверить списки блюд и рассадку...

— Ты можешь внести туда МакГиннеса и его сопровождающих? — промурлыкал я, дунув на разгоряченную кожу и приближаясь к ее губам.

Несколько минут мы были заняты исключительно поцелуями. Шелковая нижняя рубашка отправилась следом за моей сорочкой. Я ощутил легкое прикосновение ногтей к коже, когда Далия провела по плечам и вжала чуть сильнее, стоило только коснуться рукой выступающих позвонков. Опустившись на измятое покрывало, с трудом оторвался от нее, глядя в затуманенные глаза и на приоткрытый рот.

— Сделаешь?

— Что? — Далия моргнула, не понимая, о чем речь. Вот и прекрасно, чем меньше вопросов, тем больше шансов на успех.

— Конклав, Шангрия, гости, — шептал я между поцелуями, скользя кончиками пальцев по гладкой коже бедра и чуть сжимая, оставив несколько красных следов. Ее волосы рассыпались по покрывалу шелковистой волной, источая аромат розового мыла. Пришлось приложить немало усилий, дабы оставаться в здравом уме.

— Но. списки. утвердили! — она ахнула, выгибая навстречу, и я улыбнулся, не удержавшись от еще одного поцелуя.

— Не до конца, — выдохнул ей на ухо, прикусывая мочку.

— Да.

«Твоя жена занимается гостями, будет проще уговорить ее внести изменения, минуя нашу мать и отца. Им сейчас совсем не до турнира. А я поговорю с Амалией насчет графа. Если он настраивает короля против народа, то и к беспорядкам тоже приложил руку».

— Далия?

— А? — устало отозвалась она, нежась от прикосновений и неспешных ласк, касаясь моих волос.

— Ты мне поможешь? Изменить количество гостей, ничего не говоря родителям и твоему дяде? — осторожно спросил я, переплетая наши пальцы.

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, а затем она выдохнула:

— Хорошо.

Шум столовых приборов, прерываемый тихим недовольным похрюкиванием Лапушки, заставил меня усмехнуться. Ночью в замке только один человек был способен воровать утварь перед отъездом в свое городское имение утром. Бывший советник Кайзер, лорд Брустер, едва не уронил несколько серебряных, стоило только снять полог невидимости. Пусть не во всех частях замка, но моя сила работала в помещениях для слуг, кладовых, столовых, гостиных и комнатах, где хранился различный антиквариат.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся я, оглядываясь на пустой коридор и прикрывая дверь. Забавно, еще несколько месяцев назад насмехался над людьми, подобными Кайзеру. А теперь сам нуждался в его помощи.

— Ничего не могу поделать. Клептомагнетизм, будь он неладен, — устало потер лысину бывший советник отца, стоя в одной сорочке, пока прохладный ветер обдувал нас из приоткрытого окна.

— Мы внесем Руперта МакГиннеса и его людей в списки, — начал с главного, не собираясь ходить вокруг да около. Маленькие глазки Брустера стали в два раза больше от удивления, отчего я поморщился.

Далия согласилась, не задала ни одного вопроса. И умом я осознавал, что подставляю ее перед родителями и графом. Если отец упрется из-за договора с Шангрией, последствия будут неоднозначными. Потерять доверие моей матери — совсем не то, что хотела Далия.

— Вы же понимаете, что они могут напасть? — возмутился бывший советник, садясь на ближайший стул. — О чем только думаете, ваше высочество? Стоило обсудить такие вещи с королем!

— Папа сегодня отправил вас в отставку, — перебил Брустера. Лапушка в это время принялся обнюхивать все доступные поверхности и пробовать их на зуб. К утру на нескольких ножках явно останутся следы, и хорошо, если хрюнорыл ничего не разобьет.

— Что вы хотите от меня? — поджал губы Брустер.

— Мне нужен ваш голос в совете, — быстро проговорил я прежде, чем успел себя остановить.

Кажется, я умудрился удивить его гораздо сильнее прежнего. Да и сам, честно сказать, не ожидал от себя. План был прост: Кайзер попытается повлиять на решение отца относительно налога. Брустер не лишен права заседать в палате лордов при парламенте, и у него предостаточно сторонников.

Сейчас же я просил его фактически выступить против отца — короля Данмара.

— Ваше высочество, вы с ума сошли?! — прошипел Кайзер, подскакивая с места и напугав Лапушку. Где-то вдали послышался пронзительный хохот — полтергейст опять безобразничал.

— Это будет считаться переворотом!

— Разве парламент не должен работать на благо людей и государства? — перебил я его, и лорд Брустер замолчал, открывая и закрывая рот, точно рыба. — Даже вопреки решению монарха, если указы противоречат свободе и правам жителей Данмара.

Я уже не намекал, а говорил прямо. Эти люди годами воровали из казны, заключали невыгодные сделки, но взамен почти никогда не препятствовали решениям короля. Любой закон принимался в два чтения практически без обсуждений. Теперь парламенту придется исполнить долг, ради которого они каждую неделю собирались в стенах городской резиденции его величества.

— Помогите мне убедить отца отменить закон о налоге, — настойчиво повторил я. — И тогда гарантирую: ваше положение существенно изменится.

— Я верен королю, — приподнял подбородок Кайзер, по-прежнему упрямясь.

— Королю или королевству? Потому что иногда желания его величества идут вразрез с желанием его народа.

Ответ мне не нужен, я увидел его во взгляде Кайзера. Лорд Брустер — вор и прохиндей. Однако у него оставались принципы и связи, способные повлиять на решение парламента в нашу с братом пользу. Я развернулся, шагая на выход, когда в спину лорд Брустер бросил тихо:

— В чем-то вы действительно лучше брата, принц Эрик. В попытке получить свое любого оставите позади. Не хотелось бы мне стать вашим врагом. Только не забывайте, что за путь к небесам придется дорого заплатить.

Почему-то эти слова больно ударили, прямо в самое сердце. Я постарался выбросить их из головы, поспешив на выход, слыша шуршание Лапушки. Гнусный хохот Вигги стоял в ушах, когда возвращался в покои. Далия спала, и едва скользнув в постель, я крепко обнял жену, прижимая к себе и целуя в волосы.

«Не ищи ответов на вопросы, если не умеешь их задавать. Лучше побеспокойся о змеях, что живут в твоем доме. Пока ты слушаешь чужое шипение, рискуешь потерять не только брата, но и свое сердце».