Не ходи к гадалке, Лиззи! (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen" Страница 67

— Сделаем перерыв, — объявил судья, первым поднимаясь с места, и, тяжело опираясь на трость, вышел из комнаты.

***

Лиззи влетела в каморку рядом с залом суда, не чувствуя под собой ног. тайлер стоял у решетчатого окна, но обернулся почти сразу — и пошатнулся, когда она обняла его, вцепившись в плечи. За неделю он осунулся, но широкая улыбка оcталась такой же заразительной. На скуле отцветал синяк. Лиззи слышала, что в первую ночь тайлер подрался с cокамерниками, а после его не трогали.

— Как ты? — спросила она на выдохе.

— теперь — прекрасно.

Гадалец наклонился и коротко поцеловал ее, несмотря на недовольное ворчание со стороны Габриэля. Наручники мешали обниматься, но сейчас их это совершенно не смущало.

Как же хорошо было снова оказаться рядом, ощущать насмешливую уверенность, ловить лукавый взгляд. А скольким хотелось поделиться! Лиззи могла рассказать, как просыпалась ночами и долго не могла уснуть: в голове крутились их разговоры, прикосновения, признание, от которого то ныло сердце, то хотелось пуститься в пляс. Как каждый день она проезжала мимо тюрьмы в глупой надежде заметить его: смешно, там ведь зaбор был в два ее роста! А статья — тайлер ее читал? Что он о ней думает?

Но вместо лишней болтовни Лиззи только крепче обняла его. Пяти минут, выделенных на встречу, только на взгляды и хватало.

— Не хочу расстраивать, но вы рано радуетесь. Не могу заявлять точно, но мне кажется, пока большинство присяжных на стороне мэра. И судья тоже сомневается, — напомнил брат, когда Лиззи всё-таки отпустила тайлера. Они так и не расцепили руки и смотрели друг на друга сияющими глазами. Словно тайлер и правда уже стал свободным человеком.

Неудивительно, что брат злился. радоваться раньше времени действительно не стоило. Они надеялись, что аргументы мистера Питти убедят хотя бы половину присутствующих или заставят перенести заседание, но о переносе не шло и речи.

— Кстати, что сказал по поводу улик следователь? — поинтересовался гадалец. Найти подход к офицеру, ведущему дело, не удалось: они виделись на допросе дважды, и тайлер убедился в одном — без весомых доказательств тот не поверит. Следователь относился к рамолам с предубеждением: недолюбливал и ждал подвоха.

— Признает, что, кроме найденных в салоне украшений, все улики косвенные. Но их достаточно, чтобы тебя посчитали виновным. Зато повешение могут заменить лет на двадцать каторжных работ.

— Ого. А ситуация-то налаживается. Каторга всяко лучше казни! — не без иронии хмыкнул тайлер и добавил: — Но будем надеяться на лучшее. Еще не выступала защита. роуз может быть убедительной, когда захочет. Да и Лиззи тоже, — гадалец с теплотой посмотрел на журналистку.

Лиззи же волновало другое.

— Джек не признался?

— Пока молчит, — качнул головой Габриэль.

Слов преступника было бы достаточно, чтобы освободить тайлера и отправить мэра за решетку. Но бородач не торопился подписывать себе смертный приговор. Ему так и так светила виселица, но он надеялся, что мистер бастер сможет его вытащить. Когда Лиззи мимоходом поинтересовалась у Керна, сможет ли мэр спасти Джека, тот только пожал плечами: побег никто не отменял.

— Надо посадить их в соседние камеры! Пусть убедится, что помогать некому, — со злости на собственную беспомощность предложила Лиззи. будь она расторопнее в больнице, Джек не успел бы убить Лорен, и у них появилась бы свидетельница!

— Хороший вариант. Но для начала давай выиграем суд, — кисло согласился брат.

Охранник кашлянул за дверью, напоминая, что вообще-то свидания с преступником запрещены и их пустили ненадолго. Не стоит проверять терпение.

— Нам надо идти, — Лиззи сжала руку гадальца. — Свидетели со стороны обвинения закончились. Следующим выступает том, потом роуз.

— Не волнуйся, всё будет хорошо. — тайлер прикоснулся лбом к ее лбу и отпустил.

***

том отстрелялся быстро, но мальчишку особо не слушали: доверия к нему не было ни на медяк. Да и какой вес могли иметь слова маленького оборванца для джентльменов, которые не знали, что такое бедность? Для них он был очередным мошенником, в лучшем случае портящим своим присутствием приличное общество, а в худшем — способным украсть кошелек. Из всех присяжных разве что один господин почтенного возраста что-то черканул у себя в блокноте.

Следующим свидетелем со стороны защиты выступала роуз. Возникла заминка. Когда рамолка спустилась к трибуне, оказалось, что долгое ожидание в комнатке для свидетелей настолько вымотало ее, что идти самостоятельно она не могла. Габриэль помог ей дойти до места. Хотел было остаться рядом, но она качнулa головой и крепче схватилась за деревянный постамент. Не свалится же она за время ответов!

Гадалец наклонился к своему адвокату и что-то негромко произнес.

— Господин судья, я прошу разрешения принести стул свидетельнице. Она недавно очнулась от комы и не может долго находиться на ногах, — передал его слова мистер Питти.

— Я не против. Мисс Марино, не нужно геройствовать, вы могли предупредить о своем самочувствии, — пожурил ее судья и кивнул помощнику, чтобы принес стул.

— Мисс Марино, это правда, что вы познакомились с убитой в салоне? — спросил ее адвокат, когда роуз была усажена и готова отвечать.

— Да. Она пришла к тайлеру, чтобы разузнать об изменах супруга. Миссис бастер хотела развестись, но боялась, что муж ей откажет. К тому же в случае развода она оказывалась без средств к существованию — ее приданное давно пошло на благоустройство дома, а всё имущество было записано на мужа. разумеется, миссис бастер надеялась на компенсацию.

Присяжные недовольно заворчали. развод сам по себе был скандалом, и женщина, которая хотела на этом «нажиться», в их глазах выглядела уже не такой безупречной. И неважно, что супруг ей изменял: кто в нашем мире без греха?..

— Миссис бастер рассказывала вам о каких-то разногласиях с господином мэром? — продолжил расспрашивать мистер Питти.

— только то, что он охладел к ней в последние годы. Часто уезжал, не ночевал дома. тратил баснословные деньги по собственной прихоти. Собственно, так она и узнала об изменах: хозяйка ювелирной лавки спросила, понравился ли ей сапфировый браслет, но никаких подарков от супруга миссис бастер не получала.

— А что насчет мистера баcтера?

— Нас познакомил Даниэль Поул — художник, которому я позировала для картины. В тот день мистер бастер настоял на том, чтобы меня подвезти…

роуз рассказывала не таясь: о том, что испытывала под действием приворота, о попытке сбежать и разговоре над обрывом, о яде, который давали в больнице. К разговору с мистером Питти она была готова. Но даже когда мистер Крестор начал задавать провокационные вопросы, она отвечала уверенно и спокойно, не срываясь на гнев, хотя некоторые фразы, которые позволял себе обвинитель, заслуживали пощечины.

Лиззи немного отпустило. тайлер был прав — яркая рамолка невольно притягивала мужские взгляды, и, что бы она ни говорила, присутствующие джентльмены проникались к ней симпатией. Когда же ее расспрос закончился, и она встала, покачнувшись, несколько мужчин вскочили с места, чтобы помочь. Но роуз справилась со слабостью сама. Она поднялась к Лиззи и присела рядом: собиралась оставаться в зале до вынесения приговора.

— Я хотел бы вызвать мисс Лизетту Уоллис, — вдруг заявил судья, и Лиззи окатило холодом. — Несмотря на ее присутствие в зале суда во время дачи свидетельских показаний и тот факт, что она не была заявлена как свидетель, имя мисс Уоллис встречалось в нескольких показаниях свидетелей, и достаточно часто — в материалах дела. Мне бы хотелось прояснить детали. Мисс Уоллис, прошу пройти к свидетельской трибуне.

«Я справлюсь», — сказала себе Лиззи, спускаясь в зал. Она ещё никогда так не волновалась. Ладони вспотели, ноги примерзли к полу. Ее бросало то в жар, то в холод, а когда она давала клятву, голос звучал жалобно и слабо. только под конец журналистка смогла взять себя в руки.