Клайв Баркер - Зомби Страница 71

Она подняла голову и смахнула с лица слезы.

— Я увижу тебя завтра вечером?

Выглядела она при этом испуганной и несчастной.

— Конечно увидишь, — заверил я ее. — И завтра, и во все остальные дни тоже! Но завтра у меня с утра много дел, так что будет лучше, если сейчас я отправлюсь домой. А тебе лучше остаться в постели и хорошенько выспаться. Да, между прочим, — я встал на колени и пошарил под кроватью в поисках глаза, — у Джереми сохранилась коробочка, и которой он получил свой глаз?

— Она там, в ящике комода, — ответила Анжела. — А зачем, скажи на милость, она тебе понадобилась?

— Я просто хочу его убрать, — сказал я. — Чтобы тебя больше ничто не беспокоило.

Но, убирая стеклянный глаз в обитую бархатом шкатулку, я прочел название фирмы — "Ювелиры Брэкетт и Сандерс", Брайтон, — и запомнил номер их телефона…

На следующий день, будучи в Сити, я позвонил Брэкетту и Сандерсу и задал им пару вопросов.

— Вы абсолютно уверены? — спросил я напоследок. — Здесь не может быть ошибки? Да, понимаю. Что ж, большое спасибо. Извините, что вас побеспокоил…

В тот вечер я ничего не стал говорить Анжеле. Что это могло означать? Да очень просто. Значит, Джереми воспользовался услугами двух ювелирных мастерских. В этом нет ничего странного: старик Клив слыл предусмотрительным дельцом.

Я, как обычно, принес цветы и шоколад, и на этот раз Анжела вела себя как и всегда. Мы поужинали при свечах под тихую спокойную музыку, и над садом уже показалась луна. Настало время отправляться в постель.

Мы прихватили с собой начатую коробку шоколада, поднялись по ступеням и приступили к вечно новому и волнующему, несмотря на крепнущую привычку, ритуалу. Романтическое вступление было восхитительной прелюдией к близости юноши и девушки. Приятная процедура все же была нарушена, когда Анжела обратилась ко мне с просьбой:

— Артур, дорогой, вчера, перед тем как лечь спать, я попыталась приоткрыть окно, поскольку в комнате стало слишком душно. Но, как я ни старалась, вот это, — она показала на одно из двух больших окон, — никак не открывалось. Его, должно быть, заклинило. Будь любезен, сделай что-нибудь, пожалуйста.

Я попытался распахнуть окно, но ничего не вышло. Опасаясь, что в спальне снова будет жарко и душно, я подошел ко второму окну. На этот раз створки хоть и с трудом, но поддались.

— Надо будет посмотреть, что случилось с другим окном, — пообещал я.

Затем вернулся к кровати. Анжела уже легла, и в следующее мгновение, когда я обнял ее и наклонился, чтобы поцеловать макушку восхитительной каштановой…

Бам!

Глухой удар, прозвучавший где-то в гардеробной, был достаточно громким, и мы оба его услышали. Анжела, широко раскрыв глаза, уставилась на меня, да и я удивился ничуть не меньше. Мы оба сели в кровати.

— Что?.. — спросила она, едва шевеля губами и часто дыша.

— Вероятно, с вешалки упала какая-то одежда, — предположил я.

— Все равно пойди и взгляни, — задыхаясь, попросила она. — Я не смогу успокоиться, пока буду думать, что там кто-то прячется.

Прячется? В гардеробной ее спальни? Кто же там может быть? Анжела не держала в доме кошки. Но я все же встал и пошел в гардеробную.

Причина беспокойства бросилась мне в глаза, едва я открыл дверь. Часть манекена? Предмет оформления витрины? Экспонат из анатомического театра? На первый взгляд это могло быть что угодно. Последнее предположение заставило меня вздрогнуть от испуга, но в следующее мгновение я понял, что ошибался. К тому времени Анжела тоже выбралась из постели, набросила платье и метнулась к двери, которая никак не хотела открываться. Она тоже увидела этот предмет и, в отличие от меня, сразу поняла, что это такое.

— Его нога! — воскликнула она, отчаянно колотя в дверь и дергая затейливо украшенную позолоченную ручку. — Его ужасная проклятая нога!

Да, конечно, так оно и было: керамическая нога Джереми Клива, с кожаными ремнями и коленным шарниром на крючках. Она стояла там в углу, а к ней была прислонена коробка с туфлями, но в конце концов гравитация победила. В самый неподходящий момент.

— Дорогая, — окликнул я Анжелу, зажав протез под мышкой. — Но это всего лишь искусственная нога Джереми!

— Ну конечно, это она, — всхлипнула Анжела, наконец справившись с дверью и выйдя на лестничную площадку. — Но как она здесь оказалась? Она должна быть похоронена имеете с ним в Дэнхольме!

С этими словами она побежала вниз.

Ну а я, почесав в затылке, присел на кровать, не выпуская из рук протеза. Некоторое время сгибал и разгибал шарнир и заглядывал внутрь. Пусто. Какая-то специальная керамика, достаточно крепкая и тяжелая, но совершенно безжизненная. От протеза немного пахло, но ничего сверхъестественного — пахло самим Джереми. А на своде стопы и на пятке виднелись пятна грязи…

Я тщательно смыл грязь в раковине спальни, и к тому времени вернулась Анжела с бокалом пенящегося шампанского в дрожащей руке. По ее лицу можно было предположить, что остальное содержимое бутылки она уже выпила. Зато к ней хотя бы частично вернулось прежнее самообладание.

— Его нога, — сказала она, войдя в комнату в тот момент, когда я вытирал протез пушистым полотенцем.

— Ну да, — кивнул я. — Запасная нога Джереми. — Я увидел, что она уже готова что-то сказать, и продолжил: — Нет, ничего не говори, Анжела. Конечно, у него имелась запасная нога. Можешь себе представить, что было бы, если бы он сломал свой протез? И что тогда? У тебя же есть запасные очки для чтения? А у меня — запасные ключи от машины. Вот и Джереми обзавелся запасными… частями. Просто он был достаточно деликатен, чтобы не демонстрировать их тебе, вот и все.

— Деликатный Джереми! — Она рассмеялась, хотя и несколько истерично. — Ну ладно, наверное, ты прав. Кроме того, я целую вечность не заглядывала в гардеробную. А теперь убери ее; нет, не туда, а в кладовку под лестницей, потом возвращайся и люби меня.

Я так и сделал. Шампанское подействовало на нее благотворно.

Но позже, когда Анжела уже спала, тесно прижавшись к моей груди, я продолжал размышлять о своем "приятеле Джереми".

Искатель приключений, исследователь, бродяга — вот каким был Джереми Джонсон Клив. Он мог стать сэром, лордом, министром, но предпочел оставаться самим собой. Вздорный старый (старомодный) мошенник! Но и очень современный во многих отношениях. Наивный относительно некоторых вещей — взять хотя бы его доверие ко мне или то, что он, сильно хромая, подвинул свое кресло так близко к обрыву. Но в других вопросах он был хитрым, как старый лис, и никто не мог его обмануть. По крайней мере надолго.