Дело о детях благородных семейств - Лариса Куницына Страница 8

— Я знаю! — обрадовался парень с летучими мышами на балахоне. — Я его видел! Тогда моя очередь на зал была, а этот синий клюв явился и сказал, что у него важный клиент! Ещё угрожал мне, крыса! Я б ни за что не уступил, но тут и сам клиент появился, и я предпочел уступить, ему, а не клюву!

— Ты его видел? — подался вперёд Марк. — Как он выглядел?

— Как очень богатый и благородный господин. Высокий, красивый, с прямой осанкой. Он был в чёрном плаще из муара с капюшоном, на лице — маска с узорами. Под плащом — бархатный камзол и золотая цепь. На руках перчатки из замши. На поясе — пряжка вроде вашей, меч и кинжал в ножнах.

— Молод, стар? Какого цвета волосы?

— Молод, ваша светлость! Низ лица белый и гладкий, как у девицы. Волосы волнистые, как шёлк, каштановые. Больше ничего не разглядел, простите. Темно в коридоре, вы сами видели.

— Оружие как выглядело, что за пряжка?

— Не разглядел, — расстроено повторил парень. — Кабы знал, что вы придёте, присмотрелся бы, а так увидел, что клиент, и правда, важный, ну и ушёл.

— Он один был?

— Вошёл один, но под окнами в это время какой-то человек болтался, тоже в чёрном плаще с капюшоном и при мече. А когда клиент вышел, они вместе ушли.

Марк задумался. В это время в комнату вошёл один из сыщиков и высыпал на стол из тёмного кошелька-кисета двадцать золотых марок.

— Нашли в каморке у покойника, — пояснил он. — Там у него всяких магических штук немало и книга колдовская. У остальных тоже кое-что есть.

— Всё описать и доставить в Белую башню, — приказал Марк, поднимаясь. — На сей раз вам повезло, ни в мошенничестве, ни в убийстве я вас обвинять не стану. С остальным будет разбираться господин Филбертус. Если всё, как вы говорите, то, возможно, отделаетесь штрафом. И запомните, если я узнаю, что из этого дома ещё раз будет направлено хоть одно заклятие на сглаз, порчу или смерть, я вас всех на одной виселице повешу.

Сказав так, Марк развернулся и вышел. Спустившись вниз, он сел на коня и поехал в сторону дворца. За ним следовали оруженосцы, держа руки на эфесах мечей и пристально вглядываясь в темноту пересекавших их путь улиц.

Марк же, хоть и осознавал, что снова может оказаться целью нападения, всё же не слишком переживал по этому поводу. Если злоумышленник решил сменить оружие на магию, то вряд ли сейчас подошлёт к нему убийц. Такое случается редко, обычно, если не срабатывает один способ, переключаются на другой, а значит, следует ожидать, что на него через украденную перчатку будет направлено очередное проклятие. Но с этим он пока ничего поделать не мог. Ему оставалось только надеяться, что на этот раз его защитит браслет Филбертуса.

Пока же он обдумывал то, что узнал. Итак, в этот раз появился не только слуга, но и сам заказчик. И снова подтвердилось, что это богатый аристократ. Кто б ещё стал платить золотом за то, что оплачивается серебром? К тому ж понятна стала и некоторая его неосведомлённость в таких делах. Он молод, очень молод, а значит, не может быть кем-то, кого он обидел десять лет назад. Кого же он задел в этот раз? Кто это может быть? Гладкое лицо, каштановые волосы, высок и статен. Большая часть молодых аристократов Сен-Марко из богатых семейств отличаются миловидностью, таких всегда привечали при дворе, потому заботливые матушки тщательно следят за чистотой и гладкостью лиц своих сыновей. Каштановые волнистые волосы — через одного, а иные специально красят локоны в этот цвет, потому что каштановый медного оттенка всегда считался цветом кудрей принцев Монморанси. Высок и статен? Знать Сен-Марко издавна славилась этим, и потому низкий рост некоторых дворян вызывает насмешки за их спинами. Зовут же Айолина Делвин-Элидира карликом, хотя не так уж он и мал ростом.

И всё же Марк продолжал перебирать в памяти молодых людей с такими приметами, с которыми сталкивался в последнее время. Нет, он ни с кем из них не ссорился, никого не обидел. Напротив, среди юношей благородных семейств он всегда пользовался уважением, им восхищались, ему подражали. Так кто ж из них настолько озлобился, что возжелал, чтоб он сам «полез в петлю»?

Тем временем они добрались до заполненной народом Королевской площади и свернули в сторону Серой башни.

— Что это там? — услышал он взволнованный возглас Эдама и, обернувшись, увидел, что оруженосец поднялся в стременах и смотрит куда-то в сторону домов, возвышавшихся напротив королевского дворца.

Только тут он обратил внимание на крики и шум, а потом увидел толпу с факелами, собравшуюся возле особняка графа Анжу. Он разобрал угрозы и проклятия и, развернув коня, поскакал туда. Следом, разгоняя криками прохожих, устремились оруженосцы. Подъехав ближе, Марк бесстрашно двинулся на собравшихся, и зеваки поспешно расступились, распознав в его скакуне боевого коня, обученного в бою давить и бить противника копытами.

Выехав вперёд, Марк увидел, что крыльцо дома обступили вооружённые люди во главе с высоким мужчиной в боевом доспехе, а на ступенях в окружении слуг, ощетинившихся клинками и наложенными на луки стрелами, стоит граф Анжу с мечом в руках.

— Грязный безродный пёс! — орал граф, свирепо скалясь. — Ты ещё осмелился явиться сюда со своей сворой и предъявлять мне какие-то претензии! Ты, который не смог воспитать свою дочь в покорности и целомудрии, смеешь обвинять в её пропаже моего сына? Да кому нужна твоя девка, на которую не позарится и пьяный солдат?

— Как ты смеешь оскорблять меня, напыщенный осёл? — вторил ему взбешённый противник. — Твой сын такой же волк, привыкший резать овец, как и ты! Он опустился до того, что похитил честную девушку, а теперь скрывается, боясь, что его призовут к ответу! Или ты думаешь, что, если я изгнан от двора вашим мальчишкой-королём, то я не смогу защитить свою семью? Я здесь и сейчас лягу костьми, но призову вас к ответу!

— Так ляг! — взревел граф, подняв руку, и его лучники натянули тетивы.

— Прекратить! — крикнул Марк и, выехав вперёд, остановил коня между графом и его противником.

— Уйди, де Сегюр! — прохрипел граф, потрясая мечом. — Это наше дело! Мы разберёмся без тебя!

— Да что вы? — воскликнул Марк, в то время как его скакун возбуждённо танцевал, почувствовав боевой настрой. — Вы будете разбираться, устраивая кровавое побоище под окнами королевского дворца? Вы ума лишились, граф? Или думаете, что сможете отодвинуть меня одной рукой?