Александра Брагинская - Муниципальная ведьма - 2 Страница 8

— Даже не сомневалась, — насупившись, буркнула я. — Но какое отношение её интересы имеют ко мне?

— Самое прямое, Елена Михайловна! Ваши интересы в этом деле полностью совпадают. Неужели вы откажетесь помочь своей приятельнице и бывшей сослуживице?

— Конечно, откажусь. Никакая она мне не приятельница.

— Ну, ревность жены к секретарше — очень распространённое явление. Иногда она даже вполне обоснованна. Однако я уверен, что именно вы сумеете переступить через этот предрассудок. Я не могу гарантировать, что между ними никогда ничего не было, я имею в виду, не было в определённом смысле. Я ведь ему не сторож, согласны? Но со времени знакомства с вами он вам верен, это точно.

— Сказанное вами, Мелентий, ничуть не делает Карину моей приятельницей.

— Ох, и трудно же с вами! А об интересах собственного супруга вы подумали? Ему нужна именно такая секретарша, они попадаются далеко не на каждом шагу, и уж точно не в кадровых агентствах. Или на интересы Мэрского вам тоже наплевать?

— Дядя Мелентий, не называйте, пожалуйста, моего папу Мэрским, — попросил Юра. — Хотя бы при мне.

— И как же мне прикажете величать своего старого друга в присутствии его отпрыска? — с деланным недоумением всплеснул руками лучший адвокат нашей Галактики. — По имени? Саней? Шуриком? Или, может, как-то ещё в том же духе? Нет, Юрочка, эти имена твоему отцу совсем не подходят. А вот прозвище Мэрский — в самую точку, во всех смыслах. Так что протест отклонён, просьба снимается, секретарю приказываю вычеркнуть реплику защиты из протокола. Но мы несколько отвлеклись от цели моего визита. Ближе к делу. Елена Михайловна, как вы настроены насчёт того, чтобы применить магию, дабы вернуть Мэрскому компетентного доверенного секретаря?

— Если уж задействовать Высшие Силы, так лучше для того, чтобы найти новую секретаршу, — возразила я.

— Может, и так, — кивнул Мелентий. — Но я же должен отстаивать интересы Карины Георгиевны, верно? И никто не скажет, что я какое-то своё дело, хоть одно, бросил, не исчерпав всех возможностей! И это не зависит от того, наняли меня, назначили, заставили или просто попросили. Защищая интересы клиента, я всегда иду до конца.

— Отличный пиар, — похвалила я. — Выслушав эту речь, мы с Юрой не станем даже смотреть в сторону других адвокатов, а обязательно обратимся к лучшему среди них во Вселенной.

— Но теперь перейдём к описанию ваших личных интересов, Елена Михайловна, — продолжил своё выступление Мелентий. — Ваш брак заключён по любви, как бы ни морщился от этих моих слов уважаемый Юрий Александрович. Почему полюбили вы, в данном случае не важно. Вполне достаточно указать, что ваш избранник весьма харизматичен. Но вот вопрос: почему в вас влюбился Мэрский? Вы его поразили своей красотой, особенно стройными ногами? Уж поверьте мне, старому цинику, что в нашем городе найдётся множество женщин и девушек, ничуть не уступающих вам в красоте, которые готовы отдаться мэру или губернатору всего лишь за подпись на каком-нибудь документе! А уж в брак вступить — вообще бесплатно. Так почему же вы, а не они, имя которым легион?

— Думаю, вы мне сейчас расскажете, — предположила я.

— Конечно, расскажу! Всё дело в том, что это вы, а не кто-то другой, вытащили Мэрского из тюрьмы. И утёрли нос не кому-то там, а следователям по особо важным делам Генеральной прокуратуры! Своей магией вы посрамили всех, кто поверил облыжному навету, и меня в том числе. Поверьте, Елена Михайловна, это было впечатляюще! Но не думайте, что чувства Мэрского к вам — результат одной только благодарности за сохранение свободы. Нет, благодарность тоже присутствует, но уверяю вас, это такая эфемерная сущность, что она тает гораздо быстрее, чем айсберг на экваторе.

— Вы видели, как тают айсберги на экваторе? — широко распахнул глаза Юра.

— Нет, благородный юноша! Я не видел айсбергов ни на экваторе, ни где бы то ни было ещё. За всю свою многогрешную жизнь я не видел ни одного айсберга иначе, чем в кинофильмах. Но это никоим образом не мешает мне применить соответствующую метафору в качестве подходящего риторического приёма.

— Понятно, — обессилено кивнула я, изрядно утомлённая экспрессивной речью Мелентия. — Продолжайте. А ещё лучше, заканчивайте.

— Так вот, перехожу к изложению своих выводов по данному вопросу. Мэрский полюбил вас потому, что вы не такая, как все. Ведьма вы, или нет, неважно. Вы смогли совершить настоящее чудо, определив, кто автор подставы, уж простите меня за уголовный сленг. И этим подвигом произвели на него неизгладимое впечатление.

— Может, и так. Но при чём тут Карина?

— Сама по себе — ни при чём. Но для вас это удобный случай сотворить ещё одно чудо. И тем самым показать всем, и в том числе своему избраннику, что первое чудо не было случайностью. Неизвестно, представится ли вам позже такая возможность.

— Вы имеете в виду, что я должна мужу что-то доказывать? Обычно наоборот, доказывает мужчина!

— Обычно — да. Но разве вы — обычная женщина? Впрочем, Мэрский тоже лихорадочно пытается вам доказать, что достоин вас, и потому лезет из кожи вон на своей новой должности. Демонстрирует вам, что соответствует. А вы, разобравшись с Кариной и избавив её от сумасшедшего дома, заодно в этом ему поможете.

— Я оптимистка, и уверена, что поводов творить чудеса у меня ещё будет более, чем достаточно. Так уж устроена наша жизнь, что в ней всегда есть место подвигу.

— Но ведь вы, Елена Михайловна, теперь замужняя дама, и я уверен, что вскоре у уважаемого Юрия Александровича появится брат или сестра, сколь негативно бы он к такой возможности ни относился. А интересы матери маленького ребёнка неизбежно сосредоточены именно на нём, и масштабные чудеса в иных областях творятся такими женщинами крайне редко. Вы, конечно, особенная, но не настолько. Против природы бессильны даже уникальные женщины.

Продолжалось всё это очень долго. Я категорически отказывалась, Мелентий не умолкал, пытаясь добиться своего, с лёгкостью игнорируя все мои попытки выставить его за порог. Несмотря на всё его безудержное хвастовство, адвокатом он был великолепным. Бывало, ему даже удавалось добиться некоторого успеха с заряженным судьёй, то есть, получившим от второй стороны более крупную взятку. Поговаривали, что он неплохо освоил технику нейролептического программирования.

Так или иначе, но я сама не заметила, как согласилась. Мелентий тут же прекратил разливаться соловьём, внезапно вспомнил, что у него масса других дел, и ушёл, ехидно пожелав мне удачного чудотворства. Я невнятно пробормотала ему вслед несколько слов, но Юра часть из них каким-то образом расслышал, и заявил, что приличные женщины так не выражаются. Я была вынуждена признать его правоту.