Техническая революция в магическом мире (СИ) - "Конsтантин"

Техническая революция в магическом мире

Глава 1

Так просто считать себя героем, который спасëт всех обездоленных, только бы представилась возможность. И так обидно получать от жизни по зубам за такую излишнюю самоуверенность. Я понял это после двух минут бессмысленного барахтанья в холодной воде Мойки. Увидев тонущего, я не стал звать на помощь, о нет! Я же, мать его, великий пловец. Снял куртку и прыгнул в воду. Ночью! В ноябре! Обидно было осознавать, что даже брось я своего подопечного, все равно не смог бы доплыть до берега. Я чувствовал, как остывает тело, как руки и ноги начинают неметь. Я начал проваливаться в сон. Всë моë естество кричало о том, что нужно изо всех сил цепляться за жизнь, но силы покинули меня.

«Страшно умирать. Хорошо, что скоро все кончится. Моя смерть вряд ли кого-то расстроит, а вот его. Мне жаль, что я не смог помочь.» Это было последним, что я подумал перед тем, как провалиться во тьму.

Надо сказать, пробуждение было донельзя странным. Меня разбудил хохот, разносившийся, как-будто, из моей головы.

[Ну ты и идиот!]- прозвучало в голове.

[Это ж надо, осенью, в нулевую температуру прыгнуть в реку, надеясь, что не только выплывешь сам, но и меня вытащишь.]

«Это сон или шиза?» — подумалось мне.

[Сам ты Шиза, а я Клёстов Степан Геннадьевич!]- гордо ответствовала Шиза.

«Ну понятно, понятно. И что же вы забыли в моей голове, разрешите поинтересоваться?»

[Сам не знаю] — раздражённо буркнул он.

[Последнее, что помню, как пьяным перевалился через ограждение и свалился в реку. Твою спасательную операцию я узрел, покопавшись в твоей памяти.]

«Странно это!»

[Что именно?]

«Вы мою память видите, а я вашу нет.»

[Все ещё думаешь, что я — плод твоего воображения.]

«Раз вы видите мои мысли, зачем спрашиваете?»

[У нас же диалог.]

«Ну хорошо. Да, я думаю, что вы — моя шиза, и, чтобы разубедить меня в этом, вам придется постараться.»

[Неужели ты считаешь, что это сейчас первоочередная задача. Ты умер, Марк, и вместо того, чтобы понять почему ты ещё жив, ты споришь с голосом в голове.]

«Жив? Я определенно помню, как умер. Даже вспоминать об этом без содрогания не могу. Содрогания? Если я дрожу, значит у меня есть тело, а если у меня есть тело и разум, значит я действительно жив.»

Я попробовал пошевелиться и тело пронзило тысячей маленьких иголок.

«Неприятно, но это хороший знак. Что, если меня закопали живьём, а голос в голове, лишь следствие кислородного голодания?»

Это был мой самый большой страх. Медленно задыхаться, осознавая безысходность своего положения. Собравшись с силами, я сделал вдох, потом ещё и ещё.

«Вроде все нормально. Нужно открыть глаза. Насчет три. Раз. Два. Три.»

Я открыл глаза и сразу зажмурился. Давно я не видел такого яркого солнечного света. Меня охватила эйфория.

«Я не только жив, но ещё и не в гробу.»

Медленно, поочередно разминая конечности я перевернулся на живот и встал на четвереньки.

«Ну вот теперь можно вновь открыть глаза, не боясь ослепнуть.»

Первым, что я увидел, была сочная ярко-желтая трава.

[Интересно! За свою жизнь я объездил много стран, но нигде не видел ничего подобного.]

«То есть вы утверждаете, что мы находимся не на Земле?»

[Делать такие выводы ещё рано, советую тебе оглядеться получше.]

Я послушался голоса в голове и поднял взгляд. Картина, представшая перед моими глазами, была воистину прекрасна.

Это определённо была не Земля. Вокруг меня было море сочной жëлтой травы. В небольшом отдалении друг от друга стояли странные деревья. Толстые стволы, розовые кроны, как цветущая сакура скрещенная с баобабом. Но только эти деревья были розовыми не из-за цветов, сама листва имела бледно-пурпурный окрас. Было ветрено, и всë это великолепие будто бы жило своей жизнью.

«Как же тут красиво!»

[Соглашусь. Пожалуй, это самое удивительное, что мне когда-либо приходилось видеть.]

Я встал на ноги. Недалеко от меня был водоëм, а пить хотелось зверски. Меня всë ещë немного шатало. Ноги были ватными, и каждый шаг давался с трудом. Я все-таки смог добраться до него и упал на колени, зачерпнул воду руками и начал пить. Вода была холодной и вкусной, как из родника, что был недалеко от дачи моих родителей. Когда напился, взглянул на своë отражение и обомлел. Из водной глади на меня смотрел кто-то. Фиолетовые глаза, иссиня-чёрные волосы. Обычное лицо, встретишь такое в толпе, не обратишь внимание, но это было не моë лицо. Тело тоже изменилось, я чуть раздался в плечах и стал ниже. Мой рост всегда был близок к двум метрам, а сейчас от силы метр восемьдесят. Это объясняло трудности в перемещении. Налюбовавшись на нового себя, я ещë раз осмотрелся. Далеко, почти у самого горизонта, возвышались две башни. Похожие строения создавали в средневековой Европе, но размер этих башен поражал воображение. Мне было трудно представить, как что-то подобное можно построить. Между башнями проходила стена, но еë высота составляла в лучшем случае четверть от высоты башен. Вдоволь насмотревшись на строение какого-то гения архитектуры, я продолжил осмотр местности, в которую попал. За моей спиной был лес. Обычный зелëный смешанный лес. Породы деревьев были мне не знакомы, но они хотя бы напоминали то, к чему я привык. Было трудно воспринимать соседство такого обычного леса и этого неземного поля, но лесу я был рад. В нëм чувствовалось что-то родное.

[К сожалению, нам нужно оторваться от созерцания и заняться более насущными проблемами. Если это другой мир, то маловероятно, что мы с местными говорим на одном языке. А судя по башням на горизонте, этот мир недостаточно развит для того, чтобы пытаться наладить с нами контакт, а не нацепить рабский ошейник и отправить на рудники.]

«С чего бы им это делать?»

[Марк, включи голову и представь, что ты дозорный. К тебе приходит абсолютно голый человек и что-то лопочет на незнакомом тебе языке. Тебе проще будет быстренько избавиться от него, чем разбираться, чего ему, собственно, надо. Это мы еще не берем во внимание тот факт, что местные могут отличаться от нас внешне. Сейчас нам нужно раздобыть еду, воду и хоть какую-то одежду.]

«Пожалуй, вы правы.»

[Вот и хорошо. Не вешай нос парень, прорвёмся, а теперь шагом марш в лес.]

Передвижение по лесу босиком выдалось на редкость неприятным. Если жëлтая трава щекотала стопы, то иголки и шишки в них больно впивались. Передвигаясь по лесу, как какой-нибудь йог по раскалённым углям, я медленно уходил всë дальше и дальше от прекрасного поля. В какой-то момент все лиственные деревья пропали, а местные подобия сосен стали размерами больше напоминать североамериканские секвойи. Лесной полог стал совсем жидким, солнечные лучи спокойно проникали сюда, поэтому было достаточно светло. Землю устилал бледно зелëный мох, поэтому идти мне стало заметно легче. Спустя полчаса я наконец наткнулся на нужную мне растительность. Это были крупные лопухи. Их ржавый цвет доверия не внушал, но выбора у меня не было. Лопухи были очень приятными на ощупь, напоминали бархат. Я попытался сорвать один из них, но у меня не получилось. Он был невероятно крепким. Это было и хорошо и плохо. Пройдясь по округе, я нашëл острый камень. Я срезал лопух и пустил его на полосы в сантиметр шириной. Когда я учился в школе, на труде у нас было берестоплетение. И плести лапти нас тоже учили. Кто бы мог подумать, что это когда-то пригодится? Спустя три часа кропотливой работы я обзавёлся парой лаптей, набедренной повязкой и шляпой. Посреди поляны лопухов возвышалось несколько кустов с тëмно-зелëными круглыми плодами. Есть хотелось зверски.

«Как думаете, я не окочурюсь, если съем эти плоды?»

[А хрен его знает!]- бодро ответствовал он.

[Попробуй и узнаем.]

«И стоило ли пытаться избежать рабства, и умереть, отравившись какими-то лесными плодами.»