Джон Толкин - Сильмариллион

Дж. Р. Р. Толкин

СИЛЬМАРИЛЛИОН

* * *

Дж. Р. Р. Толкин, «Сильмариллион». Эпос нолдоров. /Пер. с англ. Приложения: Словарь имен и названий. Словарь эльфийских корней.

Перевод Н. Эстель.

Художник Е. В. Солохина

© Перевод, приложения Н. Эстель

OSR by Annatar

ОГЛАВЛЕНИЕ

АЙНУЛИНДАЛЭ Музыка Айнуров 4

ВАЛАКВЭНТА Рассказ о валарах и майарах, как о них повествуют Книги Знаний эльдаров 10

О ВАЛАРАХ 10

О МАЙАРАХ 13

О ВРАГАХ 14

КВЭНТА СИЛЬМАРИЛЛИОН Повесть о Сильмарилях 16

Глава 1 О начале дней 16

Глава 2 Об Ауле и Йаванне 22

Глава 3 О приходе эльфов и пленении Мелькора 26

Глава 4 О Тинголе и Мелиан 33

Глава 5 Эльдамар и принцы эльдалиэ 35

Глава 6 О Феаноре и освобождении Мелькора 40

Глава 7 О Сильмарилях и непокое нолдоров 43

Глава 8 О Затмении Валинора 48

Глава 9 Об исходе нолдоров 52

Глава 10 О синдарах 63

Глава 11 О Солнце, Луне и Сокрытии Валинора 68

Глава 12 О людях 72

Глава 13 О возвращении нолдоров 74

Глава 14 О Белерианде и владениях в нем 83

Глава 15 О нолдорах в Белерианде 89

Глава 16 О Маэглине 94

Глава 17 О том, как Люди пришли на Запад 102

Глава 18 О разорении Белерианда и гибели Финголфина 110

Глава 19 О Берене и Лутиэн 120

Глава 20 О Пятой Битве: Нирнаэф Арноэдиад 142

Глава 21 О Турине Турамбаре 150

Глава 22 О гибели Дориафа 174

Глава 23 О Туоре и падении Гондолина 183

Глава 24 О путешествии Эарендиля и Войне Гнева 189

АКАЛЛАБЕТ (ПАДЕНИЕ НУМЕНОРА) 197

О КОЛЬЦАХ ВЛАСТИ И ТРЕТЬЕЙ ЭПОХЕ (Повесть, завершающая предания Предначалыюй и Второй Эпох) 216

СЛОВАРЬ ИМЕН И НАЗВАНИЙ 232

ПРИЛОЖЕНИЕ СЛОВАРЬ КВЭНИЙСКИХ И СИНДАРИНСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ В ИМЕНАХ И НАЗВАНИЯХ 262

АЙНУЛИНДАЛЭ Музыка Айнуров

Был Эру, Единый, что в Арде зовется Илуватар; и первыми создал он Айнуров, Священных, что были плодом его дум; и они были с ним прежде, чем было создано что-либо другое. И он говорил с ними, предлагая им му­зыкальные темы; и они пели перед ним, и он радовался. Но долгое время каждый из них пел отдельно или по двое-трое вместе, а прочие внимали: ибо каждый понимал лишь ту часть разума Илуватара. из коей вышел; и плохо понимали они своих братьев. Однако, внимая, они начинали пони­мать друг друга более глубоко, и их единство и гармония росли.

И пришло время, когда Илуватар созвал всех Айнуров и задал им мощ­ную тему, открыв им вещи огромней и удивительнее всего, что являл пре­жде; и величие начала ее и блеск конца так поразили Айнуров, что они в безмолвии склонились пред Илуватаром.

И тогда сказал им Илуватар:

– Я желаю, чтобы из этой темы, что я задал вам, вы все вместе создали Великую Музыку. И, так как я зажег вас от Неугасимого Пламени, вы явите теперь силы свои в развитии этой темы – каждый, как думается и желается ему. А я буду сидеть и внимать, и радоваться, что через вас великая краса придет в песню.

И тогда голоса Айнуров, подобные арфам и лютням, скрипкам и тру­бам, виолам и органам, и бесчисленным поющим хорам, начали обращать тему Илуватара в великую музыку; и звук бесконечно чередующихся и спле­тенных в гармонии мелодий уходил за грань слышимого, поднимался ввысь и падал в глубины – и чертоги Илуватара наполнились и переполнились, и музыка, и отзвуки музыки хлынули в Ничто, и оно уже не было Ничем. Ни­когда не создавали Айнуры музыки, подобной этой, хотя и говорят, что бо­лее великая музыка будет сотворена пред Илуватаром хорами Айнуров и Детей Илуватара после Конца Дней. Тогда темы Илуватара будут сыграны верно и обретут Бытие в миг, когда зазвучат, ибо каждый тогда узнает свою цель, и каждый будет понимать каждого, и Илуватар даст их думам тайный пламень, ибо будет доволен.

А сейчас Илуватар сидел и внимал, и долгое время все нравилось ему, ибо в музыке не было фальши. Но тема развивалась – и в душу Мелькора запало искушение вплести в нее мелодии собственных дум, что были про­тивны теме Илуватара; ибо так мыслил он возвысить силу и блеск партии, назначенной ему. Ибо более всех Айнуров был одарен Мелькор мудростью и силой, владея частицами открытого каждому из его братьев. Часто уходил он один в Ничто, ища Негасимое Пламя; ибо горячая жажда дать Бытие собственным творениям владела им; и казалось ему, что Илуватар не спе­шит обращать Ничто в Нечто, и нетерпение охватывало его при виде пус­тоты. Однако Пламени он не нашел, ибо Пламя было у Илуватара. Но, оста­ваясь один, Мелькор обрел думы, непохожие на думы собратьев.

Некоторые из этих помыслов и вплел он теперь в свою музыку – и сей­час же вкруг него начался разлад, и многие, что пели рядом с ним, сникли, разум их смутился, и мелодии стихли; а некоторые стали вторить его му­зыке и изменили свои помыслы. Тогда Диссонанс Мелькора разросся, и прежние мелодии потонули в море бурлящих звуков, но Илуватар все сидел и внимал, покуда не стало казаться, что трон его высится в сердце яря­щейся бури, точно темные волны борются друг с другом в бесконечном не­утихающем гневе.

Тогда восстал Илуватар – и увидели Айнуры, что он улыбается; он поднял левую руку – и среди бури началась новая тема, похожая и непохо­жая на прежнюю, и она обрела силу и новую красоту. Но Диссонанс Мель­кора вновь поднялся в волнении и шуме и заспорил с ней, и опять началась война звуков, яростнее прежнего, пока большин­ство Айнуров не смешалось и не перестало петь, – и Мелькор не одержал верх. Тогда Илуватар поднялся снова, и его лицо было суровым; он поднял правую руку – и среди смяте­ния родилась третья тема, не похожая на другие. Ибо сначала казалась она тихой и нежной, чистой капелью ласковых звуков в прозрачной мелодии; но ее нельзя было заглушить, и она вбирала в себя силу и глубину. И, нако­нец, стало казаться, что две музыки звучат одновременно пред троном Илу­ватара, и были они совершенно различны. Одна была широка, глубока и прекрасна, но медленна и исполнена неизмеримой скорби, из которой и ис­ходила главная ее красота. Другая достигла теперь единства в себе самой; но была она громкой, блестящей, пустой и бесконечно повторяющейся; но гармонии в ней все же было мало – скорее звенящий унисон множества труб, резкий и неприятный – и составленный всего из нескольких нот. И он тщился заглушить другую музыку неистовством своего голоса – но самые победные звуки его вплетались, захваченные ею, в ее скорбный узор.