Чвк рыкарь (СИ) - Окольников Александр Страница 10

- Да у меня двоюродный брат из этих мест, я к нему как-то на каникулы езд…

Повторный шлепок сменился быстро удаляющимися шагами.

Майор прислушался. Отдающий приказы, скорее всего, и был тем обезглавленным лейтенантом. Призрак, прогуливающийся по чужим воспоминаниям, решил, что нужно подняться наверх, чтобы понять, что там происходит, но замер на месте, услышав звук отворяемого засова. Кто-то вошёл в сарай над головой. Интересно: что ему там понадобилось? Кудесник только сейчас вспомнил о хранящейся в сарае утвари. Не за той самой ли доской явился лейтенант. Или сейчас над головой шастает не он?

Половицы натужно скрипели осыпая призрака ворохом пыли и сора, которые беспрепятственно проплывали сквозь наблюдателя и оседали на земляном полу. Невпопад подумалось: нужно обязательно выяснить, что было в этом месте до боевых действий. Что могло располагаться в двухэтажном кирпичном здании, сбоку которого имелся деревянный пристрой со столь занимательными вещицами?

Неожиданно тьма рядом с майором ожила, родив крадущегося человека, на руке которого в лунном свете он приметил синюю полоску ткани. Кудесник оторопел: как он его раньше не заметил? Неужели диверсант смог столь умело затаиться, что его не распознал призрачный наблюдатель? Или же его родила сама тьма?

Майор посуровел. Он внимательно посмотрел во мрак, откуда вышел крадущийся к лестнице лазутчик, жаль, нельзя было посветить фонарём. Но даже в потёмках, кудесник понял, что именно там лежит тело рыжеволосой девочки, призрак которой так и не явилась к нежданным гостям, коих в подвале оказалось больше, чем один, но меньше, чем два. Или навья смотрит исподтишка и чего-то ждёт? Вполне возможно, что зловредная девчонка играет свою игру, умело плетя интриги и выставляя себя за дурёху. Сколько ей лет: десять, пятнадцать, многие сотни? Как давно неизвестный чародей оставил в этом месте заложенного покойника? Быть может здания и захудалый хутор появились гораздо позже сарайчика с магическими досками?

Его размышления прервал хруст одной из ступеней лестницы.

- Кто там?

Встревоженный голос лейтенанта заставил майора лихорадочно оглядываться – на миг он потерял из виду диверсанта. Затем обнаружил его во тьме. Замерев на третьей ступени, лазутчик почти добрался до крышки люка, ведущего в сарай, но предательский скрип выдал его. Во тьме блеснул отсвет от вынутого из ножен клинка. Блеснул и исчез, так же как диверсант, растворившийся во мраке. Майор видел лишь едва различимый силуэт замершего противника.

- Эй, назовись!

Дверца подвального люка распахнулась. В подпол устремился поток свежего ночного воздуха. По земляному полу скользнул луч фонаря, не задевший диверсантка, вовремя укрывшегося за лестницей.

Проклятье, как же тяжело наблюдать, зная финал этой немой сцены. Майор сжал кулаки.

- Дурень! Позови подмогу!

Его слова остались слышимыми только для него. Кудесник качнулся вперёд, но лунный свет не пустил его, держа бестелесного наблюдателя незримыми оковами.

- Эй! – лейтенант прокричал куда-то в темноту, но согнанные им солдаты не спешили откликаться. Ушли они к огневым точкам или проросту смолчали из вредности – осталось загадкой. – Ай, ладно…

Ещё раз обшарив пол лучом фонарика, офицер, держа на гитове пистолет, начал спускаться. Но стоило ему сделать третий шаг, как тьма за лестницей ожила. Вынырнувшая их мрака рука обхватила голень лейтенанта и резко дёрнула на себя. Офицер потерял равновесие, ударился головой об край проёма в полу и кулем рухнул вниз. Тень обогнула лестницу и метнулась следом, попытавшись с размаху всадить лезвие ножа, блеснувшее во мраке тусклым светом, в спину сражённого противника.

Стонущий лейтенант оттолкнулся от пола руками и перевернулся на спину, одновременно сбивая запутавшегося в его ногах противника.

- Кто ты? - наставив на диверсанта потрёпанный Макаров, зажатый в трясущихся пальцах, он медленно поднялся, то и дело потирая свободной рукой ушибленный лоб.

- Брат не стреляй, мене обурили, я российский.

- Российский?

- Русский, русский - я!

- Зачем пришёл? Руки подними!

Всё нутро застывшего на месте майора ревело бушующим ураганом – стреляй! Но его крик остался неслышимым. Диверсант медленно поднялся, и тут же тьма родила молнию, вонзившуюся в грудь охнувшего офицера. Лазутчик метнулся вперёд и с замахом опустил ногу на рукоять ножа, торчащую из груди лейтенанта, который выгнулся дугой и замер. Убийца вбежал на лестницу, но не поднялся в сарай, чего ожидал от него майор, а, захлопнув дверь, спустился в них, схватил голову офицера, выдернул из его груди нож и несколькими движениями обезглавил поверженного противника. После этого он неспешным шагом пошёл в угол, из которого явился, выкрикнув:

- Кушать, еда… Бука добыл еду.

Когда диверсант растворился во мраке над место, где, по мнению майора, лежал скелет девочки, всё встало на свои места – это был не диверсант. Существо вообще не было человеком. Призрачный наблюдатель попытался шагнуть в ту сторону, но тут над его плечом раздался насмешливый голос:

- Явился! Зенки вылупили и нечего не сказал, а мог бы предупредить меня! – призрачная голова лейтенанта покоилась на его прозрачных руках.

- Почему ты не выстрелил, - майору очень хотелось всадить кулак в скулу мертвеца, но он сдержался.

- Как я выстрелю? - голос мёртвого офицера дрогну. – Мы же братские народы, так не должно быть… чтобы убивали братьев.

- Мы не братские народы, эту ложь нам внушили, чтобы затем стравит, - он с тоской посмотрел в пустые глаза мёртвой головы. – Мы один народ, разделённый алчными предателями Перестройки.

- Ну, вот видишь, - лейтенант встрепенулся, в сухом голосе послышалась надежда на оправдание его действий.

- Прекрасно вижу, - оскалился майор. – Вижу, что из-за тебя, дурня, завтра погибнут люди. Вот ты говоришь, братья. Мы не братья, мы - один народ, но это не значит, что мы будем сидеть, пока в соседнем городе убивают русских детей. Вот представь, лейтенант: у тебя есть брат, который живёт в соседней квартире. Со вчера он начал с балкона кидаться кирпичами в соседских детей, раня и калеча их, а сегодня пришёл пьянющий к тебе домой с ножом, и начал бросаться на твою беременную жену, пытаясь её зарезать. Представил? А теперь скажи мне, как ты поступишь? Будешь сидеть, сложа руки и наблюдать или, чего лучше, брататься?

- Я… - голос мертвеца дрогнул, так же как дрожал пистолет в его руке.

- Да мы уже видели, что ты сделаешь, - майор сплюнул под ноги покойника. – Дрогнешь и дашь убить людей, которые стали тебе семьёй. Малодушие хуже предательства. Ничего. Мы доделаем то, что ты сделать не смог. Как сказал Главный: пляс упырей должен закончиться!

Мёртвый офицер попытался возразить, но майор его не слушал. Горечь обмана, который он раскусил, растеклась по рту и начала стекать в живот, вырвав кудесника из морока.

- Плутовка, ты мне лжёшь! – вскрикнул майор, с трудом вырвавшись из окутавшего его видения.

По удивлённому лицу капитана, на котором читалось недоумение: «почему так быстро?», можно было понять, что вне морока прошли считанные мгновения.

***

- Выходит тебя спас десятник?

- Да.

- Но почему чародейка не добила тебя после?

Пришедший в себя воевода поморщился, нехотя вспоминая минувшие события. Продолжая лежать, он с трудом проговорил:

- Побрезговала, - воин сжал рукоять меча, лежащую в его ладони. Видя недоумение на лице собеседника, он выдохнул и пояснил: - Третьяк бросился на меня, изображая одурманенного. Руки среагировали быстрее разума, и я пронзил его мечом. Но этот здоровяк снёс меня с ног и повалил на землю, точнее на тела убитых.