Александр Авраменко - Красно Солнышко Страница 10

     Меж людей мечется живность – крохотные комки шерсти серого цвета. Только по звонкому блеянию можно понять, что это овцы. Такие же тощие и рахитичные, как и сами обитатели деревни. А вон, кажется, то, что здесь называется коровами… Да у славян собаки больше! Невольно губы растянулись в улыбке…

   Отрок поправил шелом, обнажил меч, и спокойно выпрямившись, неспешно двинулся вниз, в деревню…  Его заметили. Поднялся неимоверный вой и визг. Пронзительные голоса женщин слились в один заунывный стон. Дикари засуетились, кое-кто, подхватив свои нелепые дубины и заострённые колья, бросился было на славянского юношу, в одиночку спокойно идущего навстречу врагам. Но тут новый всплеск криков заставил смельчаков остановиться. Дикари начали озираться по сторонам, только тут завидев и остальных троих отроков. Куда делся их первый храбрый порыв? Мгновение, и вот уже толпа нападающих подаётся назад, к середине деревни, где мечутся в панике остальные жители поселения и скот…

     Храбр вошёл в кривую улочку, образованную низкими горбами крыш землянок и вынужден был приоткрыть рот – дышать носом он не мог. Настолько невыносимый смрад стоял вокруг. Чтобы поставить ногу тоже приходилось глядеть в оба – человеческие экскременты валялись буквально повсюду… А толпа всё сжималась и сжималась, крик становился всё громче, всё пронзительнее… С диким визгом откуда то из-под ног дикарей вывернулось нечто длинное, худое, горбатое, рванулось навстречу отроку, и тот, совершенно рефлекторно вырвав из ножен клинок развалил нападающего на него зверя надвое, и лишь потом сообразил, что это была свинья… Блеск мелькнувшего меча, мгновенная смерть животного вызвала неожиданную реакцию со стороны дикарей – на землю полетели колья, дубины, серпы из дерева, и вся толпа повалилась ничком на землю, прикрывая головы. На ногах остался лишь скот… Отрок приблизился вплотную – обитатели этого вонючего места лежали не шевелясь. Толкнул одного полузверя ногой, тот мелко-мелко задрожал, а потом вдруг с шумом и вонью обделался… Тоненько заскулил, словно обиженный щенок… Храбру стало противно:

- Слав, выбери коров, и уходим. А то я тут задохнусь!

Друг прогудел в ответ, не разжимая губ:

- Не ты один!

Два других отрока, Олег и Добрыня засуетились – они давно признали главенство обоих волчат, тем более, что друзья не кичились ни своей силой, ни умением, и всегда готовы были прийти на выручку более младшим и слабым сотоварищам. Быстро выхватили из стада самых упитанных, по здешним меркам, коров, отогнали в сторону. Затем Храбр развернулся и двинулся следом за угоняемым скотом, прислушиваясь, не раздастся ли позади топот ног желающих отобрать у находников кровное. Куда там… Юноши уже перевалили гребень низины и начали углубляться в лес, а жители деревни так и лежали неподвижно. Только за дальностью отдельных голосов было не различить, и всё сливалось в один заунывный вой…

…- Княже, а худобу так и погоним через лес?

 Слав вопросительно смотрел на улыбающегося Гостомысла. Тот ответил, ещё бы – дружинник ведь отрок несмышлёный:

- Скотину пока подержим. Сейчас самое интересное будет. Наберись терпения.

И верно – едва взрослые воины ловко замотали тряпицами пасти крошечных коровок, спутали им ноги и завалили в кусты, прикрыв нарезанными ветками орешника, как сторожевые подали знак, прокуковав кукушкой – началось…

Прежде всего, вой из деревни начал затихать. Потом, через некоторое время оттуда вырвался одинокий всадник на неосёдланной лошади, и охлюпкой[5], трясясь всем телом, непрерывно колотя кобылу по брюху голыми пятками, куда то заспешил. Храбр потянул было метательный нож из-за пояса, благо посланец должен был проехать в пределах досягаемости броска, но тяжёлая рука старшего воя легла на плечо отрока. Тот обернулся. Дружинник поднёс палец к губам и отрицательно покачал головой. Понятно. Ждать. Гонца – пропустить. Набраться терпения, как князь посоветовал… Спутанные коровы затихли, перестав сопеть и вздыхать. Тощие бока с торчащими через шкуру рёбрами мерно вздымались. Уснули на солнышке, которое уже поднялось к зениту и вовсю жарило почти отвесными лучами. Лесная живность верещала на разный лад, не обращая на затаившихся славян ни малейшего внимания, занятая по горло своими делами: охотой на ближних своих, поеданием зелени, или просто пережиданием светлого времени суток. Вдруг дозорный, сидящий на вершине густой высокой ели тоненько пискнул, словно придавленная ловушкой белка, и дружинники сразу насторожились – обусловленный знак! Враги на подходе! Князь вскинул руку в латной шипастой рукавице, сжатую в кулак. Махнул вправо – и сразу два десятка воинов потянули из ножен боевые ножи, забросив щиты за спины.

- Твой  - справа.

Справа? Отрок не понял, что шепнул ему старший, но послушно повторил то, что делал более опытный воин. Так же вытащил из засапожных ножен длинный клинок, осторожно, чтобы не выдать себя движением, забросил круглый щит всадника за спину… С шумом и треском кто-то ломился прямо через подлесок в приготовленную засаду. Сердце юноши лихорадочно заколотилось – похоже, сейчас будет сеча… Князь вновь вздел руку, повёл ей немного в верх… Дозорный раскатился дробью дятла… Храбр напрягся – сигнал, что враги уже… Вот… Сейчас… И верно, из-за ближних стволов могучих дубов вывернулся первый всадник, довольно рослый, почти с самого отрока человек в… Юноша не верил своим глазам – у того не было доспеха! Какая-то, вонючая до невозможности шкура, резкий запах от которой разносился на несколько саженей вокруг, на которую сверху было нашито несколько квадратных пластин из рога. На лошади вояки не было, точно так же,как и у гонца,  седла и стремян. Просто спина животного была накрыта скверно выделанным мехом. Вооружён всадник был квадратным щитом из толстых досок, ничем не окованных, а в руке держал толстую суковатую дубину, всю утыканную клыками то ли кабанов, то ли медведей… За ним мчались, насколько это возможно на неосёдланных лошадях, да ещё по довольно густому бору, остальные воины, вооружённые и одетые куда как хуже первого чужака. Кое у кого вообще в руках оказались каменные топоры. Между тем вожак аборигенов уже почти поравнялся с отроком, и тот ощутил лёгкий толчок – мол, давай! Рубить такого? Да это же позору не оберёшься! Решение пришло мгновенно – оторвавшись от земли в прыжке ударил ногой в лоб опешившему от невиданного франку или саксу… Того снесло с клячи, словно бревном. И со всех сторон одновременно на врага бросились славянские дружинники… Схватка была быстротечной. Почти мгновенной. Местные вояки даже не успели схватиться за своё горе-оружие, как уже лежали на обильно усыпанной палой листвой земле. Кто нещадно скрученный верёвками, кто без сознания. Некоторые подвывали от боли, держась за выбитые из суставов конечности. Но дружинники не получили даже царапин. Гостомысл довольно улыбался – удача на стороне его воинов. Хороший знак! Даже очень хороший! Святовид благоволит задуманному жрецами, значит, прав Прокша-Провидец! Трижды прав!..