Серена Валентино - Чудовище. История невозможной любви Страница 10

Морщины сделали его лицо жестоким. Бессердечным. Все, как сказала Цирцея.

Невозможно.

Сердце загрохотало в груди Принца. Так громко и так яростно, словно стремилось выскочить.

А затем раздался смех. Грубый, нестройный, он окружал Принца со всех сторон. Казалось, откуда-то из невидимых далей долетает злобное хихиканье ведьм, их голоса, их мстительные слова обволакивают его, переполняют тревогой. Поле зрения стремительно сужалось, и вскоре Принц не видел ничего, кроме пристально следящих за ним с каминной полки желтых кошачьих глаз. Затем все исчезло, и мир погрузился во тьму.

Небытие.

Он остался в темноте наедине со смехом сестер и собственным ужасом.

Принц очнулся лишь несколько дней спустя, чувствуя себя так, словно его жестоко избила банда негодяев.

Все его тело болело, он с трудом мог двигаться. Сестры подтвердили злосчастье Принца, а своими насмешками и издевками заставили его страдать еще сильнее.

— Вы очнулись, сэр! — воскликнул Когсворт, сидевший в углу на стуле. — Мы очень беспокоились за вас, сэр.

— Что случилось? — Голова у Принца все еще слегка кружилась, он никак не мог сориентироваться.

— Похоже, сэр, вы были тяжело больны, у вас была сильная лихорадка. Когда вы не спустились к завтраку, я поднялся наверх и нашел вас лежащим на полу.

— Где зеркало?

— Зеркало, сэр? А, да, я положил его на ваш туалетный столик.

Принц слегка успокоился.

— Выходит, все это было лишь сном? Фантазией, вызванной тревогой или болезнью?

— Не понимаю, о чем вы, сэр. Но вы были очень больны. Мы все вздохнули с облегчением, когда узнали, что кризис миновал.

Когсворт, как всегда, старался казаться бодрячком, но Принц чувствовал, что дворецкий чем-то озабочен.

Когсворт выглядел уставшим, потрепанным, каким-то непривычно помятым. Обычно он очень заботился о своей внешности. Помятый вид служил доказательством его преданности — Когсворт, похоже, не отходил от Принца все время, пока тот болел.

— Благодарю вас, Когсворт. Вы хороший человек.

— Спасибо, сэр. Пустяки.

Прежде чем Когсворт смог продолжить, в дверь просунул голову слуга и робко сказал:

— Прошу прощения, сэр, но миссис Поттс просит Когсворта спуститься на кухню.

— Вот еще! Я не желаю, чтобы миссис Поттс решала, где я должен быть и что делать, — проворчал Когсворт.

— Нет, она права, вам действительно не повредит сейчас чашечка крепкого чая. Со мной все в порядке. Идите на кухню, пока миссис Поттс сама сюда не поднялась. Каждая лишняя ступенька, на которую она поднимется, заставит ее сердиться все сильнее и сильнее!

Когсворт рассмеялся, представив себе эту картину.

— Вероятно, вы правы, сэр, — сказал он и покинул комнату, забрав с собой слугу.

Принц почувствовал себя ужасно глупо от мысли о том, что на самом деле был проклят. Он выглянул в окно. Деревья сильно раскачивались на ветру, словно танцуя под сумасшедшую, слышную только им мелодию.

Принцу хотелось оказаться на воле, выслеживать лося и болтать со своим другом о чем угодно, только не о сестрах, Цирцее и проклятиях, — и тут, словно по волшебству, раздался стук в дверь. Это был Гастон.

— Друг мой! Я услышал, что ты пришел в себя! Этот Когсворт не впускал к тебе в комнату никого, кроме доктора Хиллсворта, который только что спустился вниз и дал нам знать, что ты наконец пошел на поправку.

— Да, Гастон, я чувствую себя намного лучше, спасибо.

Посмотрев на Гастона, Принц заметил, что тот уже несколько дней не брился, и задумался о том, сколько же времени он проболел на самом деле.

— Ты был здесь все это время, дружище?

— Да. Когсворт дал мне комнату в Восточном крыле, но большую часть времени я провел внизу, на кухне, вместе с миссис Поттс и другими.

Гастон был очень похож сейчас на того парнишку, с которым Принц подружился много лет назад — его лицо выражало озабоченность нездоровьем друга, а сам он почти все время просидел на кухне, как и дети других слуг.

— Оставайся здесь сколько захочешь. Когда-то это был и твой дом, дружище, и я хочу, чтобы ты всегда чувствовал себя здесь именно так.

Гастон явно был тронут, но не сказал об этом.

— Я хочу привести себя в приличный вид, прежде чем отправиться к себе домой. Боюсь, пока я просидел здесь столько дней, там все пошло кувырком.

— Я думаю, Лефо вполне справляется там с делами. — Принц старался не показать, что разочарован намерением друга покинуть его.

— Сомневаюсь. Он туп как пробка. Не расстраивайся, дружище. Я уверен, что вскоре Когсворт составит тебе компанию и поможет организовать бал, который мы задумали, когда ты еще неплохо себя чувствовал.

— Бал? — переспросил Принц.

Гастон улыбнулся одной из своих чарующих улыбок, с помощью которых он всегда умел добиваться своего.

— Да, бал, дружище, — подтвердил он. — Один из тех балов, о которых будут вспоминать потом много лет!

ГЛАВА VI

Грандиозный план Гастона

План Гастона начал осуществляться спустя всего несколько коротких недель после выздоровления Принца. Все слуги поддерживали идею устроить бал и считали, что это именно то, что сейчас необходимо Принцу.

— Это будет волшебно! — разносился по замку голос миссис Поттс, решившей внести изменения в меню и приготовить для бала в Большом зале маленькие пирожные.

Воодушевился и Когсворт, но он был слишком чопорным, чтобы дать понять, как приятно ему вновь управлять полным жизни домом, чувствуя себя полководцем. Он с удовольствием раздавал приказания своим подчиненным и гонял их туда-сюда, готовя замок к великому событию.

Правда, Принца пришлось уговаривать, прежде чем он согласился устроить этот прием. Гастон настаивал на том, что после расставания с Цирцеей и долгой болезни Принцу необходимо хорошенько встряхнуться.

— Можно ли придумать лучший способ найти самую очаровательную женщину в королевстве, чем пригласить сюда всех красивых и свободных девушек и сделать свой выбор? Роскошный бал — лучший предлог для этого.

Но Принц не разделял энтузиазма Гастона:

— Терпеть не могу таких затей, Гастон. Не вижу никакой необходимости набивать свой дом расфуфыренными девицами, которые будут расхаживать здесь, словно разукрашенные павлины.

Гастон рассмеялся.

— Если мы пригласим всех достойных девиц королевства, боюсь, они явятся сюда все до единой! — продолжал протестовать Принц.

— Этого я и добиваюсь, дружище! Ни одна девушка не должна лишиться возможности блеснуть перед очами Принца.

— А я именно этого и опасаюсь! Наверняка уродин среди них окажется намного больше, чем хорошеньких! Как я выдержу это?