Макс Кравчик - Беглец между мирами (СИ) Страница 10

Перед его глазами все расплылось на секунду, а затем, вновь обретя резкость, наладилось. Он смотрел на ночной лес уже другим зрением, словно внутренним, и отчетливо все различал. Деревья, кусты, коряги и пни, ветки и сучья, торчащие повсеместно, все было четким и ясным, за исключением цветности. Весь мир был похож на черно-серый рисунок, сделанный углем и карандашом. Фактура же виделась ему совсем удивительно и была похожа на помехи на телевидении, плавно перетекающие в пространстве. Он увидел все четко, и на душе стало сразу спокойней, хотя те животные, которые прятались в темноте до этого, стали также ему видны и уж точно не внушали уверенности в себе. Славик помчался вслед за мерцающей синей звездой, надеясь вскоре добраться до гор.

Бег по ночному лесу, прекрасно отрезвлял, выветривая из головы все лишние мысли. Он думал не о том, как его сюда занесло и не о том, может ли все происходящее вокруг происходить на самом деле. Может он по дороге на работу попал в аварию и уже покинул мир живых, а его душа переселилась в иное пространство, заполняя его неизведанные грани привычной для восприятия и понимания информацией. Или он на самом деле находиться в другом мире, бежит по таинственному ночному лесу в окружении опасных животных? Может или не может — все это сейчас не играло никакой роли. Он должен бежать, и не потому, что ему так сказала Эралия, которой может и вовсе, не существовать. Славик бежал, потому что чувствовал опасность. Его сердце было переполнено тревогой и страхом. Простым животным инстинктом — бежать. Новое зрение облегчало эту непосильную, поначалу, задачу.

Славик бежал, поглядывая сквозь тьму на наблюдающих за ним животных, и чем дольше он этот делал, тем явственней ему казалось, что они не просто осторожничают, скрываясь от неизвестного зверя во тьме, нет. Они присматриваются к нему, изучают. Хотят понять силу противника, и свои шансы на победу над ним. Звери чувствовали его страх, гонимый которым, он мчался по неизведанной чаще. Их удивление и желание держаться на безопасном расстоянии, по немного исчезало, оставляя место любопытству, а в итоге, подлинному интересу. Наиболее хищные звери и опасные уже появлялись неподалеку, бесшумно скользя между деревьев и кустарников, улавливая запах его страха. Запах, который манил их, соблазнял. Они его хотели, жаждали. Их глаза вспыхивали в ночи, отражаясь в его новом зрении, белыми точками на серых тенях. Он не видел деталей, да ему и не требовалось. Еще не хватало, чтобы напуганная фантазия, добавила бы красок в и так жутко рисующейся картине. Бег человека, по этим древним местам, смотрелся как некий глумливый рок, в котором царь всех зверей, превращался всего на всего в жертву. Умение думать и острота ума в целом, явно проигрывают в опасных ситуациях, не имея в мире животных никакого толка, когда лишь инстинкты решают, выживет человек либо нет. Но он бежал.

Его организм наполняла сила. Она бурлила в нем, кипела раскаленным маслом, наполняя каждую клеточку тела энергией и мощью. Мышцы были упруги и эластичны. Тело крепкое, натянутое, как струна. А грациозные движения, с которыми он мастерски управлялся, придавали ему вид хищного зверя. Но уверенности это внушало мало. Славик все чаще замечал силуэт одного животного, пасть которого не оставляла сомнений, что это хищник. Оно телом было похоже на волка, но с массивной шеей как у гиены, а вот голова принадлежала некому подобию ящера или же, динозавру. Мощные передние клыки, и тонкая выпирающая вперед нижняя челюсть, похожая на штык-нож, создавали уверенность, что животное явно не миролюбивое. Череп мускулистый, с мощными надбровными дугами, а морда, вытянутая как у муравьеда. Силуэты, словно услышав его тревоги, и осмелев, начали размножаться в ночи, показываясь уже со всех сторон. Эта стая, тихо преследовала его, параллельно сопровождая в пути. Но чем дольше длился этот забег, тем явственнее он понимал, что рано или поздно, они перестанут ждать и нападут. Видимо, в подтверждении этих мыслей, некоторые особи, от несдержанности и нетерпения, начали произвольно рычать. Этот рык, звучал, словно рык, перемешанный с урчанием голодных животов этих ящеро-псов. И ему стало еще страшнее, он прибавил скорости, но начал понимать, что шансов потягаться в выносливости с лесным зверем, у него просто нет. Он начал искать решение. Побег стоило прекратить в каком-нибудь безопасном месте, но пещер, как собственно и гор, в этой местности не наблюдалось. А шанс наткнуться на заброшенный охотничий домик, так и вовсе, вызывал у него саркастический смешок.

Деревья! Вот куда надо взобраться. Он начал выглядывать на своем пути подходящие экземпляры, по-прежнему ловко, укрываясь от таящих опасности, лесных ловушек. Но стая начала потихоньку завывать, исторгая из своих глоток, некое подобие боевого клича, предрекая скорое нападение. Затем животные резко сбросили скорость, и придержалась позади Славика, немного от него отстав. Как вдруг резко стая начала набирать скорость, издавая рык и прерывистый писк. Славик понял, что медлить поздно и взбежал по стволу не сильно массивного ореха, раскинувшего в пару саженей от земли, хватаясь за ближайшую ветку и выходя на одну руку, подтянулся за нее и замер. Как оказалось, что никогда в своей жизни он не делал ничего настолько своевременно и организованно. Сразу за тем, как он, перекинув лук через шею и взмыв на дерево, а его нога, убравшаяся с земли последней, секунду назад чуть не оказалась в пасти ящеро-пса, несколько зверей гулко ударились в ствол дерева. И это спасло ему жизнь.

Минуту отдышавшись, и взяв себя в руки, Славик начал взбираться по дереву, похожему на орех, но с крупными колючими каштанами, размером с кулак. Он добрался почти до его середины и понял, что ветки каштана-мутанта перекрещиваются с ветками соседнего дерева, похожего на дуб, но имеющего разноцветный радужный рисунок. Различные оттенки на разных полосках от светло-салотового до темно-оливкогового цвета и такие же наливные гаммы оранжево розовых цветов. Оно было в несколько раз шире и выше, чем орехо-каштан, и он принял решение подняться еще выше по каштану и перепрыгнуть на соседнее дерево. Он мысленно окрестил его эвкалиптовым дубом.

Поднявшись до вершины лже-ореха, Славик пополз по средней толщины ветке, но в том месте где она становилась совсем тонкой, ему пришлось повиснуть на ней всем весом, как на турнике. Эта ветка находилась на высоте середины эвкалиптового дуба, и с нее он намеревался перелезть на соседнюю ветку радужного дерева. Когда его руки вцепились, в край ветки, который уже был толщиной похож на хворост, он осознал, что ветвь слишком тонкая для его веса. А деревце в этот момент хрустнуло и помчало его тело навстречу гравитации. К счастью он успел ухватиться за нижнюю ветвь эвкалиптового дуба, больно приземлившись на нее грудной клеткой. Толстая ветвь массивно извивалась своими изгибами, уходя к центральному стволу, который был увенчан клубком растущих из него таких же ветвей. Он пополз к центру дерева и уселся там как в кресле. Стая внизу бурливо металась в разные стороны, скребя в основание дерева, но взобраться наверх, она не могла. Не спеша, восстановив свое дыхание, он успокоился и закрыл глаза. Тело было спокойным, словно не было этого напряжения, во время многочасового бега и восхождения на дерево. Он сосредоточился и попробовал по медитировать. Когда-то он увлекался йогой и буддизмом, ну и медитировал по несколько часов в день. Сейчас, умение в пару мгновений углубится в подсознание, ему было как нельзя кстати. Он прильнул к потоку собственных энергий, но обнаружил, что по мимо обычных, привычных и свойственных любому человеку энергий, там их в тысячи раз больше, в миллионы. И понять, что там происходит, у него никак не получалось. Складывалось впечатление, что там присутствовали энергии и их нити абсолютно всего на земле, и ими можно управлять, только ему не дано знать, как.