Джей Болтон - Жрец Тарима Страница 10

— Прости, Конан, но наша вера вне закона в Шеме. Мы вынуждены скрываться. Я верно поняла, что ты не намерен бросать нас в беде?

— Так поступил бы всякий честный человек, — с достоинством ответил киммериец. — Мой долг — довести караван до цели.

Принцесса с благодарностью улыбнулась ему грустными глазами.

— Я так устала, особенно сейчас, когда погиб Варух, — призналась она, но неожиданно глаза девушки полыхнули огнем, преобразив ее в ту самую Мерову, которой восхищался варвар. — Послушай, Конан, ты лучший воин из всех, кого я когда-либо знала. Тебя уважают наши люди и хауранцы, прими командование над караваном, стань нашим вождем. Все пойдут за тобой.

— Прекрасный выбор, госпожа, — подал голос Товий. — Конан, в самом деле, лучше тебя с этим делом никто не справится.

Киммериец, не ожидавший такого поворота в разговоре, слегка растерялся. Но долго думать он не мог, от него ждали немедленного ответа.

А эти черные глаза, смотревшие на него с немой мольбою…

— Ты можешь рассчитывать на меня, госпожа. — Варвар слегка поклонился, тут же встал и покинул шатер.

Через миг снаружи раздался его громкий голос, отдающий первые распоряжения.

Киммериец со свойственной ему предусмотрительностью взялся за неотложные дела, главным из которых, как он считал, было избавиться от преследователей.

Вызвав к себе проводников, Конан подробно расспросил их обо всех колодцах, впереди по маршруту. Затем он приказал шить меха, много новых мехов для воды и готовить караван к походу, намереваясь выступить уже сегодня.

На военном совете он изложил план, который возник у него в голове. Суть его казалась очень проста, но, в случае удачи, обещала караванщикам избавление от бед, связанных с их гонителями.

Увеличив запас воды, достаточный для двух-трех дней, за счет свободных лошадей, Конан намеревался сделать крюк по самым безводным местам, где нет ни источников, ни родников.

Преследователям придется искать воду, а это расстояния, равные нескольким дневным переходам, либо они попытаются отобрать ее у каравана. Вопрос в том, хватит ли у них для этого сил?

Как раз это Конан и собирался выяснить. Ночью они выступают, с караваном пойдет не более десяти человек. Он с остальными воинами навестит лагерь шемитов.

— Но это же безумие! — возразил один из левисцев, заменивший погибшего помощника Варуха.

— Возможно, да. Но этого от нас они не ждут. Разбойники привыкли к роли охотника, считая нас беспомощной дичью. Пришла пора и нам показать свои когти.

— Бесспорно, риск велик. Но я согласна с командиром, — поддержала киммерийца принцесса. — Удивительно, что Варух, такой опытный воин не догадался о столь простом решении раньше, когда нас было в три раза больше.

— Он, несомненно, поступил бы так, — заступился Конан за своего предшественника. — Но вынужден был ждать, приучая преследователей к мысли о своей неуязвимости. Я уверен, что благодаря его «бездействию» их бдительность ослабла, и мы возьмем их голыми руками. Уважаемый Варух просто не успел довести этот план до конца. Печально… Ну что ж, мы сделаем это за него.

Доводы киммерийца убедили даже самых осторожных маловеров, и на этом совет был закончен. В лагере закипела работа.

Под покровом темноты караван выступил в путь. Конан подождал, пока он не скроется в ночи. И только после этого во главе небольшого отряда направил коня совсем в другую сторону. Еще днем разведчики отыскали разбойничий лагерь в нескольких лигах к северу.

Все было спокойно. Отправленные вперед хауранцы подтвердили, что лагерь охраняют всего шестеро человек и не слишком усердствуют на своих постах. Лучше напасть на них с запада, там, где содержатся кони и верблюды, и попытаться угнать животных.

Хауранцы, в предвкушении схватки, не могли усидеть в седлах от возбуждения. Варвар похвалил их за удачную мысль и принял решение. Он разделил отряд и объяснил людям свой новый план. Сам Конан с десятком шемитов нападет первым с востока, чтобы привлечь внимание к себе. Поднявшийся в лагере шум послужит сигналом для хауранцев. Их задача — увести животных, но гнать табун через лагерь, чтобы усилить сумятицу в стане врага. Клич киммерийца — сигнал к общему отступлению, место сбора здесь же, на этом месте. Конан выждал какое-то время, пока не уверился, что хауранцы не вышли на исходную позицию и отдал команду к атаке…

Еще звезды перемигивались на небе и растущий серп луны воровато выглядывал из-за туч, а варвар со своим отрядом уже догнал караван. Хауранцы и шемиты все еще были возбуждены ночным набегом и, не стесняясь, бахвалились перед товарищами своими подвигами. Почти полсотни лошадей и столько же верблюдов привели они с собой и при этом потеряли лишь двух человек. Караванщики застали лагерь разбойников врасплох: словно смерч пронесся между палаток и догорающих костров, сея смерть и ужас на своем пути. Люди весело обсуждали события ночи, шутили над беспечность бандитов и громко смеялись над неправдоподобными рассказами своих товарищей.

Конан остался доволен. Пустив лошадь шагом, он ехал рядом с принцессой и Товием во главе каравана. Ему было приятно видеть восхищение и благодарность в глазах Меровы и слушать хвалебные речи жреца. Он уверился в мысли, что отвел беду от каравана.

Прошло четыре трудных дня — о разбойниках уже никто и не вспоминал. Караван достиг предгорий и теперь шел гораздо медленнее, огибая невысокие холмы голого камня. Внезапно изменилась погода: порывистый ветер с севера принес низкую свинцовую облачность, и солнце целыми днями пряталось за тучами, но облегчение людям и животным это не принесло. Жара не спала, зато усилилась духота, и все живое усыхало на глазах. Тяжелые грозовые тучи проносились над головами путников в образе фантастических чудовищ, а за ними налетали песчаные бури, и приходилось надолго останавливаться, пережидая стихию.

Теперь они шли хорошо знакомой шемитам дорогой, отмеченной выбеленными солнцем и ветром скелетами погибших во время скитаний левисцев.

Ураган ушел на юго-восток, снова появилось солнце, и стало еще жарче, чем прежде.

Конан с проводником поднялся на вершину плоского гранитного холма. Едва кони остановились, как палящий зной окутал всадников. Отсюда открывался вид на тихую широкую долину. В глубокой межгорной впадине, огражденной голыми неприступными хребтами, у подножия отвесных скалистых круч стоял прекрасный белокаменный город, обнесенный крепкой крепостной стеной. В центре города, прячась в зелени пирамидальных тополей, блестело искусственное озеро, окруженное высокой насыпной дамбой. От озера во всех направлениях разбегались тонкие нити акведука, поддерживаемые ажурными арками.