Ник Перумов - Черное копье Страница 105

А потом гулкое горное эхо донесло цокот копыт, и друзья как подкошенные рухнули за наспех натасканные к краю обрыва кучи хвороста. Наготове были камни, гномы и хоббит сделали всё, что могли, – нужно было только ждать. Ждать да молить все Силы Арды, чтобы удача не отвернулась на сей раз.

Отряд Олмера приближался; усиленный горным эхом, перестук копыт идущих рысью коней становился с каждой минутой всё громче. Гномы вцепились в камни, готовые метнуть их вниз; хоббит наложил стрелу, взяв по своему обыкновению вторую в зубы. Обе стрелы были из числа заветных, эльфийских; три года он таскал их с собой, пустив в ход лишь однажды – в ущелье с Серым Вихрем; он берёг их, дрожал над ними, как над величайшей драгоценностью, укрывал от сырости, не забывал лишний раз провести шлифовальным камнем по их и без того острейшим наконечникам – всё ради этого дня и этой секунды. Чудесное оружие дождалось своего часа. Или они добьются цели – или беречь будет уже нечего и незачем.

Всадники появились из-за поворота – небольшой отряд, человек тридцать конных с заводными и вьючными лошадьми в поводу. Зоркие глаза хоббита сразу же увидели того, к кому столь долго были обращены все их помыслы, за кем они гнались долгие месяцы, оставляя позади немереные лиги просторов Средиземья, ради кого каждый из них отринул всё, став, быть может, и против своей воли бойцом, гончим псом, мчащимся по свежему следу с одной лишь мыслью – настичь.

Всадники были всё ближе. Ладони Фолко взмокли, сам он мелко дрожал, точно в лихорадке. Что с гномами, он не видел – он старался превратиться в бездушный, бесстрастно рассчитывающий упреждение боевой механизм – но не получалось! Инстинктивно он чувствовал, что сейчас надо погасить в себе все мысли, все ощущения – вдруг этот Олмер способен уже по одной лишь сжавшейся впереди ненависти угадать присутствие в ущелье своих врагов?

До отряда Олмера оставалось не более трёхсот шагов – ещё несколько секунд, и можно будет стрелять; но кольцо телохранителей Вождя было настолько плотным, что Фолко с трудом различал мелькающий среди людских голов шлем Олмера; чутьё, внутреннее зрение безошибочно указывали туда, где Вождь, – но что толку пускать стрелу в густоту человеческих тел? Оставалось одно – подпустить поближе…

Двести пятьдесят шагов.

Фолко боялся мигнуть, глаза пересохли до рези, ему казалось, что зажмурься он хоть на миг – и Вождь сгинет, растворится в пустоте; словно заворожённый Фолко манил и манил на себя всадников, умоляя их подойти ещё поближе… ещё… и ещё чуть-чуть…

Друзья засели высоко над тропой. Уже хорошо была видна голова Вождя, увенчанная причудливым шлемом с железной маской, закрывающей всё лицо, – но почему забрало опущено? Что он заподозрил?

Но нет – за миг до того, как это увидел хоббит, маска, очевидно, сама упала на лицо Вождю. Вот он поднимает её рукой в чёрной перчатке, на скаку поворачивает голову…

Сталкивается взглядом с хоббитом.

– Хе!!! – С резким выдохом отпущена тетива.

Стрела летит…

Но ещё быстрее, чем стрела Фолко, оказался Вождь.

Всё, что он успел сделать, – это чуть-чуть повернуться, но и этого было достаточно. Эльфийская стрела, оставляя за собой в воздухе огненную дорожку, ударила в наушную пластину шлема – и Фолко увидел яркую вспышку голубого пламени. Стрела пробила сталь, это немыслимо, но это так – Силы, куда превосходящие человеческие, помимо упругости растянутой тетивы, гнали стрелу вперёд, и она пробила броню, но большего сделать уже не смогла.

Знание это вспыхнуло в сознании хоббита подобно удару молнии.

А отряд Вождя продолжал нестись вперёд в диком молчании, в страшном молчании, ни криков, ни суеты – всадники летели, точно бесплотные призраки; вперёд вырвалась знакомая сгорбленная фигура с обнажённым мечом, и вот они уже у самой скалы!..

– Кида-а-а-й!!! – отчаянно завопил Торин, вставая в полный рост и обрушивая обломок скалы вниз на развевающиеся чёрные плащи.

Ответом был веер коротких и толстых арбалетных болтов снизу. Они били прямо в широченную грудь гнома; стрелы отскакивали от глухого шлема, ломались о наплечные пластины; телохранители Вождя стали карабкаться по камням, пытаясь увернуться от летящих сверху каменных глыб. Вот Малыш, застонав от натуги, метнул тяжеленный валун прямо в кольцо воинов, закрывающих Олмера собственными телами; поражённый в лицо, один из охранявших упал, и на секунду Вождь оказался открыт. Ну же, Фолко!..

Взгляд пылающих подобно горну глаз жёг испепеляющим жаром; каждое движение давалось хоббиту с превеликим трудом – словно заворожённый он не в силах был отвести взора, силы утекали из него, точно вода из пробитого меха; но их ещё хватило, чтобы пустить вторую стрелу, засиявшую подобно языку неземного огня, прямо в средоточие Тьмы!

И вновь Вождь успел шевельнуться. Нацеленная в горло стрела вонзилась в правое плечо; снова сноп искр, и только обломок стрелы, сломанной стремительным движением правой руки, остался торчать в щели под наплечником.

Живая стена вновь сомкнулась вокруг Олмера, но Фолко выстрелил снова, и поражённый в лицо ангмарец упал замертво. И прежде чем бестрепетно умиравшие воины Вождя успели закрыть разрыв в своём строю, хоббит вложил всё, что у него оставалось, в одно последнее усилие. Он увидел, как медленно, словно во сне, летит стрела. Олмер уже не успеет увернуться. Узкая полоска между верхом кольчуги и нижним краем шлема словно притягивала стрелу. В последний момент Олмер сделал какое-то движение, но недостаточно быстрое…

Расщепив застрявшую в плечевом поясе доспеха вторую стрелу, третья стрела вошла точно в отверстие, пробитое в железе её предшественницей, и вонзилась глубоко в руку.

Стрела, сработанная неведомыми мастерами Нолдора в чёрные годы безнадёжных войн и тяжких разгромов в Белерианде, нашла свою цель. И хоббит увидел, как, зажав левой рукой рану, Олмер нагнулся в седле и ткнулся лицом в гриву своего коня.

Всё происшедшее заняло лишь несколько мгновений; гномы отчаянно отбивались, не давая вскарабкаться на утёс чёрноплащным воинам Вождя. Трёх поверг Торин, двух – Малыш. У Маленького Гнома вырвался ликующий крик при виде согнувшейся фигуры их врага, но, похоже, он тоже понял, что рана в правое плечо – рана не смертельная. Врага нужно было добивать, добивать во что бы то ни стало!..

Но прорехи в строю окружавших Вождя уже не было – хоббит увидел, что там распоряжается Санделло. Сейчас верный горбун поддержит своего господина – и они минуют засаду, оставив прочих воинов довершить дело…

И первым это понял Малыш.

– Клинки наголо, Торин! – загремел он, вскакивая и одним прыжком бросаясь вниз, с непостижимой ловкостью увёртываясь от мечей, прыгая с камня на камень, устремляясь туда, где ещё медлили сжавшиеся вокруг своего предводителя воины Олмера. Меч и дага Малыша были обнажены и готовы к битве.