Бай Айран - Всадники Ветра Страница 11

Менестрель открыл было рот, но король прервал его резким взмахом руки. Старый мужчина поморщился и отпил вина из кубка, который стоял на столе возле трона. В зале по-прежнему стояла тишина.

— Я благодарен своему народу за то, что вы прибыли сегодня в мою крепость! — немного скрипучим голосом начал король. Я застыла в восхищении. Все-таки во мне воспитывали почитание и уважение своему монарху. — Поводом для столь значительного собрания стал День Свободного Взгляда! — Зал торжественно зааплодировал. Король выдержал паузу, пока крики радости стихнут. — Сегодня герцог Фунтай представит свою дочь! — заключил король. Я слышала только оглушительно колотящуюся кровь в ушах.

— Да, ваше величество! — поклонился мой отец и повернулся ко мне, предлагая руку. Сглотнув свои тревоги и страх, я вложила свои пальцы в его ладонь. Отец уверенно повел меня ближе к помосту. Люди перед нами расступались, образуя перед королем полукруг, в котором стояли мы.

Король внимательно смотрел на меня. Я почтительно присела в реверансе и затаила дыхание.

— Дочь герцога Содлона Фунтай! — на выдохе сказал королевский менестрель. — Секевра Эверин Фунтай!

Оглушительный звук накрыл меня с головой. Аплодисменты предназначались моей персоне, и вдруг мне стало не по себе, я ощутила легкое головокружение. Люди вокруг восхищенно говорили о моей красоте, о моих манерах, хотя я еще не смогла показать ни того, ни другого. Я чувствовала на себе проницательный взгляд старческих глаз. На меня смотрел король.

Энтраст внимательно меня изучал, явно не спеша делать выводы. Я буквально кожей ощущала, как он прошелся взглядом по щекам, скулам, скользнул по платью, плечам, рукам. Как старательно он пытался посмотреть в мои глаза, но я не смела поднять головы, чего-то очень сильно боясь. Дыхание мое выровнялось, но я все еще помнила о головокружении, так что не стремилась быть дерзкой. Я прилагала все свои усилия, чтобы не покраснеть, иначе я испорчу весь эффект. Мне до боли было интересно, что король скажет по поводу цвета моего платья. Ведь я выбрала цвет королевы, что могло расцениваться как оскорбление. В моей груди трепетала птица, жаждущая вырваться из золотой клетки, но взор короля Энтраста Справедливого цепко держал ее за крылья.

— Сколько вам лет, юная леди? — вежливо и без тени сарказма спросил монарх. Мне показалось, что он шутит, он ведь должен знать, каков мой возраст.

— Через месяц минет семнадцатый год, мой король, милорд! — ответила я, не поднимая головы. В недрах моего сознания билось беспокойство.

— Какая юная!

— Но такая красивая!

— Подойдет ли? — послышались разговоры вокруг меня, не давая сосредоточиться на том, что я должна делать и как.

— Герцог Фунтай! — начал Энтраст. Отец вытянулся по струнке. — Ваша дочь прелестное создание, но я ничего не знаю об ее образовании! — Тишина начала вступать в свои права в зале. — Не просветите ли нас, милорд?

— Конечно, ваше величество! — ровным голосом сказал отец, и легкая улыбка коснулась его губ. — Моя дочь получила должное образование, предписанное вашим законом, мой король! Помимо этого Секевра Эверин обучена обращаться с мечом, — пораженный шепоток прокатился по толпе, — охоте, а также научена ухаживать за лошадьми! — Толпа все громче проявляла свой шок. — Моя дочь сама воспитала своего коня Шудо, вот результат ее обращения с лошадьми. Она так же не скажет, что не умеет обращаться с землей. Эверин умеет делать все то, что доступно обычному крестьянскому ребенку. Вкупе с таким обучением, она успешно закончила занятия Королевского Списка. — Отец замолчал, полный гордости за меня. На лице короля появилось нескрываемое удивление, а также любопытство.

— Значит, юная герцогиня умеет вышивать и играть на каком-то музыкальном инструменте? — в голосе короля послышался неожиданный смех.

— Да, мой король. Эверин вышивает, поет и играет на арфе! — Я сокрушенно вздохнула. Зачем же отец сказал это? Как я ненавидела этот струнный инструмент, но таково было мое обучение. — Несколько картин в нашем доме написаны маслом и рукой моей дочери. Но еще больший вклад вы можете увидеть в моих садах, мой король, где Секевра Эверин с девяти лет занималась восстановлением очень редкой культуры вишни. Теперь каждую осень мы делаем лучшее варенье в герцогстве! — весело говорил отец. — Она умна, можете мне не верить, ведь каждый отец считает своего ребенка лучшим. Но я хочу быть честным с вами, мой король. Дочь моя очень упряма, у нее суровый нрав и непобедимая упрямость! — Лицо герцогини побелело в ужасе, а в глазах читался вопрос: «Зачем же это говорить?» — О, знаете, что она дела в детстве? Убегала от нас с матерью и ночевала в сене в конюшне! — Я едва не покраснела от слов отца, мне было очень стыдно. Я тоже не думала, что такое нужно рассказывать королю, но Энтраст лишь кивал с легкой улыбкой. Как будто он очнулся ото сна. — Поэтому моя дочь всегда предпочитала охоту урокам этикета, но с готовностью ловила каждое слово учителей. Она сложна, ею довольно трудно управлять, но, думаю, с возрастом юная герцогиня может использовать эти качества во блага своего народа, мой король. У нее храброе сердце, которое мечтает о свободе. Но долг для нее превыше собственных желаний. Она благородна. Я ей горжусь, несмотря на видимые недостатки. — Отец замолчал, давая понять, что закончил.

Я заметила, что едва дышу и пытаюсь отыскать в тростнике и траве на полу что-то непонятное и мне самой. Волнение не просто охватило меня, оно полностью властвовало в моей душе. Отец и вправду был честен с королем, он рассказал ему все то, что видел во мне.

— Что ж, герцог, я доволен вашими словами! — Толпа возбужденно загудела. — Свое решение я сообщу позже, перед подачей десерта! Музыка! — объявил король, и менестрели поспешно начали играть. Звуки разлились по бурлящему залу, и люди стали усаживаться за столы. Слуги как по волшебству начинали возникать возле них, подавая кушанья. Я застыла и не смела пошевелиться, ощущая на себе тяжелый взгляд короля. Отец потянул меня, понукая идти за собой, и я начала послушно передвигать ноги.

Отец вел меня, как маленького ребенка, незнающего куда идти. После он усадил меня за стол возле себя и матери и начал накладывать еду на свою тарелку. Наконец, оцепенение отпустило, и я смогла шевельнуться. Пальцы неуклюже взяли виноград, и я с наслаждением ощутила сладковатую прохладу ягодки во рту. Как-то сразу стало легче.

— Эв, ты в порядке? — спросил отец, впиваясь зубами в кусок сочного жареного мяса.

— Думаю, да, — я сказала это, чтобы успокоить его. — Но не считаю, что доживу до десерта, — уже себе под нос добавила я.

Напротив меня сидел молодой аристократ и с интересом наблюдал за тем, как я поглощала черный виноград. Взгляд его меня напрягал, я не привыкла, чтобы на меня так пристально смотрели, но парня это, по-видимому, абсолютно не смущало. Собравшись с духом, я дерзко вздернула подбородок и усмехнулась. Это действо возымело ожидаемый эффект. Я знала, что эта усмешка пугала даже здоровенных охотников, не то что какого-то избалованного мальчишку. Парень смущенно покраснел и с неистовством стал донимать свою соседку слева разговорами.

— Как думаешь, что ответит король? — услышала я тихий голос матери. Герцогиня была заметно взволнованна, впрочем, не больше, чем я.

— Не знаю, — пожал плечами отец, отвечая жене.

Его пренебрежение раздражило мать, и она, фыркнув, отвернулась к своему соседу справа, начиная флиртовать. О Боги, в который раз за этот бесконечный день подумала я.

Тело мое жаждало поскорее оказаться в постели и провалиться в беспробудный сон. Ноющие мышцы пробили стены моей защиты, и тупая боль обрушилась на сознание. Поморщившись, я начла ковырять ложкой ягодный пудинг и задумалась. Принц в замке, это я поняла из разговора старого лорда и леди. Но почему же тогда он не явился посмотреть на меня? Ну хорошо. Почему даже не позволил увидеть себя? Я разочарованно вздохнула.

Менестрели играли какую-то задорную песенку, и один из них вышел вперед. На мгновение музыка смолкла, но почти сразу полилась новая мелодия. Я узнала звуки арфы нашего менестреля, и, подняв голову, заметила его довольную улыбку. Старик явно наслаждался всеобщим вниманием. Онливан затянул задушевную любовную песню, и я кисло улыбнулась. Только его музыка могла так окончательно испортить мое настроение. Музыкант прекрасно знал, как я восхищалась его искусством, но как назло пел про любовь. Про то чувство, о котором думать я сейчас вовсе не хотела. Ведь здесь я нахожусь по зову крови. Крови.

Динео резко зазвенел во мне, и я начала озираться по сторонам. Еще никогда эта магия так отчетливо не звучала во мне — всегда мои способности были ничтожно малы. Но звон продолжался и расплывался по моему сознанию. Вертя головой, успеха я не добилась, так и не поняв, что же вызвало такую вспышку нездорового интереса. Внезапно я уловила запах лошадей, огня и людей, почему-то от этого мне захотелось ощетиниться и зарычать, но я упорно пробиралась ближе к большому каменному зданию. Обернувшись, я убедилась, что волк следует за мной, хотя так же недоволен тем, что мы делаем.