Александра Лисина - Темный Лорд Страница 11

- Ничего, мы пуховыми перинами не избалованы. Потерпим.

- Говори за себя, - немедленно проворчал Белик, недовольно насупливаясь.

- Поверь, скоро и тебе придется. Всего пара-тройка дней, а потом напрочь забудешь про разносолы столицы. Гм, а то и сырое жрать начнешь, благо в пути не до излишеств, - так же ровно сообщил седовласый, на что юноша насупился еще больше и сердито сверкнул глазами.

Ох, ну и взгляд у пацана! Еще несколько лет, и девки просто с ума будут сходить! А то и драться друг с дружкой ради этой бездонной синевы. Гаррон невольно улыбнулся про себя и, кивнув новым попутчикам, неторопливо отъехал в сторону. Успев, впрочем, расслышать за спиной негромкое ворчание:

- Угораздило же меня с вами связаться... три недели в дикой скукоте! Правда, Карраш? Жить впроголодь, спать на земле, ни тебе нормальной охоты, ни развлечений, ни одной красивой... Дядько-о-о-о! - вдруг восторженно выдохнул Белик. - Что ж ты раньше не сказал, что тут есть прелестные барышни?! Это же в корне меняет дело!

Южанин понимающе хмыкнул и приветливо кивнул обеим дочерям герра Хатора, как раз выбравшимся на облучок подышать свежим воздухом. Старшая, Ивет - внушительных размеров деваха с поистине восхитительными (в смысле, большими, просто ОГРОМНЫМИ) формами, два года как была замужней и сейчас вместе с отцом возвращалась к богатому супругу в Бекровель. Говорят, лечилась в столице от какого-то недуга. Какого? Нетрудно догадаться, глядя на волшебное колыхание этого объемного пудинга. Зато вторая... он мысленно причмокнул, одобрительно провожая глазами ладную фигурку младшенькой Илимы, облаченную в длинный, расшитый бисером голубой сарафан, но быстро отвернулся и со вздохом напомнил себе, что состоит на службе. Впрочем, рядом с ними всегда держалась еще одна девчонка из бедных - симпатичная рыжая служаночка Лиля, у которой ножки тоже очень даже ничего. Но над той цербером стояла грозная повариха и, по совместительству, нянька для обеих нетронутых девиц, с которой даже лихим и разудалым наемникам, охочим до женской ласки, приходилось считаться. Иными словами, обходить строгую дуэнью стороной, потому что ее вызывающие уважение габариты лишь немногим уступали формам старшей дочери купца. Только были гораздо плотнее, мощнее и лишены изрядной доли рыхлого сала. Да и сила ее изящной женской ручки была ого-го: от одного ласкового удара в лоб громадной скалкой падал на скаку даже боевой носорог.

Однако Белик, разумеется, ничего этого еще не знал, а потому со всей галантностью поклонился трем прекрасным дамам прямо из седла и, развернув гарцующего гаррканца, многообещающе заулыбался. Наученные горьким опытом предыдущих дней, караванщики с непроницаемыми лицами переглянулись и, хмыкнув в усы и бороды, приготовились к незабываемому развлечению.

- Здравствуйте, леди...

- Чего ты лыбишься, недоросль? - грубо обрубила дерзкие намеки милейшая донна Арва, приподняв над повозкой свой могучий торс. - Сперва женилку отрасти, оболтус сопливый, а потом будешь глазки строить! Нечего пялиться! То не про тебя яблочки! Пошел вон, говорю, если еще не дошло! И язык свой не забудь! А то вон, как раскатился по дороге! Слюни за версту видать!

Караванщики слаженно гоготнули: госпожа кухарка была сегодня явно в ударе. Вон, как отбрила сопляка! Как раз должно хватить, чтобы незадачливый ухажер подавился следующей фразой.

- Мое почтение, уважаемая донна, - ничуть не смутился юноша. - И в мыслях не держал ничего недостойного, способного оскорбить вас или ваших прелестных подопечных. Выражаю свое глубочайшее почтение и восхищение, сударыня, и искренне прошу простить, если мой тон или слова задели вашу нежную душу. Ни в коей мере не хочу показаться невежливым, но могу ли я хотя бы узнать, как зовут тех, рядом с кем нам придется пробыть несколько замечательных недель? Ибо сердце мое полнится восторгом при одном взгляде на ваши прекрасные лица, а глаза не могут оторваться от созерцания подобного совершенства... всего одно слово, и я уйду! Клянусь! Только одно!!

Белик выжидательно замер.

Над караваном повисла оглушительная тишина, в которой только неприятно скрипели тяжелые телеги, да слышалось мерное жужжание неугомонной мошкары. Вот так номер! Назвать тучную здоровущую бабу с нравом бешеного буйвола и ручищами орангутанга - красавицей... кхе... кажется, у бедного мальчика не все в порядке со зрением. Или же очень своеобразное чувство юмора, потому что испытывать восхищение при виде маленьких глазок, наполовину пропадающих в дородных складках на щеках, носа-пуговки и мясистых губ мог лишь вырвавшийся на свободу каторжник, сто лет не видевший ни одной женщины, или страшный извращенец, нашедший, наконец, свой идеал. Однако ни на того, ни на другого пацаненок как-то не слишком походил: больно ухожен был и хорошо одет - со вкусом и на немалые средства. Вряд ли такой был обделен вниманием столичных красоток. Но ведь говорил-то он явно искренне! А смотрел с таким неподдельным удовольствием и радостью, что становилось даже неуютно от смутного ощущения собственного, глубокого и абсолютного непонимания ситуации.

Грозная воспитательница так и застыла с неприлично разинутым ртом, наполовину свесившись с угрожающе потрескивающего борта, а вторую (гораздо более тяжелую) часть своего дородного тела оторопело опустив на жалобно скрипнувшее сиденье.

- Донна? - вежливо напомнил о себе юноша, когда молчание откровенно затянулось.

- Че? - ошарашено мигнула толстуха.

- Могу ли я узнать ваше имя?

- А... это... Арва.

- Благодарю, сударыня, - еще галантнее поклонился Белик, незаметно подбираясь к заветной повозке ближе. Карраш под ним даже шею изогнул, бессовестно красуясь и невольно притягивая отовсюду восхищенные взгляды. - Позвольте выразить искреннее удовольствие от встречи. Польщен вашим доверием и еще раз прошу простить мою настойчивость... а кто эти красавицы?

Пронзительные голубые глаза, наконец, выпустили из плена странно остекленевший взгляд кухарки и плавно обратились в сторону не менее ошарашенных девичьих лиц.

- Илима, - смущенно опустила ресницы симпатичная остроносая девушка в сарафане, нервно теребя толстую русую косу и неуверенно поглядывая на строгую няньку. Но та оказалась настолько растеряна этой поистине убийственной вежливостью, что даже не сразу сообразила, что происходит, а мальчишка, тем временем, подступил еще ближе.

Караванщики следили за ним с нескрываемым интересом, даже возницы не поленились привстать со своих мест, а многочисленные охранники дружно развернулись в седлах: подобного случая никак нельзя было упустить. Чтобы свирепая бабища да вдруг не нашлась с ответом?!