Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3 Страница 11

— Как позволите понимать то, что вы устроили, Куо-сама? — спросила камигами-но-отоме. — Я жду объяснений!

— Прошу простить меня, благородная леди. Мои действия были спонтанны и недостойны, — Куо, как можно достовернее выражая раскаяние, склонился перед ней и коснулся пола лбом. — Конечно же, я побеспокоил вас не ради фотографий. Я желал лишь предупредить леди Кицунэ о подарке…

— О каком подарке? — Кицунэ обернулась, переставая ковырять фотоаппарат.

Хикари сделала ей знак быть сдержаннее и вновь устремила грозный взгляд на Куо.

— Принц Кано замыслил сделать сюрприз для леди Кицунэ, — начал оправдываться тот. — И я хотел предупредить ее о том, что подарок будет, чтобы мы все успели привести себя в торжественный вид. Я ничего предосудительного не замышлял, — Куо вынул из руки метательный нож и показал алые потеки на нем. — Клянусь этой кровью! Но увидев, как мила и очаровательна ваша дочь, леди Хикари, не смог удержаться от соблазна оставить память о ее красоте на долгие времена! Признайтесь, много лет спустя вам и вашей дочери, что станет уже взрослой благородной дамой, тоже будет приятно посмотреть на фото этих дней и вспомнить, как мила она была ребенком!

— А я и взрослая буду очень милой. Как мама!

— Кицунэ, невежливо комментировать разговор других людей. Куо-сама! Возможно, я смогу относиться к вашему поступку проще, если приму то, что эта хулиганская выходка была самопроизвольна и неожиданна для вас так же, как и для меня. Надеюсь, что более это никогда и ни при каких обстоятельствах не повторится. Вы понимаете меня?

— Да, благородная госпожа. Полностью признаю свою вину и прошу простить меня.

— Фотоаппарат останется у нас.

— Не возражаю, но прошу вас об осторожности. На пленке есть несколько кадров, важных для меня.

— А что на них? — с интересом спросила Кицунэ.

— Снегири. Маленькие птички, с алыми грудками. Они прилетели к нам с севера, с подножия великих ледников. Редкие гости, сфотографировать которых было настоящей удачей!

— Прояви! — Кицунэ подскочила к Куо, протягивая ему фотоаппарат.

— С удовольствием! — Куо поднял руку, но пальцы его вдруг натолкнулись на сталь катаны, которую подставил Ясуо. — Но только позже. Не беспокойтесь, Кицунэ-сама, пока пленка в фотоаппарате, с ней ничего не случится. Храните ее пока у себя. Еще раз прошу прощения за свой поступок и клянусь честью самурая, что больше не посмею действовать подобным образом.

Инцидент был исчерпан, и стороны разошлись. Хикари и ее слуги отправились в свои комнаты успокаивать нервы, Кицунэ поплелась обратно в кровать, чтобы подремать еще полчасика, а довольный рыжий самурай наспех перетянул кровоточащую руку платком и поспешил к покоям своего господина жаловаться на травму и отказываться от тренировки кендо. Все шло по плану: и фото, и стычка, и ранение. Куо поклялся своей кровью, что ничего не замышлял заранее, но не стеснялся нагло врать. Ему было все равно, что будет с той кровью, что осталась на ноже. Она уже вытекла.

Хикари не станет разговаривать с Шичиро, Куо еще вчера заметил, как реагировала камигами-но-отоме на робкие попытки ухаживания со стороны генерала. Опасность с этой стороны отпадает. Может быть, оскорбленная леди нажалуется Кано, но в ближайшую пару дней принц будет чувствовать себя несколько обязанным своему верному телохранителю и не станет жестоко карать его. Главное — создан предлог, который без урона для чести Макото позволит избежать утреннего пересчета зубов Куо. Действительно, какое, ко всем демонам, кендо? С такой-то травмой руки! Она же часа четыре зарастать будет, не меньше!

Ну, а несколько забавных фотографий — это просто еще один прекрасный бонус ко всем плюсам!

Куо лучился самодовольством. Приятно, когда все замыслы так легко претворяются в жизнь!

Существо, прячущееся в тени домов, когда-то было человеком. Весьма паршивым человеком, как сказали бы многие, но отбросы общества оказались отличным материалом для создания йома. Душа вора и убийцы легко приняла тьму проклятой печати. Тварь получилась довольно сильной по сравнению с другими, ему подобными.

Глаза йома были закрыты, веки слиплись от желтого гноя. Его не беспокоило это. Мироощущение демонов почти не зависело от органов чувств людей. Йома мог почувствовать прикосновение или удар, но слух, вкус, зрение и обоняние угасали за ненадобностью.

Мир для демона представлялся областью знания, ограниченного расстоянием. Он знал, каковы предметы вокруг и как далеко они находятся. Демоническое видение проникало сквозь любое препятствие и выделяло на фоне общего мертвого фона маяки душ живых существ. Люди и животные. Крошечные точки насекомых. Йома видел все.

Демон вычислил оптимальный путь до комнаты, в которой укрылась цель. Нужен был путь, который удастся пройти, не поднимая лишнего шума. Ворваться в замок, выбить дверь комнаты, схватить человека-подростка и вернуться обратно. Все решает быстрота ног и то, удастся ли держать вторжение втайне хоть первую половину минуты.

Йома ясно видел путь, но дорогу ему преграждал часовой на одной из башен. Если демон попытается проскользнуть мимо, самурай тотчас заметит его и поднимет тревогу. Все пути отступления будут быстро перекрыты.

У проблемы было только одно решение, но открытое пространство до башни велико и страж не сводил взгляда с пустыря перед стенами. Он заметит любое движение, даже во тьме ночи. Выждать момент. Выждать…

Черная кровь не греет. Йома был накрыт двухслойным плащом из звериных шкур. Грелки, наполненные горячей водой, уже почти остыли, и чудовище рисковало погибнуть от переохлаждения, но продолжало сидеть на месте, выгадывая момент для атаки. Человеческое тело уже почти сгнило, поддерживать существование долго не удастся, и хозяин отдал своему рабу последний приказ — украсть у людей ту, что спряталась за щитами самураев от судьбы становления йома. Выждать и атаковать, выполнить волю лидера, власть которого абсолютна!

Самурай на башне, уставший и промерзший за долгую ночь, все же сделал ту ошибку, которой так долго выжидал монстр. Он обернулся, взглянув на внутренний двор замка, надеясь увидеть движение в затеплившихся изнутри светом окнах. Скоро должна прийти смена, и, покинув свои посты, стражи вернутся в теплые казармы, к горячему завтраку и мягким одеялам.

Демон сорвался с места, соскочил с крыши дома и ринулся через трехкилометровый пустырь к стенам Серой Скалы. Ноги твари оплетали могучие мускулы из черной протоматерии, черные щупальца выныривали из-под мехового плаща, сильнейшими пружинами ударяя в землю и швыряя тело твари вперед. За несколько кратких мгновений он развил свою скорость до ста пятидесяти метров в секунду.