Андрей Величко - ДОМ НА БЕРЕГУ ОКЕАНА Страница 11

Остров Хендерсон был коралловым, то есть состоял из известковых пород, так что бурение являлось не самой простой задачей. Иногда бур упирался, и тогда приходилось пускать в ход лом. Но аборигены уже имели кое-какой опыт и приступили к работе. Я же отправился обратно к дому. Ханя с Тимом попытались было увязаться за мной, но им было заявлено, что подходить к дому сейчас нельзя никому, кроме меня.

Перед моим новым жилищем уже стояли две заранее купленные деревянные бочки. Потому как при использовании пластиковых емкостей возможна искра от статического электричества, а железных - от трения. Разумеется, я знал, что от каких-то паршивых искр составы на основе нитрата аммония не взрываются, им и детонаторы-то подходят не всякие, но мало ли! Всегда не взрываются, а тут вдруг рванут. Моя верная спутница, жаба, так прониклась этими соображениями, что позавчера на рынке даже поинтересовалась, не слишком ли дешевые бочки я покупаю.

Высыпав в деревянную емкость мешок аммиачной селитры, я добавил туда такой же объем сухих пальмовых опилок, взял двуручную дрель с зажатым в ней могучим миксером из арматуры-десятки и приступил к изготовлению коктейля.

К вечеру содержимое обеих бочек было перемешано, аборигены тем временем пробурили шурф, и мы в два приема отвезли бочки с взрывчаткой к нему. После чего я высыпал туда содержимое первой емкости, затем опустил небольшую спираль из полумиллиметровой вольфрамовой проволоки, обмазанную расплавленной аммиачной селитрой с добавлением алюминиевой пудры и закрепленную на двух толстых проводах, а поверх нее пошла смесь из второй бочки.

Велев аборигенам хватать пустую тару и бежать с ней в свои пещеры, я установил небольшой аккумулятор, преобразователь и приемник аппаратуры радиоуправления. И отправился к свежепостроенному дому, около которого уже был отрыт маленький окопчик на всякий случай. Он не пропадет - потом я устрою тут сортир, а то гадить по кустам как-то несообразно с высоким статусом пришельца с небес.

Когда я в первый раз задумался - как мне подорвать заряд, то сначала остановился было на смеси Кибальчича, то есть бертолетовой соли с сахаром. Вообще-то получить хлорат калия нетрудно, для этого надо всего лишь пропускать хлор через нагретый раствор поташа или даже золы. Я запустил этот процесс, но, увидев его реальную производительность, несколько подкорректировал планы. В конце концов, я электронщик или кто?

Почти всякий, имевший дело с силовой аппаратурой, наверняка видел, как взрываются силовые транзисторы. Вполне соизмеримо с бабахом от жевело, только звук более резкий, что говорит о высокой скорости детонации. А ведь там всего-то разряжается три-четыре сотни микрофарад, заряженных до трехсот с небольшим вольт!

На краю шурфа стояла батарея общей емкостью в тысячу микрофарад, преобразователь же мог зарядить ее до полутора киловольт. Вот уж от такой энергии спиралька взорвется почище любого детонатора, подумал я, перекидывая первый тумблер на пульте. По этому сигналу преобразователь начинал заряд батареи.

Выждав пару минут, я скорчился в своем будущем сортире и щелкнул вторым тумблером.

Ох, как оно грохнуло! Аборигены потом долго рассказывали друг другу, как до глубокой ночи по небу вместо облаков летали камни. Кстати, не так уж они и преувеличивали - приличная каменюка шлепнулась метрах в ста от моего дома и докатилась почти до него, ломая по дороге кусты.

И только после бабаха меня посетила простая мысль - а почему я не засадил кого-нибудь из островитян перемешивать адскую смесь?

Потом минут пять ушло на размышления - это в кого же я такая сволочь? Но ведь не засадил же, напомнил я себе, а перемешивал сам. И, кстати, пора сходить посмотреть, что из всего этого получилось.

На месте бывшего шурфа обнаружилась дымящаяся воронка почти идеальной формы, глубиной метров пять и диаметром порядка сорока. Просто замечательный будет прудик, подумал я, любуясь на дело своих рук.

Однако наливать туда воду было еще рано, и я сказал зрителям, что подготовка к чуду не закончена, завтра с утра работы продолжатся.

Как уже упоминалось, остров состоял из известняков. Но разных. Грубо говоря, имелось две разновидности - грязно-серая и светло-коричневая. Породы первой группы были совсем рыхлыми, и вода сквозь них проходила почти как через песок. А коричневый камень оказался сравнительно плотным, из него аборигены даже делали какое-то подобие посуды.

Так вот, сначала мы подтащили к берегу будущего водоема генератор и портативную бетономешалку, а потом я остался у нее, готовить раствор. Хендерсонцы же занялись герметизацией дна. Что это такое и зачем оно нужно, люди поняли сразу и теперь, получив мастерки, бодро замазывали все сколько-нибудь заметные трещины. Этот процесс продолжался часов до шести вечера, а потом я с рулонами полиэтиленовой пленки спустился на дно. Там, где шли рыхлые серые полосы, поверх них клалась пленка и прибивалась к грунту гвоздями с большими шайбами на шляпках. Разумеется, хоть сколько-нибудь полной герметичности так не достигнешь, но все-таки утечка воды заметно уменьшится.

Наконец, где-то за час до захода солнца работы завершились, и толпа островитян потащила генератор, мешалку и остатки цемента к моей резиденции. Там они услышали, что чудо произойдет завтра в десять утра по местному времени. После чего Ханя начала им объяснять, где в это время будет солнце, а я отправился спать.

Подъем был в восемь утра. Потом я прошелся до котлована и на стальной треноге установил контейнер с кристаллом. Включил питание и перешел в гараж двадцать первого века, захватив с собой третий кристалл. Теперь время на Хендерсоне текло примерно в триста раз медленнее, чем в Москве, где мне предстояла небольшая экспедиция за водой. Ибо понятно, что ее надо брать из реки, но ведь подходит не всякая. Например, Пахра ниже Подольска - это такая грязь, что холеры с дизентерией там нет только потому, что бедные бактерии мгновенно дохнут от всякой плавающей вместо воды химии.

Вполне возможно, что чистую речку можно было найти и поближе к Москве, но именно что найти, то есть ее пришлось бы искать. Но про одну, расположенную километрах в двухстах, я знал точно.

Сейчас в Москве был вечер субботы, пятое февраля. Ранним же утром в воскресенье моя "девятка" выехала из столицы и двинулась на север, в сторону Сергиева Посада. Его я проехал, когда уже рассвело, и еще часа полтора двигался по шоссе на Калязин. Но, не доезжая до Сужи, свернул направо и остановился перед мостом через реку Нерль. Вылез, надел лыжи, повесил на спину рюкзак с аппаратурой и пошел по берегу к тому месту, где река сужалась, протекая через лес.