Сергей Иванов - Пока стоит Лес Страница 11

– Болит – здесь, – туземец коснулся виска тонким пальцем. – Скоро пройдёт.

– Ну извини, я хотел как лучше.

– Да, конечно. Законов чести ты не нарушил.

Дилан говорил с грустью, но без гнева, даже без осуждения. Каждый идёт к цели тем путём, который определила ему Природа, и можно ли его за это винить? – Дан общался с диланами достаточно долго, чтобы в общих чертах уяснить их позицию.

– Я знаю, ты не боишься пыток и смерти, – сказал он. – Но теперь это знают и Псы. Полагаешь, у них не хватит фантазии на большее? Когда перед тобою станут пытать других, может быть, самых близких тебе…

– Нет смысла, – быстро возразил дилан. – Я умру раньше.

– …Или тебя заставят есть мясо…

– Ещё проще: для нас это – яд.

– Вы горды своей косностью! – с горечью сказал Дан. – Я считал вас разумнее.

– Может, ты торопишься? – мягко спросил дилан. – Подождём, Дан, – время покажет.

– Кому покажет – вам? Вы не доживёте.

Дан привстал, дотянулся до свисавшей с дерева трубки, пару раз сильно сжал горловину и подставил рот под струю свежайшего прозрачно-голубого нектара. Утолив жажду, спросил:

– Ладно, какие у тебя планы теперь?

– Конечно, я возвращаюсь.

– Чтобы меня не огорчать? Правильно! – Дан присел на корточки перед туземцем, заглянул в осунувшееся от недавнего потрясения лицо. – Послушай, малыш, почему бы вам не предоставить ограм разбираться между собою своими методами?

– Не обижайся, Дан, – осторожно ответил дилан, – но здесь ваши методы могут не сработать.

– И всё же постарайтесь нам не мешать – хотя бы с месяц. Поверь мне, Псы без ваших скальпов не замёрзнут. В конечном итоге наши методы могут оказаться менее болезненными.

– Мы подумаем, – после продолжительной паузы произнёс дилан, – с кем он советовался?

Дан задумчиво посвистел, кивнул и ушёл. За туземца можно было не волноваться: очухавшись, тот вернётся к своим, как и обещал.

А Дан снова остался один, и это его вполне устраивало, он чувствовал себя великолепно. Джунгли казались непролазными, но идти по ним было на удивление легко, будто вся эта дремучесть была бутафорией. Стволы громадных деревьев вырастали из пышного подлеска и исчезали в сплошном переплетении крон, навечно заслонивших небо. Гибкие ветки кустов предупредительно уступали дорогу, трава пружинила под ногами, душа ликовала. Свободен! – хотелось крикнуть Дану. Свободен думать и действовать, свободен от каменных нор и душных доспехов! Да разорви Ветер всех, покушающихся на эту свободу!..

Спохватившись, Дан подавил внезапно прорвавшееся раздражение: если сглупить, Лес из друга превратится в предателя, и тогда по его следу устремятся убийцы. Будем бесстрастны и рассудительны, как Божественная Ю, будем радоваться жизни и знаниям, будем наслаждаться каждой минутой!.. И будем стараться оградить себя от злобы огров и обаяния диланов, ибо такому сочетанию трудно противостоять даже Герду.

Щурясь от удовольствия, Дан вспомнил жёсткое лицо Герда, его колючие пронизывающие глаза, его тело, будто сплетённое из стальных пружин. Вспоминал и удивлялся: как же это я его проглядел? Ситуация!.. Великолепный, отлаженный механизм, разведчик до мозга костей, краса и гордость батальона Вепрей – и вдруг восстал, один из первых! Нет, что-то я здесь не додумал, после таких поворотов начинаешь лучше относиться к человечеству. О подобном союзнике – неукротимом, сметающем на пути преграды, идущем до конца – можно только мечтать. Обидно будет, если Герд не успеет развернуться и прежние друзья всадят ему в спину дротик. Увы, существует грань, за которой человек лишается права называться соплеменником, другом, даже родичем, разве не так?

Дан вздохнул: непросто быть бесстрастным. И это – свобода?

Сумерки сгущались, предвещая скорую и непроглядную тьму, – только громадноглазые диланы умели ориентироваться в Лесу ночью. Обычно Дан ночевал прямо на траве, укрывшись для страховки первым подвернувшимся одеялом-«лекарем», но сегодняшний день выдался урожайным на смерти, и о ночлеге приходилось думать загодя: кошмары никак Дана не прельщали.

Высмотрев поблизости дерево-«узел», Дан взобрался по его шипастому стволу наверх и отыскал в раскидистой кроне «гнездо». С максимальной предупредительностью, ласково увещевая (не дай бог обидеть!), извлёк оттуда ворчащего мохнатого гнома и лёгкими шлепками направил его по ветке искать новое прибежище. Проводил взглядом нескладное существо, забавно ковыляющее на кривых слабых ножках, пробормотал: «Иди-иди, разомнись!» Затем с трудом втиснул своё громоздкое по местным меркам тело в узкую щель «гнезда», осторожно погружаясь в сплетение тончайших волокон. Нити приходили в движение, окутывая его всё плотнее, пока Дан не превратился в кокон, почти утратив способность двигаться. Закрыв глаза, он ждал.

Всё произошло, как и раньше. Сначала Дан перестал ощущать своё тело, будто границы его безмерно раздвинулись. Потом мозг захлестнул шквал информации, и опять в первые мгновения Дан растерялся, потрясённый невообразимым обилием. Пока он плохо владел искусством отбора, и выудить из потоков сведений что-либо удобоваримое было непросто, но по крайней мере здесь Дан мог отдохнуть без риска подвергнуться психообработке. Кто бы ни был инициатором этого сомнительного благодеяния, Дан предпочитал оставаться собой.

5

Комфорта в хижине хватало, но она ничем не выделялась среди прочих, и чтобы исправить этот недостаток, её меблировали креслами, снятыми с вросших в землю вездеходов. Да и традиции следовало блюсти, по мере возможности. Хоть что-то должно же оставаться неизменным в этом суматошном мире?

Повернув голову, Рэй окинул насмешливым взглядом вытянувшегося перед ним Турга. Главный Вожак Псов был угрюм, как всегда, и озлоблен, что бывало с ним часто. А кроме того, он боялся. В других обстоятельствах такой букет показался бы Рэю забавным, но сейчас это могло стать опасным.

– Итак? – спросил Рэй, предвкушая ответ.

– Он опять ускользнул, солнцеликий, – пробасил Тург, не поднимая глаз. – Не вернулся ни один.

На лице Рэя не шевельнулся ни мускул, но он ощутил удовлетворение: есть ещё люди в этом бедламе!

– И это ты называешь – «ускользнуть»? – Рэй одарил Пса леденящей улыбкой. – Впредь будь точней в формулировках.

Он поглядел в окно: кажется, охранник не пренебрегал службой и сторожил с должным усердием.

– Мне нужна голова Герда, – сказал Рэй. – Его известность становится скандальной. Ни один отступник не должен избежать кары, а Герд уходит – раз за разом. Или я плохо вас навожу?

– Ваша проницательность поражает, солнцеликий, – пробормотал Тург. – Но взамен головы изменника вы вольны взять мою, потому что Псам он не по зубам.