Гыррр Макарка - Под сенью клинка Страница 113

К обоюдному сожалению владыки и тайного советника ни "Тропинку", ни "Стрелу" ни в чём уличить не удалось — всю ответственность в торговых домах несли управляющие, а не владельцы, и репутацию свою эти торговые дома берегли. С эльфами же Дагор не связывался, как не связывался с ними и князь, а Дерек их так до сих пор и не встречал.

За несколько дней до выхода войска агенты Хельма выловили в порту Узленга, слухи о зверствах которого превышали даже рассказы об ужасах, творимых нынешним правителем, в основном потому, что князь был близко, а правитель — далеко. Суд пришлось устраивать в городе, близлежащем к тому, что осталось от имений князя. Заняло это несколько дней, отнятых от встреч с Талиной. К удивлению владыки, если отца и первого сына императора Узленг фантазией и превзошёл, то до выходок традэрров и близко не дотягивал. Деда Дерек не помнил, но, судя по летописям, до него Узленг тоже не дотянулся. Зато и традэрров и деда переплюнули местные жители — владыка почерпнул немало нового из красочных и смачных описаний всевозможных кар зарвавшемуся князю. Дерек думал недолго — приказал секретарю подробно зафиксировать, а палачу добросовестно учесть все пожелания родичей погибших, и в результате на четвёртый день после суда ему сообщили, что ответственные за поддержание жизни Узленга маги не выдержали и самовольно прекратили мучения бывшего князя. Владыка пожал плечами и оставил поступок без последствий — осуждать магов он не мог, а хвалить за невыполнение обязанностей не принято. Официальная версия гласила, что князь скончался сам, вопреки усилиям магов.

Дерек вернулся в Тальн, встреченный понимающими и несколько встревоженными взглядами советников, подавил желание сообщить господину Ханту, что в случае расхищения казны его ждёт участь Узленга — не дело зря пугать человека, не поднимется у владыки рука на кровного брата Талины, Ильм неплохо подстраховался, — и принялся с Любозаром за сборы.

Хорошо, что дело у Ильма было налажено, поставщики вышколены, клиенты вежливы, в оружии и сплавах Талина прекрасно разбиралась, а считала безупречно — иначе она бы наверняка где-нибудь да ошиблась. Сначала её напугали те огромные суммы денег, с которыми приходилось иметь дело, но она умела отвлекаться от цифр и почти сразу перестала представлять себе на их месте груды золота и алмазов. Охрана в лавках была прекрасная, мало того, о некоторых магических сторожевых заклинаниях Ильм ей даже не рассказал, заявив, что для жизни они безопасны, ей, как управляющему, ничего не грозит, лишняя же защита никогда не помешает, а, не зная, она ничего и не выболтает.

Теперь она улыбалась поставщикам и покупателям, как улыбалась и в лавке отца, проверяла счета, а принятые решения одобрял Ильм — так что пока она справлялась, несмотря на явно не рабочее настроение.

Если Дерек оставался у неё — то утром она ни о чём думать не могла, только тупо смотрела в списки товаров и блаженно жмурилась. Если он уезжал на зачистку дорог — она либо места не находила от беспокойства, либо начинала ревновать — в городе полно богатых и знатных дам, стремившихся любой ценой заполучить владыку для любовных развлечений. Она каждый раз тщательно принюхивалась и по приезде с охоты не постеснялась его всего обнюхать, но ни с какими женщинами Дерек не общался — от него несло только вином, дымом, какими-то зверьми и волчатиной — этот запах она хорошо знала, отец зимой ходил в волчьей дохе. Талина от счастья едва не запрыгала, так как об охотах князя Занвельта рассказывали часто и в подробностях. Правда, никого насильно туда не тянули — все женщины приезжали сами, и, поговаривали, едва не драли друг другу волосы за право скакать и пить рядом со вдовствующим князем.

Когда Дерек приезжал утром, она думала только о том, что быстро затащить его в постель времени как раз хватит, но так ни разу и не рискнула — мало ли, вдруг он обидится, или устал, или… у него однажды сделалось испуганное выражение лица, когда она в азарте на него бросилась, наверно, у него дома так не было принято. Или бросилась она совсем не соблазнительно. В обед времени тоже могло бы хватить, но уж если утром она не решалась, то днём и подавно.

Через несколько дней в главную оружейную лавку начали стекаться свахи. Те, что выглядели попроще — к ней самой, расфуфыренные и дородные — опять к ней, но с нижайшей просьбой "поговорить с господином Хантом, может быть, он соизволит принять к рассмотрению описание невесты и приданого — уж такое хорошее приданое, такое приданое!"

Талина смущалась и отказывалась, свахи начинали совать в руку кто золотой, кто два, а кто и княжеский золотой, мешали сосредоточиться на работе, и она нехотя брала свитки или листки — только чтоб отвязаться, — а золотые монеты женщины украдкой клали на угол стола и уходили.

Однажды Ильм зашёл почти сразу после свахи — Талина видела, как та подобострастно кланялась ему во дворе.

— И сколько наработала сводней? — поинтересовался он безо всякой злобы или раздражения. Он забегал в лавки довольно часто и никаких особых претензий к Талине не предъявлял — но она и старалась, несмотря на все грёзы о Дереке. К середине дня как раз получалось сосредоточиться.

— Вот, — смутилась Талина и подвинула ему две с половиной дюжины золотых, — и… свитки тут… с невестами…

— Ско-олько? — присвистнул советник по финансам. — Две с половиной дюжины, за раз, два, три… шесть невест? Это что, по пять золотых невеста? Да они меня за кого держат? За мелкого лавочника? Талина, ты о чём думала? Ставить себя надо! И чем дороже, тем лучше!

— Простите, господин Хант, — растерялась Талина. Вопрос, как теперь называть Ильма мучил её давно, но решить его всё не доводилось, и она нашла, что момент подходящий. — Надо было их прогнать?

— Ни в коем случае, госпожа Талина, — чуть поклонился Ильм, — надо было просто взять с них больше и не стесняться. И не дури — какой я тебе господин Хант?

— Больше? — поразилась Талина. — Со свахи? А… на сколько?

— Сейчас посчитаем, — прикинул Ильм, — если б она явилась прямо ко мне, меньше чем в два куля золотых не уложилась бы… За меньшее я на список приданого и не взгляну…

Брови у Талины поползли вверх: господин Хант явно зарывался.

— Но поскольку она об этом знает, — продолжал рассуждать советник по финансам, — то действует через тебя… много дешевле выходит.

И задумался.

— Значит, так, — решил он наконец, — берёшь с каждой свахи полкуля золотых — четыре дюжины мне, остальное — тебе. Невест заносишь в амбарную книгу, по графам: величина приданого, отец, чем торгует, в каких городах, братья-сёстры нежелательны, чтоб никаких других наследников у отца, наличие ребёнка, его возраст, возраст невесты, если она вдова и детей двое — пометь отдельно, третьего она может и не родить. И которые без детей — тоже отметь, если совсем молоденькая и с огромным приданым — можно рискнуть и жениться, авось родит, ну нет, так разведусь, убыточно правда. Потом отдельно сортируешь невест по величине приданого, я из столицы приеду и заберу или гонца пришлю. Пусть в столице больше возможностей хорошую партию найти, но поскольку действуют свахи через тебя, то я ничем никому не обязан и прибыль мы получим совершенно без затрат, всё понятно? Кстати, Хельм просил передать: список своих женихов тоже нам с ним пришли — мы тебе их проверим и сообщим, с кем точно дело иметь нельзя. Бесплатно, заметь, — он усмехнулся и честно признался, — попробовал бы я с тебя деньги за проверку содрать — с меня самого Хельм тут же шкуру сдерёт, глазом не моргнёт…