Кэтрин Куртц - Сын епископа. Милость Келсона Страница 119

И он повиновался, и тупо встал, позволив Моргану завернуть себя в полотенце, а потом лишь до него донеслись звуки: потрескивание огня в камине, звяканье металла о фарфор — это Дункан ставил канделябр на небольшой столик… услышал собственное прерывистое дыхание. Ступив ногой на толстый келдишский ковер, он покорно направился туда, куда его вели, — к глубокому креслу возле очага. Когда он уселся, Дункан вложил в его руку теплую чашу и сел рядом на скамейку; и Дугал устроился на таком же сиденье у ног Келсона. Морган остался стоять, спиной к огню, одной рукой он оперся о резную каминную полку, и казалось, что его волосы превратились в светлый нимб.

— Пей, пей, — мягко сказал его наставник, кивая на чашу. — Это немного смягчит боль.

Он послушно проглотил напиток, заметив, как трое обменялись недоуменными взглядами, но он не думал, что это как-то относилось к нему… ну, во всяком случае, он не видел повода для беспокойства. В молоко было добавлено крепкое вино, и напиток оказался слишком горячим. И лишь допив до конца, Келсон ощутил на языке легкую вязкость — Дункан уже как-то давал ему это средство, настой успокоительных трав. Дугал кашлянул, следя взглядом за тем, как Келсон отставляет в сторону пустую чашу, а Морган сложил вместе пальцы, по-прежнему опираясь одним локтем о каминную полку.

— Дугал и Дункан хотят кое-что сказать тебе, — тихо произнес Морган, и в его серых глазах светилось сострадание. — Конечно, мне бы хотелось, чтобы ты узнал об этом при более радостных обстоятельствах, но возможно, это слегка облегчит твою нынешнюю печаль. Думаю, ты не останешься недоволен.

Удивленный вопреки горю, Келсон повернулся к Дункану, который положил руку на плечо Дугала. Успокоительное уже начало действовать, и Келсон никак не мог сфокусировать взгляд, однако ум его оставался ясным и, как он знал, будет оставаться таким еще несколько минут.

— Дугал и я сделали некое чудесное открытие, как раз перед тем, как сегодня утром отправились в собор, — сказал Дугал, улыбаясь в ответ на улыбку Дугала. — Это связано с застежкой на его плаще. Уверен, ты ею не раз восхищался.

Только теперь Келсон заметил, что хотя Дугал сменил яркий шотландский плед на черную траурную одежду, на его плече по-прежнему красовалась крупная брошь с головой льва, которая, как он говорил, принадлежала его матери.

— И что с ней произошло? — спросил Келсон, снова переводя взгляд на Дункана.

Дункан вдруг усмехнулся точь-в-точь как Дугал.

— Ну, это же символ Маклэйнов — видишь закрытые глаза? Спящий лев Маклайнов. Мой отец заказал ее для меня. Я подарил ее своей жене в нашу первую брачную ночь.

— Твоей жене?.. — пробормотал ошеломленный Келсон.

— Ну да, матери Дугала, как оказалось, — продолжил Дункан со счастливым видом. — Понимаешь? Дугал — мой сын!

Теперь Келсон помнил лишь немногие подробности того вечера, хотя выяснение подробностей радостного открытия действительно немного ослабило шок от смерти Сиданы. Он перешел в мыслях к тяжелым дням похорон… но его вернуло к настоящему имя Сиданы, слетевшее с губ его матери.

— …не можешь вечно горевать об этой Сидане, — говорила она. — Ты едва знал эту девушку. Ты обязан подыскать другую жену. Потому я и вышла из монастыря — чтобы помочь тебе найти ее. Подходящая жена может помочь искупить проклятие, которое я наложила на тебя.

— Да что же было «неподходящего» в невесте, которую я выбрал? — раздраженно спросил Келсон, со стуком отставляя кубок. — Даже по твоим стандартам, матушка, Силана была «подходящей» во всех отношениях: принцесса из знатной семьи, союз с которой мог обеспечить нам долгий мир; молодая и красивая; почти наверняка способная родить здоровых наследников. Она даже не была Дерини, и не любила Дерини! И ее убил ее же собственный брат, солидным, надежным, совсем не мистическим ножом!

— Ты знаешь, что я не это имела в виду… — начала Джехана.

— Ну, так не надо читать мне наставления о «подходящих» женах, матушка, — не дал ей продолжить Келсон. — Я хотел выполнить свой династический долг, и выбрал невесту по всем правилам. Ты должна извинить меня, если мне не хочется снова очертя голову бросаться в брак, да еще так быстро!

Джехана покачала головой, ее губы сжались в ниточку.

— Не сию минуту, конечно, Келсон. Но скоро…

— Не слишком скоро, матушка. На тот случай, если ты забыла, — этим летом нам предстоит война, одно из маленьких последствий моей краткой женитьбы. И даже если бунтовщики Мсара пока что зашли не слишком далеко, все равно семья Сиданы проклинает меня за ее смерть, так же, как и Ллюэла. Вопрос независимости Меары теперь перепутан с вопросом кровной мести, несмотря на то, что это Ллюэл убил Сидану — не я! — и что Ллевел был наказан за свое кровавое преступление, и совсем не потому, что я так уж искал его смерти.

— Ну, тебе все равно со временем пришлось бы с ним разбираться, — холодно произнесла Джехана. — Он бы помнил об угрозе всю жизнь. А что касается его тела…

— Матушка!..

С грохотом отодвинув кресло от стола, Келсон встал и посмотрел на Нигеля и Мерауд, которые во время этой перепалки не произнесли ни звука.

— К счастью, вопрос о Ллюэле стал теперь чисто академическим, — сдержав всплеск чувств, сказал Келсон, взглядом показывая Нигелю, что им пора удирать. — И у меня нет ни малейшего желания обсуждать его нынешним вечером. Командиры моей северной армии завтра утром отправляются в Кассан, и нам с Нигелем необходимо поговорить с ними. Дядя, вы не хотите принести извинения дамам за наш уход? Нам до сна нужно еще немало поработать.

Он мог лишь восхищаться тем хладнокровием, с каким принц встал и попрощался с дамами. Хотя он знал, что Нигель в душе доверяет ему и Совету Дерини, а Совет доверяет Нигелю, он все же должен был испытывать некоторые опасения относительно «работы», которая им предстояла, хотя бы потому, что именно он был объектом действия и не знал, что с ним будут делать. Но он ничем не показывал своей тревоги, и выглядел как человек, который отправляется выполнять свой обычный долг, когда набрасывал на плечи плащ и говорил Мерауд, что дожидаться его не стоит.

— Ты же знаешь, дорогая, как долго проходят эти военные советы у Келсона, — пояснил он. — Мы можем просидеть там половину ночи. Тебе и нашему маленькому нужно отдыхать.

Мерауд улыбнулась и положила ладонь на круглый живот, когда ее муж вышел из комнаты вслед за Келсоном и дверь за ними закрылась. Но тут же она задумчиво глянула на Джехану. У королевы был несколько ошеломленный вид, — она словно бы не могла поверить, что Келсон сбежал.